Красное знамя над Бухенвальдом

Из воспоминаний одного из командиров восставших Ивана Ивановича Смирнова (1899-1969):

И.И. Смирнов: "– Los! Los! – кричат солдаты в черных мундирах, и мы, напирая друг на друга, мешками валимся из машины на землю. Нас тут же сбивают в кучу, окружают всё те же чёрные мундиры. Но теперь можно глотнуть свежего воздуха, кинуть взгляд на синее небо.
Полгода в тюрьме, несколько дней в вонючей теплушке да в этой тюремной машине с чёрным, нагретым на солнце верхом – это не шутка! Куда нас привезли – никто не знает. Перед нами массивные ворота, к ним справа и слева примыкают два приземистых каменных здания с решетками на окнах.
Над воротами железные буквы: «Jedem das seine». Кто-то шёпотом переводит: «Каждому своё» и добавляет крепкое ругательство."

И.И. Смирнов: "Что может быть горше такой судьбы! И это я принял её, я, кадровый командир Красной Армии! Я, который свою жизнь начинал вместе с этой армией, когда в девятнадцатом году после окончания нижегородских пехотных курсов отправился бить Колчака в Восточную Сибирь!
Я, который прошёл длинную служебную лестницу от командира взвода в пехоте до начальника артиллерии дивизии!
Я – коммунист, подполковник – стою здесь, держа руки на голове, покачиваюсь от голода и усталости и жду, когда мне объявят мой смертный час!
Стою,глотаю сухой ком в горле и никак не могу его проглотить."

И.И. Смирнов: "Спрашиваю неуверенно:
– Куда нас привезли?
Не понимают, смотрят друг на друга озадаченно.
– Какой лагерь?
И сразу все:
– О! Бухенвальд! Бухенвальд! Буковый лес, понимаешь? Чёрный лагерь! Но не бойся, не все погибают… Здесь работают… Понимаешь, работают…
Вот как! Я готовился к самому худшему, к немедленной смерти, а тут…"

Прервём выдержки из мемуаров Смирнова и уточним: действительно, Бухенвальд не был "лагерем уничтожения", как, например, Освенцим. Всего в Бухенвальде побывало около четверти миллиона заключённых, из них 56 тысяч умерли или были убиты. Среди них было немало политзаключённых Третьего рейха, коммунистов, так, в 1944 году здесь был расстрелян лидер компартии Германии Эрнст Тельман. Для сравнения: в концлагере Освенцим (Аушвиц) было уничтожено более 1,4 миллиона заключённых.

И.И. Смирнов: "Распорядитель, сбросив куртку, ловко орудует машинкой для стрижки. Раз – и половина головы голая, два – и вторая половина готова. А посредине остается гребешок. Какое уродство! Говорят, что это «мода» Бухенвальда. [...] Строй должен быть безукоризненным, а гребешки по середине головы должны составлять одну прямую. Горе тебе, если отклонишься хоть на сантиметр. Блокфюрер выхватит из рядов и будет бить по голове палкой. На этих днях за неточность поплатился один парень: блокфюрер так стукнул его по лицу, что выбил глаз."

"Теперь я уже многое понимал и в самом Бухенвальде. Конечно, это – страшное место, но именно здесь в человеке проверяется главное – его способность к сопротивлению. Это я уже понял. Способность к сопротивлению во мне ещё есть. Есть! Я знаю, именно это почувствовали во мне Сергей Котов и немецкие товарищи. Поэтому я оказался в кольце их внимания и забот, поэтому они рискуют из-за меня. Неужели я не буду достойным этого риска благороднейших и умнейших людей, коммунистов, противников гитлеризма?"

В Бухенвальде возникло антифашистское подполье, треть которого составляли пленные офицеры и бойцы Красной Армии, а среди остальных были немцы, австрийцы, французы, югославы, голландцы, чехи, словаки, поляки, испанцы, бельгийцы, итальянцы.

И.И. Смирнов: "К концу лета 1944 года в лагере было уже изрядное количество оружия у немцев, русских, чехов, поляков, французов. Эсэсовцы подозревали, что оружия не может не быть в лагере, если рядом стоят военные заводы, но ни разу им не удалось подтвердить свои подозрения. Два раза всех заключённых, идущих в лагерь через ворота, раздевали догола, но всякий раз немецкие подпольщики узнавали о намерениях комендатуры и предупреждали заключённых. За всё время один только парень попался с пистолетной пружиной, но отделался 25 палками: такие пружины были на многих форточках в бараках, эсэсовцы об этом знали и не придавали большого значения этой «невинной» краже. А наше оружейное «предприятие» всё расширялось. От сборки мы переходили к самостоятельному изготовлению гранат и бутылок с зажигательной смесью, ковали кинжалы, ножи, крючья…

Так уже к концу лета 1944 года в распоряжении – только русского командования – было несколько десятков винтовок и карабинов, около сотни пистолетов, много ножей, кинжалов, ножниц и кусачек для проволоки, ломов, лопат, топоров, более сотни гранат и бутылок с горючей смесью. Конечно, против эсэсовской дивизии «Мёртвая голова» этого маловато, но кое-что уже сделать можно, особенно если к этому прибавить отчаянную ненависть к врагу."

"18 октября 1941 года лагерные ворота открылись, чтобы пропустить 2-тысячную колонну советских военнопленных – изможденных, оборванных, больных. Комендатура требовала, чтобы старосты блоков оцепили лагерные улицы и никого не подпускали к военнопленным. Но уже через несколько минут пленные жевали хлеб, закуривали сигареты. А на следующее утро трое немецких коммунистов отсчитывали на своих спинах по 25 палочных ударов за «солидарность с врагами мира», как объявил гауптштурмфюрер Флорштедт. Весь лагерь на три дня был лишен пищи. Комендант лагеря отдал приказ: в течение шести месяцев советские заключённые не будут получать никакой еды, кроме похлебки из брюквы и половины лагерного хлебного пайка. Весь аппарат сопротивления обсуждал вопрос – как обойти приказ. И обошёл! Подменивались котлы с едой, и пленные получали более наваристую похлебку, вместе с хлебом в лагерь проносили мясо, маргарин, повидло, картошку, ночью сквозь ограду просовывали кое-что из продуктов. Словом, советских ребят подкармливал весь лагерь. Многие поплатились за это своей спиной, но зато сколько жизней было спасено. И каких! Особенно если учесть, что именно в лагере военнопленных обосновался Центр русского подполья."

8 апреля 1945 года через смонтированный на дне мусорного ведра радиопередатчик подпольщики сумели передать призыв о помощи к наступающим войскам антигитлеровской коалиции: «Союзникам. Армии генерала Паттона. На связи концентрационный лагерь Бухенвальд. СОС. Просим о помощи. Они хотят нас эвакуировать. СС хотят нас уничтожить». Пришёл ответ: «Концлагерю Бухенвальд. Держитесь. Спешим к вам на помощь. Командование Третьей армии».

"И тут же новая весть, которую сообщают немецкие политические: уничтожение лагеря назначено на сегодня, 11 апреля, на 17 часов. В случае надобности, будут бомбардировщики или штурмовики с ядовитыми газами. А в лагере 20000 человек! Опять собирается Интернациональный комитет. Вальтер Бартель начинает:
– Ждать союзников больше нельзя, восстание – единственное спасение. 15 часов 15 минут. Взрыв гранаты у кантины – сигнал к штурму. Кто за? Принято единогласно..."

Восставшие захватили комендатуру и взяли в плен несколько сотен эсэсовцев. Только твёрдая дисциплина в рядах антифашистов позволила избежать немедленного самосуда над гитлеровцами.

И.И. Смирнов: "Даже те, кто уже знал о существовании подпольной армии, не представляли, «сколько же у нас оружия. И когда стали отдирать доски полов, стен, вскрывать все тайники, и на столах в блоках появились карабины, пистолеты, гранаты, кинжалы, бутылки с горючей смесью, крикам восторгов, казалось, не было предела. Люди махали руками, вскакивали на скамьи, на столы, целовали оружие, тянули руки, чтобы коснуться холодной стали пистолетов, пересчитывали патроны."

"15 часов 15 минут. Ясно услышанный всеми взрыв гранаты около угловых ворот бросил всех с места. В ту же секунду мощное ликующее «Ура!» затопило аппельплац. Оно было настолько громкое, страшное и бесконечное, что на некоторых вышках солдаты-эсэсовцы, побросав пулеметы, стали прыгать с трехэтажной высоты. Казалось, вырвалась беспорядочная разъяренная лавина, готовая подмять, опрокинуть все, что попадется ей на пути, или разбиться о препятствие."

"Когда улеглись первые бурные восторги, стало особенно видно, в каком состоянии люди. 5 тысяч из 21 больны, не менее половины из них должны умереть от болезней и истощения. Нет никакой надежды, что они останутся в живых. Теперь они имеют белый хлеб, масло, одежду, уход, но жить им осталось день-два-неделю. Каждый день умирают десятки людей.
А дети! Их около 800. Желтые, бледные, со сморщенной старческой кожей… Из их глаз ещё не исчез страх и настороженность. Серьёзные и молчаливые, они ходят по лагерю и не смеются: они разучились радоваться. Всё так же жадными и голодными глазами смотрят на хлеб. И кажется, невозможно их накормить…"

И.И. Смирнов: "Лагерь посетил командующий 3-й американской армией генерал Джордж Паттон. Он был потрясен тем, что увидел, и тут же отдал приказ: показать Бухенвальд жителям Веймара. Больше тысячи немецких женщин, стариков, подростков пешком пришли в Бухенвальд. Их водили по баракам, показали экспериментальные блоки, где умерщвляли людей, подземные бункеры, виселицу, козёл для порки, печи крематория с несгоревшими человеческими останками. Вереницей, поддерживая друг друга, они, ходили по лагерю, совершенно подавленные, и было видно, что если они и знали о существовании Бухенвальда, то не подозревали, что это такое…"

"Выступал американский офицер. Он говорил примерно так:
– Вы, немцы, находитесь на территории концентрационного лагеря Бухенвальд. Вы не могли не знать, что здесь происходит. Вот крематорий. Там, как вы видели, шесть печей для сжигания умерших от недоедания, замученных в карцерах, задушенных, запоротых или просто убитых. Здесь сожжено более 50 000 человек. Вы должны знать, что вытопленный в кремационных печах человеческий жир шёл на изготовление мыла. Того мыла, которое вы покупали в ваших магазинах. Знаете ли вы, что пережжённые человеческие кости дробились и продавались для удобрения ваших полей. Возможно, вы их покупали по две марки за… А это, – офицер показал в сторону «козла», – это не скамейка и не стол, это станок, в котором пороли человека. А теперь смотрите, что у меня в руках. Это голова человека, но препарированная особым способом, заимствованным у индейцев-охотников за черепами. Эту голову отрубили от тела и высушили до размеров кулака. Она стояла украшением на столе офицера СС из охраны лагеря. А как вам нравится это? Знаете, из чего сделаны эти штучки? – Он держал в руках абажур для настольной лампы и дамскую сумочку. Они сделаны из человеческой кожи. Чтобы получить кусок такой кожи с затейливой татуировкой, надо было убить человека и содрать с него кожу. Видели вы в подвале крематория железные крючки? Вам сказали, что человека нанизывали на такой крюк за нижнюю челюсть, чтобы он «дошёл»?..
Его речь сопровождалась истерическими выкриками, рыданиями, многие пожилые женщины падали в обморок."

Надо заметить, что теперь стало модно "опровергать" эти действия нацистов: мол, и мыла из человеческих тел никто не варил, и дамских сумочек из человеческой кожи не шили, и абажуров с татуировками никаких не было... Проклятые антифашисты напридумывали (кстати, интересно, что слово "антифашист" стало уже ругательным у некоторой публики, воображающей себя "левыми" – его произносят с непередаваемой снобистской интонацией: мол, мы выше этих антифашистских "глупостей"). Но кто забывает уроки истории, обречён на их повторение...

И.И. Смирнов: "Прощай, Бухенвальд! Сколько бы лет ни отпустила мне еще жизнь, тебя я не забуду! Ты показал мне, что такое фашизм, и внукам своим я накажу, чтоб ненавидели его и учились бороться против него. Но ты показал мне, Бухенвальд, и другое. Ты показал мне, до какой высоты может подняться человек, сколько он может вынести и не упасть. Какие бы проявления человеческой слабости и подлости я ни увидел теперь, я знаю другое – человек, это хрупкое существо, может иметь огромную силу, если он знает, что борется во имя правды.