Махинации – дело семейное?

В Центробанке заявили о вскрытии двух схем, при помощи которых совладельцу «Трансаэро» Александру Плешакову и его матери удавалось манипулировать акциями авиаперевозчика. Регулятор утверждает, что так семейный подряд смог продать свою долю в компании и избежать потерь в размере 200 млн рублей. Схемы, о которых сообщили в ЦБ РФ, действовали с 2014 по 2016 годы. Информацию […]

В Центробанке заявили о вскрытии двух схем, при помощи которых совладельцу «Трансаэро» Александру Плешакову и его матери удавалось манипулировать акциями авиаперевозчика.

Регулятор утверждает, что так семейный подряд смог продать свою долю в компании и избежать потерь в размере 200 млн рублей.

Схемы, о которых сообщили в ЦБ РФ, действовали с 2014 по 2016 годы. Информацию по манипуляциям разъяснил руководитель департамента, занимающегося противодействием недобросовестным практикам, Валерий Лях, пишет The Bell.

Реализация первой схемы осуществлялась через дочернюю компанию «Трансаэро» JeimboCyprus, местом регистрации, как это ясно из названия, был Кипр. Сам план действий заключался в том, чтобы между кипрской компанией и бермудской Otkritie Advisory Services, которой уже нет, шла регулярная взаимная продажа ценных бумаг «Трансаэро» на бирже для создания видимости активных торгов и поддержания стоимости акций на высоком уровне. Все эти действия помогали авиаперевозчику привлекать займы через Jeimbo, используя ценные бумаги для залога. Вместе с тем, заявки от Jeimbo подавались сотрудниками, которые также числились в штате «Трансаэро», указывается в расследовании регулятора.

Схема номер два имеет непосредственное отношение к совладельцу и члену совета директоров «Трансаэро» Александру Плешакову (ему принадлежало 59,48% акций) и его матери -возглавляющей Межгосударственный авиационный комитет Татьяне Анодиной. В соответствии с договорами Плешаков переправлял часть своих ценных бумаг на счет матери, у которой после этого консолидировалось 41,4% акций. Переводы проводились мелкими пакетами — не более 5% — во избежание привлечения внимания. О том, как из-за этого менялись доли ключевых акционеров, информации не поступало. К тому моменту у авиакомпании уже год как не было эксплуатационного сертификата, но котировки ее ценных бумаг на бирже время от времени резко шли в гору.

Как пояснил Валерий Лях, хитрость заключалась в том, что Анодина вела постепенную продажу бумаг на бирже, и сделкам предшествовала информационная кампания в СМИ для разогрева рынка с новостями о возможном полноценном возврате «Трансаэро» в сферу авиаперевозок. Стратегия принесла свой результат — к концу осени 2016 года акции «Трансаэро» подскочили в цене, увеличив свою стоимость на Московской бирже почти на 68%. Как только Анодина продала весь пакет, разговоры о слухи о возобновлении деятельности «Трансаэро» утихли, что, по мнению ЦБ, свидетельствует о манипуляции акционным рынком со стороны Плешакова и его родственницы.

Стоит напомнить, что это не единственные обвинения, прозвучавшие в сторону семейного подряда. В начале этой весны ВТБ затребовал от экс-собственников «Трансаэро» около 250 млрд рублей, заявив, что они мошенничали с отчетностью компании.

Исковое заявление с требование привлечь Плешаковых и Анодину к субсидиарной ответственности в объеме 249,2 млрд рублей было подано ВТБ в петербургский арбитраж, в соответствии с местом регистрации «Трансаэро».

Как следует из банковских материалов, Плешаков является крупнейшим держателем акций «Трансаэро», его супруга Ольга занимала пост генерального директора, а Татьяна Анодина входила в совет директоров и владела – по имеющимся у ВТБ данным — 3% акций. Вся троица в совокупности имела 53% акций «Трансаэро». В банке считают, что с 2012 года руководству компании было известно о возможном банкротстве авиаперевозчика, однако в период с 2014 по 2015 годы отчетность структуры трижды переделывалась задним числом в процессе получения кредитных средств. Обвинения со стороны ВТБ касаются не только подмены данных в отчетах, но также в выводе денег акционерами из компании путем займов аффилированным с ними юридическим лицам, выплат дивидендов и вознаграждений руководящему составу.

Громадную сумму иска можно объяснить требованиями закона «О банкротстве», согласно которому для того, чтобы привлечь владельцев акций к субсидиарной ответственности, размер иска должен соответствовать общему объему кредиторских требований.

В целом задолженность «Трансаэро» на момент остановки деятельности оставляла около 250 млрд рублей. Большая часть из них — 150 млрд–приходилась на лизинговые договоры по самолетам, 80 млрд — на кредиты в банках, 20 млрд — на долги перед поставщиками топлива, аэропортами и другими контрагентами. Главными пострадавшими в арбитражном деле проходят лизинговые «дочки» ВЭБа, ВТБ и Сбербанка.