Сколько нужно молчания
Александр Почуев, адвокат доцента СПбГУ Олега Соколова, обвиняемого в убийстве своей бывшей студентки, призвал ко всеобщему трауру во время ее похорон. Защитник Соколова выразил семье убитой соболезнования от его имени, а также предложил не смаковать подробности убийства и отказаться от публикаций, интервью и телевизионных шоу на эту тему. Предложение выглядит гуманным, и к нему хочется прислушаться. Смущает лишь то, что оно исходит от стороны, профессиональная задача которой — облегчить участь обвиняемого.
К работе адвоката в этом смысле вопросов нет, он занят своим делом. Вопрос в том, как надо сделать по справедливости, говорить или молчать.
После первой информации о деле Соколова журналисты напомнили о его предполагаемой или реальной влиятельности в российском обществе. Указывалось, что он может быть связан с бизнесменом Виктором Батуриным, братом жены Юрия Лужкова. Что его фамилия еще недавно значилась в списке научного совета Российского военно-исторического общества (РВИО) Владимира Мединского. И что за ним стоит «армия реконструкторов», в кругу которых он десятилетиями был главным авторитетом. Все это вызывало обоснованные опасения: Соколов может избежать справедливого приговора. Если такая вероятность действительно существует, то для родственников убитой нынешнее общественное возмущение — это единственный механизм, который может помочь добиваться для Соколова адекватного наказания.
Разговорные шоу на федеральном ТВ паразитируют на грязном белье, но иногда логика скандала начинает противостоять коррумпированной судебной системе, которой давно никто не доверяет. В то же время появляется информация о том, что ТВ в моральном отношении «продолжает дело Соколова»: крупнейшие шоу, такие как «Пусть говорят», якобы заключают контракты о неразглашении информации другим СМИ с однокурсниками убитой. Контракты коммерческие, так что в некотором смысле расчленение продолжается.
Пока от Соколова открещиваются его предполагаемые покровители, так, РВИО удаляет любые намеки на связь Соколова с руководством общества, общество раскалывается. Часть сограждан пытается объяснить случившееся эксцессом и практикует виктимблейминг — мол, что-то не так было с самой убитой. Другие граждане, настроенные не менее радикально, отказывают Соколову в праве на судебную защиту и призывают к расправе с ним. Третьи отказываются видеть в случившемся закономерность, связанную с неспособностью государства в России защищать жертв домашнего насилия (напомним, на Соколова 11 лет назад уже писали заявление об истязаниях, которому тогда не был дан ход). И лишь четвертая группа требует справедливого суда и ставит вопрос о системных социальных причинах, сделавших возможным это убийство.
Как ни странно, пока достойнее всего ведет себя полиция, которая провела следственный эксперимент возле дома Соколова на Мойке. Возможно, это была последняя прогулка доцента по родному городу. Опасаясь самосуда, его экипировали бронежилетом и каской. Хочется верить, что другие следственные действия и сам судебный процесс будут проводиться с такой же тщательностью.
Анастасия Ещенко похоронена в станице Старовеличковской на Кубани в присутствии сотен людей, почтивших ее память. «Новая газета» выражает свою скорбь друзьям и близким убитой. Мы считаем, что внимание общества к этой трагедии должно привести к общенациональной дискуссии о причинах домашнего насилия и борьбе с ним.
Кирилл Мартынов
редактор отдела политики