Солистка «LOUNA»: «Если бы они могли распять и сжечь меня, они бы это сделали»

В Петрозаводске с рок-концертом выступила группа «Louna», а перед выступлением солистка группы, Лусинэ Геворкян, которая совсем недавно стала мамой, рассказала порталу «Петрозаводск говорит» о том, как воспитывает сына, почему рокерам в России живется непросто, и как певица чуть не родила в Петрозаводске.

Про материнство

- Лусинэ, группы не было в Карелии с «ВОЗДУХа», почти год. Как изменилась твоя жизнь за это время?

- В принципе, много чего произошло, хотя, учитывая наш темп творческой деятельности, наверное, даже не так и много. На данный момент мы усиленно занимаемся акустическими аранжировками: к ноябрю готовим серьезный большой концерт в Москве с Большим симфоническим оркестром. Именно поэтому мы все силы направили на эту работу, чтобы хорошенько подготовиться к мероприятию. Оно будет сниматься для DVD-диска и записываться для живого альбома.

- Ты приезжала на «ВОЗДУХ», будучи беременной, сейчас сыну, Максиму, уже 5 месяцев. При этом в декретный отпуск ты ушла буквально на несколько месяцев.

- Это было логично. Я выступала до шестого месяца, а потом давать концерты стало физически тяжеловато: не только перемещаться по сцене, но и петь. И немножко мы подождали после рождения Максима. Он родился в конце октября, а третьего января мы уже вышли на сцену.

- Обычно мамы уходят в декрет на более долгий срок. Ты не рассматривала такой вариант?

-Ну, мы ненормальные люди. Такой вопрос не обсуждался и не поднимался никогда.

Когда мы планировали появление малыша, мы все это обсуждали с семьей, с родными, они были готовы сидеть с ребенком и взять на себя эту ответственность. Сейчас бабушка с дедушкой этим и занимаются, благо, нет никаких проблем, потому что бабушка у нас – медработник с весомым стажем, и я всецело ей доверяю. 

- Как в тебе сочетаются роли рок-звезды и мамы?

- Совершенно логично, также , как сочетаются роли мамы-врача, мамы-педагога, мамы-киллера (смеется). Это моя деятельность, она ничем не отличается от других, я не приношу в жертву поросят и не ем детей, я просто занимаюсь музыкой. Возможно, у нас просто зашоренное мышление. Если взять срез панк-рок тусовки на Западе, то там у каждого первого рок-музыканта по двое-трое детей, которые постоянно тусуются на фестивалях и даже иногда приезжают в некоторые города тура. Во мне сочетается все: я и фронтмэн, и фронвумэн, и мама.

-А Максим когда начнет ездить с тобой в туры?

- Когда я рискну его возить, учитывая сложности наших дорог, длительность переездов, качество поездов. Думаю, пока я буду брать его только на близлежащие фестивали. Может, когда-нибудь довезу его до «ВОЗДУХа», хотя поезда очень долгие, и сегодня даже я умудрилась простудиться.

- Есть же самолеты.

- Ну, самолет самолету рознь.

Я помню, как мы улетали из Бесовца. Я как раз с животом была, и пока мы ждали своего вылета, стали взлетать военные самолеты. Восемь или двенадцать подряд. Я думала, я прямо там и рожу. У меня не то, что внутри все затряслось, у меня реально начались болевые ощущения. Это был ад, конечно.

- С появлением Максима на гастроли стало сложнее уезжать?

- Морально - да. Грустно, печально. Но мы не ищем легких путей, мы занимаемся своим делом. Много есть сложностей. У рокера в России вообще много трудностей, даже не учитывая материнство.

Про рокеров

- Почему много трудностей? Люди живут своей жизнью, занимаются любимым делом…

- Да, и принимаются массами как какие-то ненормальные.

Даже в Москве человек, видя такой цвет волос, как у меня, реагирует неадекватно. Если бы у него была возможность распять и сжечь меня в центре столицы, он бы это сделал, благо, таких возможностей пока не дали. Хотя не факт, что этого скоро не случится. Опять-таки, рок-движение у нас очень слабое. В Германии одновременно могут идти три больших фестиваля, где собираются от шестидесяти до ста тысяч человек. Нам до этого еще далеко. Это говорит только о том, что в огромной стране с огромным количеством жителей рок-движение не развито. На массу людей приходится один-два человека, которые реально свободно мыслят в этом плане, слушают такую музыку и умудряются даже выглядеть как адепты какого-то рок-стиля, которые не боятся себя проявлять. У нас все забито и запугано. Но мы стараемся с этим как-то бороться.

Про мужа

- Возвращаясь к семейным вопросам: до того, как родился Максим, крайне мало людей знали, что ты и Вит (бас-гитарист «Louna») женаты. Вы это специально скрывали?

- Нет, мы ничего не скрывали, но и не считаем нужным орать об этом на каждом углу. Личная жизнь, она все же личная, и вообще странно наблюдать людей, которых она интересует. Есть творчество, концерты, песни, а уж кто на ком женат, это маловажно. Мы не устраиваем игрушек на публику. Люди с каким-то логическим мышлением могли сопоставить фотографии, которые мы выкладываем. Наверно, никому не казалось странным, что у нас одинаковая мебель в доме, что мы фотографируемся в одном номере, что у нас одинаковые татуировки. Но это настолько далекие от музыки вещи, что я не удивляюсь, что никто на это не обращал внимания.

- А как пришла в голову идея сделать одинаковые татуировки?

- Мы презираем кольца. Еще бы в нос кольцо повесили со словами «я занят!». Мы решили другим символом отметить наше бракосочетание, если его можно так назвать. Мы вместе очень давно, лет 10, а женаты мы два года.

- То есть свадьбы не было?

- Нет, мы пришли и просто поставили подписи. Мы хотели делать визы, и было понятно, что нам просто их не дадут, если мы не оформим отношения, потому что в некоторые страны трудно попасть, будучи молодым и свободным.

- По твоему Инстаграму видно, что и тебе, и Максу поклонники дарят много подарков. Есть особенно запомнившиеся?

- Подарков действительно много. Картины, от руки нарисованные, детские игрушки. В Самаре я была с мастер-классом и самарский фан-клуб объединился и принес коробку с подарками: там были детские попонки, ползуночки, конфеты. В принципе, много интересных подарков, столько, что разложить их по полочкам и помнить уже не получается.

Про Tracktor Bowling

- «Louna» постоянно гастролирует, у тебя родился Максим, и на фоне всей этой занятости возрождается группа «Tracktor Bowling», где ты тоже поешь. Как тебе удается все успеть?

- Я занимаюсь только музыкой, и она забирает все мое время. Больше музыки, меньше музыки – разница особо не ощутима. Я могу ездить в туры с обеими командами, и заниматься своими проектами, было бы желание.

- Почему возрождение коллектива произошло именно сейчас? Что стало переломным моментом?

- Не ко мне вопрос. Эта тишина была спровоцирована исключительно другими участниками группы Tracktor Bowling. Сейчас они передохнули и хотят активно действовать. Посмотрим, как люди воспримут новый материал, насколько им будет интересна эта музыка.

Про бары и адреналин

- Выход на сцену – для тебя адреналин?

- Ну, как сказать. Для меня это естественная среда. Я себя в зале как слушатель чувствую неуютно. Да, наверно, это адреналин, но я настолько к нему привыкла, что сложно идентифицировать его уровни.

- А еще какие-то методы получения адреналина тебе близки?

Нет, я не любительница экстрима, я ленива в этом плане. Не люблю рисковать. Мне есть, чем, и я бы не хотела что-то потерять или что-то себе сломать ради получения одноразовых эмоций. Я лучше посмотрю хороший фильм, пообщаюсь с друзьями, посижу в баре с хорошим пивом. Вот это для меня - то самое.

- Часто получается выбраться в бар?

- Ну, не очень. Графики меня и моих друзей часто не совпадает. Но зато я друзей всегда рада видеть дома. Они приходят, дарят Максютке подарки, мы сидим на кухне, у нас там свой «бар».