Налицо референдум

Московские власти объявили о разработке системы автоматического распознавания лиц в масштабах столицы. Первоначально подобные планы распространялись только на видеокамеры, установленные в метро, но теперь речь идет об объединении всех городских точек наблюдения (их более 150 тысяч) в единую систему слежения. Это означает, что с анонимностью городской жизни придется попрощаться: после внедрения системы идентификации уполномоченный представитель силовых структур сможет проследить все ваши перемещения по городу в течение дня, а также зафиксировать, с кем вы общаетесь.

Даже если система слежения будет идеально защищена от взлома, данные из нее потенциально вполне способны утекать третьим лицам — в силу простого человеческого фактора. Если полицейский имеет доступ к такой системе, то его способность отследить любого человека в городе немедленно превращается в ценную коммерческую услугу, после чего технологический прогресс получает коррупционное измерение.

Георг Зиммель любил рассуждать, что только отчуждение, свойственное большим городам, делает нас свободными в них, и вот этой свободе теперь может прийти конец. Словно в большой деревне наша жизнь будет проходить на глазах всех заинтересованных наблюдателей.

У властей, внедряющих систему, есть при этом железный аргумент: распознавание лиц поможет радикально снизить в городе преступность. Фактически времена, когда можно было безнаказанно совершить убийство или разбойное нападение, уйдут в прошлое — и внедрение обычных камер наблюдения уже позволило, например, снизить число квартирных краж. Более того, рассуждают эксперты МВД, ни одно правительство мира не сможет отказаться от возможностей, которые открывают подобные интеллектуальные системы в борьбе с криминалом. С первым тезисом спорить непросто: он подразумевает, что, выступая за анонимность, вы будете косвенно поддерживать преступность. А вот с вопросом о мировом опыте все уже обстоит несколько сложнее.

Власти Сан-Франциско наложили запрет на использование технологий распознавания лица в публичных местах. Калифорнийский город мог бы оказаться в авангарде прогресса и борьбы с преступностью, однако избранные горожанами политики, решили, что отказ от приватности и ограничение человеческого достоинства будет слишком высокой ценой.

Конечно, Москва может гордиться тем, что мы здесь сталкиваемся с проблемами, характерными для первого мира. В частности, с вопросом о том, что важнее — свобода и безопасность, — поставленном на ультрасовременной технологической платформе. Беспокойство вызывает вопрос о том, что будет происходить на границах города, там, где будет заканчиваться цифровое совершенство и где по логике вещей должна будет оседать вся преступность, вытесненная из Москвы. Разрыв между столицей и регионами в уровне жизни и без того высок, а флагманский проект «безопасность в обмен на прозрачность» почти буквально разделит россиян на элоев и морлоков.

Как бы то ни было, если желание распознать всех велико, технологии прогрессивны, а аргументы про преступность неколебимы, нужно, чтобы решение, касающееся всех москвичей, тоже принималось на современном уровне. Нужно проводить городской референдум о том, хотят ли москвичи, чтобы их лица распознавались в автоматическом режиме. Его можно было бы удачно совместить с выборами в Мосгордуму. Тогда современность пришла бы к нам не только в виде гаджетов, но и как политический институт.