ЕСПЧ обязал Киев не следить за телефоном журналистки Седлецкой

Европейский суд по правам человека обязал правительство Украины гарантировать, что никакие представители власти не будут иметь доступа к телефонам журналистки-расследователя, редактора программы "Схемы" Натальи Седлецкой, о которых идет речь в деле против нее.  

Решение ЕСПЧ будет действовать до 18 октября 2018 года. Это время дано защите Седлецкой для подготовки и отправки жалобы в ЕСПЧ, которую суд рассмотрит "в приоритетном порядке".

"Беспрецедентное решение, которое нам удалось получить в защиту украинской журналистики и свободы слова!" – написала Седлецкая в Facebook'е.

Президент Радио Свободная Европа / Радио Свобода Том Кент заявил, что медиакомпания, для которой Седлецкая делала передачи, приветствует решение ЕСПЧ. 

"Дело касается не только Натальи, которая уже пять лет работает на Радио Свобода и является талантливой и смелой журналисткой: оно касается права всех журналистов защищать конфиденциальность своих источников и права общества получать информацию, которая не подвергается цензуре, – подчеркнул он. – Мы считаем, что решение, которое принял ЕСПЧ, юридически верным. И настоятельно призываем власти Украины не получать никакую информацию с телефона Седлецкой до тех пор, пока ЕСПЧ рассматривает ее дело". 

10 сентября защита Натальи Седлецкой обратилась в ЕСПЧ с просьбой применить Правило 39, чтобы обезопасить источники антикоррупционных расследований журналистки и возглавляемой ею редакции программы "Схемы" от возможного раскрытия.

В обращении Седлецкая просила остановить сбор генеральной прокуратурой Украины информации о звонках, СМС и местах нахождения ее мобильного телефона за полтора года и заставить украинскую власть пересмотреть решение суда, позволившего следователям иметь доступ к этой информации.

Седлецкая и еще ряд журналистов проходят свидетелями по делу о возможном разглашении государственной тайны директором НАБУ (Национального антикоррупционного бюро Украины) Артемом Сытником. Расследование в отношении Сытника ведется по факту единичной встречи с несколькими журналистами в мае 2017 года. Почему Генпрокуратура запросила личные данные журналистки за полтора года – ГПУ не уточнило.