Завтра была война. Как началось 22 июня 1941 года для Александра Карпенко
Вместе со своими сослуживцами этот 20-летний юноша вступил в бой против врага в самые первые часы войны. Даже сегодня, спустя 75 лет, он помнит мельчайшие детали тех дней, которыми и поделился с «АиФ на Дону».
«В 1941 году, после окончания Ростовского артиллерийского училища, я попал в Бессарабию, служил недалеко от границы. А 20 июня у меня день рождения. Впервые без мамы, без папы, вдали от дома. И именно 22-го числа, в выходной, мы с ребятами решили отметить моё двадцатилетие. Но оказалось, не судьба», - вспоминает Александр Захарович Карпенко, участник Великой Отечественной войны.
Вместе со своими сослуживцами он вступил в бой против врага в самые первые часы войны. Даже сегодня, спустя 75 лет, он помнит мельчайшие детали тех дней, которыми и поделился с нами.
Мечта мальчишки
Александр Захарович родился 20 июня 1921 года на севере области, в селе Поповка. Со временем семья перебралась в Ростов, сначала снимали жильё, потом приобрели небольшой домик на окраине, держали скотину, отец был извозчиком, дед – кузнецом.
«Я армией бредил с самых ранних лет. Когда был школьником, с упоением смотрел фильмы про войну, особенно любил Чапаева, а если недалеко от дома останавливалась какая-то войсковая часть, то мы сразу с друзьями бежали туда. Винтовку потрогать, на солдат посмотреть, будёновку примерить. У меня отец участвовал в Гражданской войне, часто рассказывал о том времени. В общем, всё это очень сильно на меня повлияло».
В 1938 году он окончил 9-й класс, и как раз в это время в Ростове появилась специальная артиллерийская школа, куда юноша и попросился. Проучившись там год, поступил в Ростовское артиллерийское училище, которое окончил как раз в год начала войны – в 1941-м. После выпускного Саша попал в Бессарабию, в 25-ю Чапаевскую дивизию.
«Чапаевская дивизия – мечта каждого мальчишки! Меня направили в 263-й стрелковый полк, в полковую батарею дивизии. Был старшим батареи и командиром первого взвода одновременно. Мне ещё 20 нет, а в распоряжении шесть орудий, каждое на лошадиной тяге. На одно орудие приходилось четыре лошади. И все животные должны быть накормлены, ухожены. Ответственность большая, но я оказался одним из немногих со специальным образованием, поэтому меня и назначили.
Граница в огне
В середине июня объявили об учениях. Дивизия находилась в 30 километрах от границы, а во время занятий наши солдаты подобрались ещё ближе: до соседнего государства оставалась пара километров. 21 июня уставшие после учений бойцы легли спать прямо в поле. Накануне был получен приказ не расходиться, оставаться на своих местах.
«Было ещё темно, рассвет только-только забрезжил, как началась стрельба, раздался грохот. Я сначала подумал, что это учения продолжаются. Смотрю, а вся граница в огне. И тут раздался звонок командира: «Батарея, к бою!» Оказалось, что через границу переправлялись какие-то вооружённые люди. Мы решили, может, это провокация. Знаете, так на Дальнем Востоке бывало, локальные стычки с теми же японцами. Думали, вот сейчас мы их отгоним и всё. Никто же знал, что началась одна из самых кровопролитных войн за всю историю».
Примерно в девять утра поступили данные, что это не провокация, а всё-таки война. Через границу пытались перейти румынские войска, наши выстрелами из орудий отгоняли их назад, пехота пошла врукопашную. В небе появилось огромное количество самолётов. Все они направлялись дальше, в сторону Одессы.
«Мы держали границу около двух недель. Бои шли беспрерывно. А потом стало известно, что враги окружают Киев, был дан приказ отойти назад, к городу Николаеву. Чего мы там насмотрелись! Местные спешно бросали дома, заколачивали избы, бежали прочь от войны, тащили с собой скотину. Выход из города был по мосту, движение по которому не прекращалось ни днём, ни ночью. Во время бомбёжек люди в страхе падали на землю, куда-то бежали. А потом долго не могли найти друг друга, кричали, звали детей».
В одном из боёв Александра Захаровича задело снарядом, ранение оказалось тяжёлым. Николаев, Керчь, Ростов, Теберда – полгода он пробыл в разных госпиталях. А после выздоровления его опять призвали.
Тегеран-43
Фильм «Тегеран-43» Александр Захарович смотрел, но особого впечатления он на него не произвёл. Ветеран Великой Отечественной и сам может рассказать о некоторых подробностях той операции, ведь во время встречи Сталина, Рузвельта и Черчилля он был недалеко от столицы Ирана, обеспечивал вместе с другими безопасность глав государств.
«Мы находились в горах в качестве подкрепления. Были опасения, что люди Гитлера попробуют убрать тройку руководителей. Нам дали мулов, мы их навьючили оружием. Выносливая скотина, а есть вообще всё может. Заняли позицию, ждали приказа, связь поддерживали по рации. Но в бой, к счастью, так и не вступили. Обошлось без этого.
По окончании операции к Александру Захаровичу подошёл командир и на выбор предложил: представить к награде или дать месяц отпуска? Побывать дома, увидеть родных, обнять невесту. Конечно, он согласился на отпуск. И провёл его с пользой: влюблённые сыграли свадьбу.
До конца войны Александр Карпенко оставался в Иране. Были опасения, что немецкие войска попробуют захватить эту страну, чтобы заполучить нефть. Там же он встретил и День Победы.
«У меня, как у начальника артиллерии, была радиосвязь с миномётными подразделениями, которые располагались в разных городах. И вдруг рано утром 8 мая бежит ко мне дежурный радист и кричит: «По-бе-да!»
Лебединая верность
... 20 июня Александру Захаровичу исполнилось 95 лет. Поздравить его, как всегда, собралась вся семья: дочь Ирина, трое внуков, шесть правнуков. Несмотря на возраст, ветеран по-прежнему с удовольствием посещает школы, встречается с молодёжью, общается с журналистами.
А ещё он пишет стихи и составил целый сборник своих воспоминаний – о войне, о детских годах, о жизни на селе, о послевоенном времени и многом-многом другом.
«Меня как-то спросили, что в жизни самое главное. Так вот я считаю, что это верность. Верность своей половинке, а мы с женой прожили счастливо 66 лет, верность своему делу, своей стране, своему слову».