«Будем биться до конца»
— О возможном закрытии завода мы узнали из СМИ, — рассказывает водитель погрузчика Всеволожского предприятия Борис Воробьев. — Первые слухи поползли еще в январе, но руководство играло с нами в партизан до последнего. Вернувшись на работу после новогодних каникул и простоя, мы сами начали выяснять, что происходит, и подтвердилось наихудшее. Я — единственный кормилец в семье, поэтому мои родные сразу разволновались, — продолжает Воробьев. — Для меня же лично это известие не стало неожиданностью. Я довольно спокойно к нему отнесся, поскольку не исключал такое развитие событий и заранее готовил почву. А многие на заводе забеспокоились: что дальше, куда идти?
Американский концерн Ford, на заводах которого в Европе трудится почти 54 тысячи человек, в начале этого года сообщил о намерении уволить значительную их часть.
Причина — многолетние убытки в сотни миллионов долларов, которые приносят компании европейские филиалы.
В России у автогиганта три предприятия: два в Татарстане, одно в Ленинградской области — Всеволожский Ford, открытый в 2001 году. Сейчас на заводе в односменном режиме работают более 1000 человек, из которых примерно 600 заняты непосредственно производством автомобилей, а 400 — работники офиса и руководящий состав.
Мощность Всеволожского завода — 125 тысяч автомобилей ежегодно, но последние четыре года предприятие стабильно недозагружено. В 2018 году было продано чуть более 15 тысяч собранных здесь Ford Focus и Ford Mondeo. В предыдущие два года примерно столько же: в 2017 году — 17 907 машин, а в 2016 году — 15 284.
Дилеры называют несколько причин падения спроса на продукцию американского концерна: у Ford давно не обновлялся модельный ряд, а по своей цене устаревшие модели сегодня проигрывают конкурентную борьбу бюджетным иномаркам других брендов. Эксперты также отмечают, что раньше существенный рынок сбыта для Ford составляли корпоративные продажи: эти машины охотно приобретали чиновники, депутаты, сотрудники силовых структур. Главным условием для них была сборка автомобиля в России. Но если несколько лет назад Ford считался лидером госзакупок, то теперь примерно 90% импортных авто собираются в нашей стране.
По данным СПАРК, все годы — с 2015-го по 2018-й — Всеволожское предприятие заканчивало с убытками. Из-за серьезных финансовых затруднений с 2014 года руководство автозавода неоднократно было вынуждено останавливать конвейер и отправлять персонал в простой. Со слов рабочих, в декабре они незапланированно отдыхали почти месяц, полмесяца сидели дома в январе, несколько дней в марте, еще неделю простоя коллективу обещают в апреле и никак не меньше в мае. Кроме того, на протяжении последних четырех лет на заводе действует режим неполной рабочей недели.
— Работаем по четырехдневке и в одну смену, из-за чего теряем в зарплате примерно 20%, — говорит водитель погрузчика Владимир Иванов. — То есть при среднем окладе рабочего на заводе — 50 тысяч рублей, это минус 10 тысяч. Потом еще вычет за простой.
В итоге на руки — около 40 тысяч. Но все равно приличная зарплата в сравнении с другими предприятиями в регионе.
Местные чиновники во главе с губернатором Ленобласти Александром Дрозденко уверяют, что даже в случае экстренного закрытия Всеволожского Ford им «легко удастся избежать социального напряжения» и «без проблем трудоустроить 1000 человек, обеспечив им такие же зарплаты, как на Ford.
— Сегодня в банке вакансий областной биржи труда четыре тысячи свободных рабочих мест, — в феврале, выступая перед журналистами, заявил председатель комитета по труду и занятости Ленобласти Алексей Брицун. — Мы что-нибудь придумаем, найдем, куда устроить людей. В том же Всеволожске высокая локация производств: Ariston, Nokian Tyres… На общую ситуацию с безработицей это никак не повлияет.
Однако рабочие Всеволожского завода оптимизма властей не разделяют.
— Мы находимся в подвешенном состоянии: вроде работаем, но денег нормальных не получаем, — объясняет Владимир Иванов, работающий на заводе уже 15 лет.
— Такое положение заставляет подыскивать другое место. Я постоянно смотрю вакансии, несколько раз ездил на собеседования, только варианта с окладом, как на Ford, пока не нашел. В основном предлагают на 10–15 тысяч рублей меньше.
— Большинство специалистов отработали на заводе по 10–15 лет, всё знают, всё умеют, — говорит сварщица Яна Тарелкина. — Сейчас не то время, чтобы уходить от стабильности, тем более что особо некуда. Я, как и многие коллеги, не имею альтернативы. Очень надеемся, что руководство компании найдет способ сохранить производство.
Не сопротивляться обстоятельствам, сдаваться без боя — не в духе рабочих Всеволожского автозавода.
Именно на этом предприятии в 2002 году возник один из самых сильных профсоюзов не только в Ленинградской области, но и в России, и с тех пор ему не раз удавалось отстоять права сотрудников.
— За последние два месяца мы неоднократно встречались с руководством завода, пытались вести переговоры, задавали вопросы, — рассказывает председатель первичной профсоюзной организации Всеволожского Ford Михаил Сергеев. — Но ответов не получили. С грядущими переменами нас так и не познакомили. Нашими соображениями не заинтересовались.
Чтобы быть услышанными руководством предприятия и всерьез привлечь внимание областных властей, рабочие Ford решили провести во Всеволожске несколько акций протеста. На 22 марта наметили первую — митинг в центре города. Но местные чиновники его запретили под предлогом технической ошибки, которую якобы допустили организаторы при подаче заявки на проведение массового мероприятия.
— На запрещенную акцию мы, конечно, людей выводить не будем, — резюмирует Михаил Сергеев. — Не потому, что боимся: просто ни у кого нет денег на штрафы, всем надо детей кормить. Но на днях мы продумаем новый план действий. Будем биться до конца.
Профсоюзные деятели Всеволожского автозавода (все без исключения — его сотрудники) совместно с лидерами МПРА (Межрегиональный профсоюз «Рабочая ассоциация») подготовили свои предложения по сохранению предприятия. Они их озвучили 15–16 марта на встрече с представителями Ford of Europe, федерации IndustriALL Global Union (объединяет автомобильные профсоюзы всего мира) и Конфедерации труда России (КТР).
— Наша главная идея — снижение себестоимости продукции и внедрение новой линейки автомобилей, — объясняет председатель территориальной организации МПРА по Петербургу и Ленобласти Игорь Темченко. — Самую востребованную из выпускаемых сегодня моделей Ford Focus нужно максимально удешевить, убрать из нее все лишние опции. Это сделает модель конкурентоспособной, так как к ее привлекательности и качеству у рынка вопросов нет, только — к цене. Помимо изменения модельного ряда и сокращения производственных издержек, мы настаиваем на реструктуризации управления заводом.
Сейчас на Ford на каждого рабочего приходится 0,7 руководителя — соотношение практически один к одному.
Очень много управленцев и непонятных должностей: чем, например, занимается менеджер по контролю за заработной платой? На сокращении штата менеджеров можно очень неплохо сэкономить.
Европейские коллеги поддержали инициативы всеволожского профсоюза и пообещали в кратчайшие сроки довести информацию до руководства компании в США. На заводе рассчитывают, что это произойдет до ближайшего совета директоров (запланирован на конец марта — начало апреля), где должна решиться судьба Всеволожского Ford. На предприятии с тревогой ждут вердикта акционеров, но на всякий случай подстраховались. Если будет принято решение о закрытии завода и сокращении персонала, профсоюз выдвинет ряд требований к работодателю, позволяющих сотрудникам комфортно покинуть компанию.
— При сокращении мы потребуем выплатить каждому работнику не менее двух годовых окладов, как это было сделано при ликвидации заводов Ford в Европе. Мы не считаем, что трудящиеся во Всеволожске — люди второго сорта, и они чем-то хуже, чем, например, в Бельгии или Румынии, — подытоживает Михаил Сергеев. — К тому же в российских условиях выживать куда тяжелей.
«Новая в Петербурге»