Бедность на широкую ногу
В восьми регионах России действует пилотный проект по борьбе с бедностью, предполагающий новый подход к определению критериев нуждаемости. Власти стремятся повысить адресность соцподдержки, исключив из получателей выплат так называемых «мнимых» бедных: людей, имеющих дополнительное имущество или теневые доходы (включая кредиты, доходы от огорода и прочее), но формально попадающих под категорию малоимущих. Проект привязан к исполнению майского указа, одним из пунктов которого является сокращение доли людей за чертой прожиточного минимума вдвое (сейчас официальный уровень бедности составляет 12,9%, или около 19 млн человек). «Новая» узнала у экспертов, не обернется ли эта инициатива очередной статистической манипуляцией и каковы шансы на успешную реализации поручений президента.
— Идея помимо доходов оценивать имущественный комплекс семьи возникла очень давно — где-то в середине 90-х, и с тех пор она время от времени обсуждается. Если у вас есть вторая квартира или относительно новый автомобиль, позволительно спросить, почему при этих условиях вы претендуете на получение пособия по нуждаемости и пытаетесь войти в число бедных. Например, если вы продадите свою вторую квартиру и положите деньги в банк, это позволит вам относительно безбедно существовать.
Люди в России, не доверяя государству, при любой возможности пытаются получить те социальные выплаты, которые им положены по статусу, но без которых они могут спокойно жить.
При этом ни одна госструктура не может полностью уловить доходы тех, кто хочет их скрыть.
Соответственно, предложение государства состоит в том, чтобы попытаться мобилизовать имущественный комплекс семьи и вывести этих людей из тени. Безусловно, ошибки здесь возможны, но поскольку пособия назначаются не на федеральном уровне, а на уровне местной администрации, тут есть некий общественный контроль: люди на местах знают, кто что-то скрывает, живет неплохо и претендует на пособие, а кто действительно живет на воде и хлебе. Я против того, чтобы отнимать у бедных пособия, но правильно определить бедность действительно нужно. При этом, помимо имущественного комплекса семьи, нужно учитывать социальный статус, состояние здоровья и другие факторы. Если же этого не делать, ни к чему хорошему мы не придем.
Недавно РАНХИГС провел исследование, согласно которому больше половины получателей адресных пособий на самом деле не являются малоимущими. Но здесь возникает другой вопрос: а в каком размере вы оказываете эту помощь? Если действительно решать проблему комплексно, то нужно увеличивать меры социальной поддержки для тех, кто реально не может стать обеспеченным.
Я не думаю, что власть будет заниматься подкручиванием статистики, чтобы достичь необходимых показателей уровня бедности. Есть утвержденные методики, которые, конечно, можно критиковать, но реально манипулировать цифрами вряд ли кто-то будет. Все же сейчас есть контроль за статистикой, да и люди просто не поверят в то, что в нынешней ситуации бедность сократилась в два раза.
— Тема идентификации малоимущих, безусловно, существует, но не является ключевой и целевой для проекта по сокращению бедности. Нет задачи пересчитать объекты недвижимости и вычеркнуть из числа бедных определенные группы семей. Согласно нашим оценкам, в основном объекты недвижимости концентрируются у людей с доходами выше прожиточного минимума. Возможно, среди получающих пособие и будут выявлены такие семьи, но их не будет много. У нас достаточно высокий уровень бедности, и прежде всего надо помогать тем, у кого реально низкий доход.
В России относительно слабая включенность бедных в программу поддержки, и на верних эшелонах власти принято решение, что эта задача будет решаться с помощью инструмента, который называется социальный контракт (договор, по которому в обмен на помощь со стороны государства человек обязуется устроиться на работу или совершить другие действия для преодоления тяжелой жизненной ситуации - ред.)
Анализ профиля бедности говорит о том, что в большом количестве бедных семей есть неработающие. Что делать в этой ситуации? Если пытаться повысить им доходы за счет социальных пособий, то это будет несправедливо по отношению к тем, кто работает, но получает немного. В ходе тестирования подобных технологий стало очевидно, что есть небольшие группы домашних хозяйств, которые имеют несколько объектов недвижимости или поддержку со стороны других родственников. Но это не значит, что по этим формальным признакам с ними сразу же надо прекращать работу. Нужно предложить им источник дохода, а если уже они говорят, что не хотят работать за «копейки» в размере прожиточного минимума, то это является показателем того, что они имеют возможность этого не делать.
Как правило, если человеку действительно не хватает денег даже на еду, он соглашается на любую работу.
Конечно, нужно разбираться, почему именно человек отказывается от работы. Есть вариант, что предложение не удобное для семьи, и, например, не позволяет сочетать уход за детьми и предлагаемую занятость. Тогда нужно поменять предложение. Но если семья отказывается без весомой причины, то это обычно означает, что у них есть скрытый доход.
Если регионы сочтут необходимым перед назначением пособия учитывать неформальные доходы, то в этом нет ничего предосудительного. У ряда регионов нет возможности не обращать внимание на «мнимых» бедных, однако административные издержки по выявлению дополнительного дохода достаточно высоки. Нужно еще разобраться, стоит ли игра свеч.
Дальше возникает вопрос, что делать с семьями, которые работают, но получает низкую зарплату, либо с многодетными семьями, процесс воспитания одновременно троих и более детей — это серьезная общественно значимая работа. Поэтому наше предложение было такое. Если бедные люди работают на социально значимых работах или выполняют социально значимую для общества деятельность, то им в рамках социального контракта можно дать право получать пособия без изменения их трудовой или общественно значимой деятельности.
Я была на нескольких заседаниях, связанных с этим вопросом, и на самом высоком уровне говорили, что за счет изменения методологии счета мы показатели бедности менять не будем. Цель сократить бедность в два раза к 2024 году вполне достижима. Мы уже сокращали бедность с 30 до 15% в 2000-х годах. Сейчас вопрос заключается лишь в том, что мы не до конца знаем содержание проектов по сокращению бедности и не видели региональных программ. Конечно, легко этой цели достичь нельзя, потому что, как правило, бедность сокращается за счет экономического роста и за счет мер социальной поддержки. Социальный контракт объединяет и экономический рост, и социальную поддержку. Если опираться только на экономический рост, то он позволит сократить бедность на 60% от искомой величины. Если у нас показатели будут ниже 3% ВВП в год, то это риски для выполнения плана по уменьшению бедности.
Анастасия Тороп
корреспондент