Национализация памяти
В постсоветских странах, в первую очередь в России и Украине, прошли акции памяти, посвященные Дню победы. Они были похожи — за исключением некоторых деталей, например, отсутствия в Киеве символики, ассоциирующейся теперь не столько с Великой Отечественной, сколько с конфликтом в Донбассе. Как в российских, так и украинских городах люди несли фотографии своих родственников, защитивших мир от нацизма. Смысл происходящего на улицах двух стран 9 Мая при этом довольно сильно отличался.
Организатором и куратором «Бессмертного полка» в России давно выступает государство. Шествия памяти инкорпорированы в последовательность официальных праздничных мероприятий, включающих в себя также гигантский военный парад, обязательные военно-патриотические акции для детей и юношества, массированное освещение событий Второй мировой федеральными телеканалами. Украинская версия акций памяти 9 Мая стала чисто гражданской: такой, как она, к слову, изначально была задумана в рамках «Бессмертного полка». Память вообще не может быть государственной повинностью, она всегда частное дело.
Большинство из сотен тысяч людей, вышедших в России на «Бессмертный полк», делали это совершенно искреннее — в этом нет сомнений. Цель их действий понятна и благородна: вспомнить членов своих семей, посмотреть на лица сограждан, которые тоже вспоминают. Объяснить своим детям, почему победа во Второй мировой остается важной для нас, продемонстрировать, что нацизм был радикальным злом.
Однако российское государство постаралось сделать все, чтобы эти человеческие эмоции стали лишь пищей для военно-пропагандистской машины.
Вы идете на улицу, потому что хотите вспомнить члена своей семьи, а становитесь фоном для демонстрации достижений российского военпрома.
Вы хотите, чтобы ваши дети росли хорошими людьми, но при этом демонстрируете лояльность действующему строю. Ни под какими другими лозунгами Кремль, не говоря уже о «Единой России», не может собирать на улицах тысячи людей. Именно поэтому власти сделали все, чтобы оформить 9 Мая как свой праздник и возглавить его.
Итогом этой национализации памяти станет новая травма: многое, что связано с Великой Отечественной, будет покрыто фальшью. Усилия государства по самовосхвалению через отсылки к 9 Мая неизбежно приведут к тому, что молодые люди отвернутся от этого праздника, как мы отворачивались от советских официальных праздников 7 ноября и 1 мая. Кстати, последняя дата сейчас понемногу снова становится народной, благодаря уходу государства из этого «бизнеса». А еще — усилиям молодых художников, придумавших Монстрацию.
Праздновать настоящий День Победы в современной России очень скоро можно будет только на кухне, в кругу семьи, как в эпоху застоя только там можно было вести честные разговоры. И парадоксальным образом подлинная народная память о победе сохранится у украинцев — народа, землю которого целиком выжгла война и который теперь был заклеймен российским телевизором как выбравшим себе в правители «фашистскую хунту». После демократической передачи власти от Порошенко к Зеленскому эта фраза применительно к киевскому правительству, популярная у пропагандистов еще пару лет назад, звучит особенно цинично.
9 Мая в Украине почтить память солдат Великой Отечественной на улицы вышли 700 тысяч человек. Как и в некоторых российских городах, например, в Екатеринбурге, в акциях участвовали родственники погибших во время конфликта в Донбассе. В Киеве отдельной колонной прошелмарш матерей и жен тех, кто погиб на этой последней, необъявленной войне.
Будет хорошо, если в России станет больше тех, кому хватит эмпатии понять, какое это горе.