Гибель Есенина. Что было на самом деле.

Более 90 лет смерть поэта не даёт покоя историкам, исследователям и поклонникам его творчества. Что же на самом деле произошло в гостинице "Англетер”?

Множество обвинений поступают в адрес участкового надзирателя 2-го отделения милиции Николая Горбова. Акт обнаружения тела С. Есенина, подписанный Горбовым, не внушает доверия ни с точки зрения грамматики, ни в профессиональном плане. Человеку, работавшему в активно-секретном отделении уголовного розыска, должно быть известно, что этот документ называется протоколом и составляется по образцу. Вынимать труп из петли, как и описывать место происшествия и улики, по всем правилам должно в присутствии понятых. Акт же Горбова (или только подписанный его фамилией?) не дает ясной картины произошедшего. Да и сложно представить, что этот участковый надзиратель был настолько безграмотен, ведь 19 лет до этого он работал наборщиком в типографии. Почерк и подпись этого человека можно восстановить по его сохранившимся документам: заявлению и автобиографии. Ни почерк, ни подпись не совпадают.

Не найдено ни одного документа, подтверждающего, что Есенин жил в гостинице "Англетера” в декабре 1925 года. Да и неясно, зачем поэту было останавливаться в ней, если он мог остановиться у своих близких друзей. Вероятно, Есенин никогда и не жил в "Англетере”. Тогда версия, что его убили в другом месте, а уже после разыграли историю с самоубийством в гостиничном номере, выглядит более убедительной.

Сомнительной кажется и акт медицинской экспертизы, составленный судебным экспертом Гиляревским. Его заключение гласит: "На основании данных вскрытия следует заключить, что смерть Есенина последовала от асфиксии, произведенной сдавливанием дыхательных путей через повешение. Вдавление на лбу могло произойти от давления при повешении. Темнофиолетовый цвет нижних конечностей, точечные на них кровоподтеки указывают на то, что покойный в повешенном состоянии находился продолжительное время”. Однако почему-то в этом акте указаны не все повреждения, имевшиеся на лице поэта. Это подтверждает и фото Есенина, сохранившееся в Национальной публичной библиотеке в Петербурге в особом отделе. На этой фотографии отчетливо различимо пулевое отверстие во лбу поэта и след от удара под правым глазом. Удар этот мог быть нанесен рукояткой пистолета, который, к слову, имелся и у самого поэта.

Тогда возникает вопрос: зачем было вешать Есенина? Не проще ли было его застрелить, чтобы представить дело как самоубийство? Многие историки склоняются к версии, что убийство поэта одобрил лично Троцкий. А черная работа была доверена известному революционеру Якову Блюмкину, который попал в затруднительное положение во время убийства, и поэтому ему пришлось разыгрывать вариант с повешением.

Спрашивается, зачем тогда надо было "вешать" поэта, если всё можно было списать на смерть от выстрела из револьвера, который у самого Есенина имелся? Хотя, с другой стороны, зачем сам поэт, если верить официальной версии, повесился, а не застрелился?

В журнале "Чудеса и приключения” было опубликовано письмо отставного военного Виктора Титаренко из Хабаровского края, в котором он рассказал о своей беседе в середине 70-х годов с бывшим заключенным Николаем Леонтьевым. По его словам, в 1925 году он служил в ОГПУ вместе с Блюмкиным. Однажды Блюмкин получил приказ от Троцкого достойно наказать физически Есенина. Чекисты планировали лишить поэта мужественности и вроде бы шутя стали стягивать с него брюки. Поэт схватил медный подсвечник и ударил им по голове Блюмкина. Тот упал без сознания, а перепуганный Леонтьев выхватил наган и выстрелил в Есенина. Титаренко рассказывает, что Блюмкин, очнувшись, ударил рукояткой нагана в лоб Есенина, а затем связался с Троцким и договорился с ним об инсценировке самоубийства и о мерах по устранению кровавых следов. А Николая Леонтьева через несколько дней отправили на Дальний Восток на подпольную работу в ставке атамана Семенова. Там после войны за измену чекистскому делу он получил 25-летний срок. Сложно опираться в рассуждениях на одно письмо. Но на рисунке В. Сварога, сделанном утром 28 декабря 1925 года, брюки поэта расстегнуты и приспущены. Художник сообщает также, что заметил следы борьбы в номере и множество ворсинок от ковра на сорочке и в волосах поэта. В. Сварог еще тогда предположил, что Есенина после убийства заворачивали в ковер.

Жить в 1923-1925 годах в СССР было непросто. Троцкий считал убийство оправданным средством утверждения коммунистической идеи. "Мы должны, – писал он, – превратить Россию в пустыню, населенную белыми неграми, которой мы дадим такую тиранию, которая не снилась никогда даже жителям Востока. Путем кровавых бань мы доведем русскую интеллигенцию до полного отупления, до идиотизма, до животного состояния…” Есенин, кажется, знал, что мешает плану:

И первого Меня повесить нужно,

Скрестив мне руки за спиной,

За то, что песней

Хриплой и недужой

Мешал я спать Стране родной.

Известно также, что в последние годы жизни поэта власти подвергали его массированной психологической травле. Правда о смерти последнего поэта деревни раскроется только вместе с архивами НКВД (ФСБ).