Непроницаемое спокойствие

Парижская встреча это признание того факта, что политика санкций и изоляции нашей страны приказала долго жить.

11 ноября президент России совершил визит во Францию, где принял участие в торжественных мероприятиях, посвящённых столетию окончания Первой мировой войны. Программа его пребывания в Париже, с одной стороны, предполагалась чрезвычайно насыщенной, буквально ни одной свободной минуты, а с другой, по желанию принимающей стороны, — содержательно выхолощенной. Конечно, участие в торжественных церемониях, в работе Парижского форума мира, возложение цветов к памятнику воинам Русского экспедиционного корпуса, рабочий завтрак и ланч — всё это прекрасно. Но, например, не понятно, почему на пленарном заседании форума выступили только президент Франции Эммануэль Макрон, канцлер ФРГ Ангела Меркель и генеральный секретарь ООН Антониу Гутерреш. Всё-таки Первая мировая война не была только франко-германской, и такое пренебрежение организаторов хотя бы лидерами России, США и Великобритании (не говоря уже про Японию, Турцию и т.д.) выглядело несколько странным. 

А самое главное — были отменены анонсированные российско-американские переговоры на высшем уровне; да и другие возможности прямых контактов между Путиным и Трампом Макрон и Ко попытались свести к минимуму. Дело даже дошло до того, что гостеприимные хозяева изменили рассадку участников рабочего завтрака в Елисейском дворце таким образом, чтобы лидеры РФ и США оказались не рядом, как планировалось изначально, а «через стол», место же американского президента рядом с российским предоставили всё тому же генсеку ООН Антониу Гутеррешу. Вторым его соседом остался глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер.

Трудно сказать, чья это была инициатива, но попытка подобным образом ограничить свободу действий лидеров двух сверхдержав современного мира, даже под самым благовидным предлогом «оставить центром мероприятия память о павших участниках великой войны», выглядела, мягко говоря, странно. Тем более что действующего президента Франции едва ли не официально считают «человеком Ротшильдов», то есть того глобального финансового «центра силы», который сегодня выступает и против Путина, и против Трампа. Всё это было бы смешно, когда бы не было так грустно…

Впрочем, само приглашение российского президента в Париж нельзя считать пустой формальностью: это, по сути, очередное молчаливое признание того факта, что политика санкций и тотальной изоляции нашей страны приказала долго жить, что Россия была и остаётся одним из важнейших «акторов» мирового сообщества, «центром силы», без участия которого невозможно решить большинство современных международных проблем — как глобального, так и регионального уровня. Но до признания этого факта де-юре, до полного восстановления всех прав России ещё достаточно далеко, и нынешние торжества, судя по всему, призваны были показать, что этот процесс полностью зависит от глобального «финансового интернационала» и должен проходить на его условиях и под его «диктовку».

Путину наверняка было что сказать на этом празднике большого политического лицемерия: и столетней давности, и современного. Но он принял условия предложенной ему игры, что называется, не дрогнув ни единым мускулом лица. Дал интервью телеканалу Russia Today, в котором косвенно поддержал идею создания общеевропейских вооружённых сил «с точки зрения укрепления многополярности мира», упрекнул «коллективный Запад» в нарушении принципа свободы распространения информации, что недопустимо и не имеет ничего общего с ценностями демократии, заявил об ответственности США за выход из договора по ракетам средней и меньшей дальности, а также подчеркнул, что надеется на полномасштабную встречу с Трампом «на полях «двадцатки» (встреча G20 в Буэнос-Айресе 20 ноября) или позднее». То есть продемонстрировал всему миру абсолютное “poker face”, то есть непроницаемое спокойствие. Тем более что незадолго до этого стало известно, что оба лидера устно уже договорились о переговорах в Буэнос-Айресе. Но и переговоры в Париже тоже были заранее согласованы. Своим «или позднее» Путин дал понять, что «мяч на стороне Трампа».

Возможно, подобная позиция российского президента немало поспособствовала тому, что его американский коллега во время ланча всё-таки инициировал многостороннее обсуждение ряда важнейших проблем, которое заняло почти два часа. Как сообщила пресс-секретарь Белого дома Сара Сандерс: «Лидеры обсудили целый ряд тем, в том числе ДРСМД, Сирию, торговлю, ситуацию в Саудовской Аравии, санкции, Афганистан, Китай и Северную Корею. У них были очень хорошие и продуктивные дискуссии…»

Трамп — отличный переговорщик, который точно чувствует пределы допустимого его контрагентами. А если не чувствует — активно выясняет. Парижский прецедент должен был показать ему, что провал на российском направлении не только возможен, но и приобретает всё более реальные черты. Обычная американская стратегия в подобной ситуации — устроить «проверку на вшивость» путём какой-нибудь масштабной провокации. Поэтому остаётся надеться только на то, что 45-й президент США действительно является нестандартным для Соединённых Штатов политиком, который точно понимает границу между допустимыми и недопустимыми рисками.