Переформатирование сознания. Легальный марксизм в России

Трудная история человечества. Вне всякого сомнения, что учение К. Маркса о двух борющихся классах, причём одному из которых победа гарантируется всем ходом исторического развития, захватило умы очень многих людей, причём уже в первые же годы его, так сказать, рождения. И также очевидно, что эта теория в «чистом виде» представляет собой отличную основу для переформатирования сознания, причём представителей обоих этих борющихся классов. Кино, радио, телевидение, а также многочисленная литература советского времени создала для нас образ марксиста как человека, гонимого властями, скитающегося по тюрьмам и ссылкам, одним словом – «борца с режимом».

Однако не всё так просто бывает в истории. Знакомы ей и зигзаги, и извилины на вроде бы прямом пути. Вот к ним-то как раз и относится распространение марксизма в России. Более того, именно у нас во времена царизма, самодержавного произвола и гонения на всякую передовую мысль было время, когда враждебный угнетателям марксизм распространялся совершенно легально. И вот как раз об этом малоизвестном периоде нашей истории, периоде «легального марксизма» мы вам сегодня и расскажем.


А было так, что с идеями Маркса российские прогрессисты, представитель движения народников Г. А. Лопатин и экономист Н. Ф. Даниельсон перевели ещё в 1870-1872 гг. на русский язык первый том его «Капитала». И не только перевели. Издали! Причём совершенно легально! Цензура не усмотрела в «Капитале» ничего крамольного, разрушительного и опасного для империи. Хотя заседали там люди совсем не глупые. Почему же такое произошло?

Так дело всё в том, что все эти рассуждения Маркса о буржуазии и пролетариате показались цензорам чем-то вроде околонаучной фантастики. Ну да, в Европе есть рабочие, есть и буржуазия, и Англия, в которой этот самый Маркс живёт, недаром называется «мастерской мира». Но у нас-то в России… Какой у нас пролетариат? Мастеровые есть, фабричные – тоже имеются, но только какой из них пролетариат, если у 80 % всех этих «пролетариев» есть и домик в деревне, и работают они, как правило, в «отходе», а как денег добудут – опять возвращаются назад, кто крышу тёсом крыть, а кто пьянствовать, пока деньга не закончились. Видеть в этих людях силу, способную на радикальное переустройство общества, российские «охранители устоев» категорически отказывались.

Но не признавали марксизма и народники. Они считали, что в России основой социализма должна будет стать крестьянская община, и… «всё будет хорошо», нужно лишь ликвидировать самодержавие и помещичье землевладение.

Первым, кто заметил, что рабочие у нас совсем не такие уж и отсталые, был, пожалуй, Георгий Валентинович Плеханов (1856–1918), начинавший в рядах народовольцев, но посланный ими вести агитацию среди петербургских рабочих. И вот что он там обнаружил:


На этой почве он и разругался с народниками, твердившими по-прежнему про свою крестьянскую общину, поскольку заявил о том, что крестьянство является исторически обречённым классом и со временем также превратится в класс сельской буржуазии и наёмных сельскохозяйственных рабочих. Понятно, что такие взгляды шокировали его бывших товарищей. Например, известный народник-публицист Н. К. Михайловский писал, что они, то есть марксисты, «выбрасывали за борт истории многомиллионную массу крестьянства…», что, по его мнению, было просто… безнравственно!


Вскоре у Плеханова появились сторонники. В Женеве была создана группа «Освобождение труда», стоявшая на марксистских позициях, которая стала издавать соответствующего профиля литературу и пересылать её в Россию. В университетах появилось множество молодёжных кружков (а молодёжь всегда падка на что-то новенькое!), в которых изучались работы Маркса, Энгельса и самого Плеханова, и вот в одном-то из них и оказался В. И. Ленин, в то время всего лишь один из очень многих.

Причём, опять-таки если речь заходила о тайных сборищах, то они преследовались. Но если человек открыто писал о Марксе, ночами никуда не ходил, с рабочими в подвалах не встречался, то… имел себе и честь, и место! Появилось множество «легальных марксистов», которые считали, что, да, самодержавие в том виде, в каком оно существует в России, свой век отжило, но что вопрос о социализме в её условиях не стоит в силу её экономической неразвитости. Напротив, пропаганда революционных идей марксизма, считали они, даст в России самые зловещие всходы.


А. Ф. Изгоев – либеральный мыслитель конца 19 – начала 20 века, например, писал:



Нашёлся у «легальных марксистов» и свой теоретик – Петр Бернгардович Струве, выдвинувший лозунг: «Идти на выучку к капитализму». То есть следовало защищать русский капитализм от народнических обличений и – как это часто бывает, «защита» ушла в крайность, чуть ли не в полную его идеализацию.


Острой критики подверг марксизм на переломе веков такой учёный, как Сергей Николаевич Булгаков. Законы истории определяет не одна экономика, как по Марксу, но также и религия, идеология, нравственность, искусство. Всё это влияет на развитие личности, между тем как «устраняет живую человеческую личность и неразрывно связанную с нею идею личной ответственности, творческой воли...». И как мы видим, не так уж он и ошибался, если мы вспомним такие личности в нашей истории, как Сталин, Хрущев, Брежнев, ну и все прочие по списку.

Против идей Маркса выступал и М. А. Бакунин, которого в «Интернационал» принял в 1864 году не кто-нибудь, а сам Карл Маркс. Бакунин же считал утопией идеи последнего о «рабочем государстве». Попытка его создать, по его мнению, должна была рано или поздно привести к диктатуре. Неравенство и несправедливость есть синонимы любой государственной власти, потому что кто же из людей, оказавшись волею случая наверху, устоит перед соблазном взять себе больше того, кто внизу, причём «вполне по заслугам». То есть Бакунин провозгласил третье направление переформатирования сознания – анархизм, а сам стал известен как «апостол», или «отец» анархизма. Вот как раз анархизм в России царизм безжалостно преследовал, а всё потому, что анархисты считали необходимым разрушение всех государственных институтов, включая и физическую ликвидацию адептов государственной власти.


Интересно, что если Маркс пропагандировал свои идеи, то Бакунин попытался претворить их в жизнь. Когда в Лионе в 1870 г. началось восстание после поражения во Франко-прусской войне, он две недели помогал это восстание готовить, а когда оно всё-таки началось – огласил свои принципы анархизма с балкона захваченной повстанцами ратуши. Но… бурного восторга его речь не вызвала. А уже через день восстание подавили правительственные войска, и Бакунину пришлось бежать из Лиона, предварительно сбрив бороду и замаскировавшись синими очками. Идеи Бакунина, что человек по натуре добр и разумен, и сможет создать справедливое общество без государства либо при минимальном его участии, в общем-то, оказались отчасти верны, но с такими оговорками, что фактически перешли в свою противоположность.


Так что дискуссий относительно идей Карла Маркса именно в России было более чем достаточно, и в них сложились в итоге два лагеря. Сторонники разрушения капитализма «до основанья» во главе с Ленином и сторонники Струве, ставшего создателем буржуазно-либеральной Конституционно-демократической партии (кадетов). Прервали их ожесточённую полемику события октября 1917 года. Но кто из них был более прав, истории ещё предстояло решить, причём очень нескоро… Однако тот факт, что именно на основе дуалистической теории Маркса удалось переформатировать сознание миллионов и миллионов людей, причём не только в России – сомнению не подлежит!