Филипп Тупоносов: Санкции подстегнули развитие технологий для ТЭК
Эксперт считает, что своевременной мерой оказалось изменение тендерных процедур.
В начале 2000-х годов Россия шла по пути наименьшего сопротивления, покупая нефтегазовое оборудование за рубежом, спустя время российские власти приняли единственно верное решение — не бороться с санкциями, выцарапывая каждый контракт, а срочно восстанавливать собственное производство. Об этом в комментарии ФАН рассказал генеральный директор «Глобалтехэкспорт» Филипп Тупоносов.
Тупоносов заявил, что под угрозой срыва одномоментно оказалось более 50 контрактов на поставки оборудования и комплектующих, когда в 2014 году Запад ввел экономические и политические санкции против России. По данным ЦДУ ТЭК, тогда на импортное оборудование приходилось 80% используемого в России буровых установок, 80% насосов высокого давления и скважинного оборудования, 85% шельфового оборудования, 80% установок для производства СПГ. При этом 99% программного обеспечения было зарубежным.
«Россия была вынуждена изыскивать собственные ресурсы и срочно развивать отечественное машиностроение. Но все, что ни делается, к лучшему: санкции подстегнули отечественное машиностроение к бурному росту. Из «догоняющей» отрасль превращается в передовую и востребованную», — отметил он.
Эксперт подчеркнул, что среди 50 соглашений оказалось, в частности, специальное оборудование для геофизических работ, доля импорта которого в отрасли составляла 80%.
«Французская Sercel и американская Hydroscience Technologies Inc. перестали обслуживать и поставлять запасные части сейсмических кос. BOLT из США прекратила поставки комплектующих для пневмоисточников. Это означало если не полный паралич отрасли, то опасное положение», — вспомнил эксперт.
Тупоносов отметил, что шлейф последствий тянулся не один год — по мере ввода новых санкций. Так он вспомнил скандал, разразившийся в 2017 году после попытки компании Siemens привезти две газовые турбины в Крым. В январе 2018 года Oracle перестала экспортировать товары для разведки и глубоководной добычи. В 2019 году австрийский производитель компрессоров LMF удаленно отключил оборудование на своих контроллерах, установленных на компрессорных станциях на объектах ПАО «Газпром».
«По рассказам участников рынка, доходило до абсурда, когда канадская малоизвестная «полугаражная» компания отказалась поставить оборудование в Россию, когда выяснила, что конечный выгодоприобретатель — «Газпром нефть». Вся цепочка заказчиков и поставщиков раскрывается из-за заполнения импортером огромного числа бумаг», — сказал он.
По мнению Тупоносова, в начале 2000-х годов Россия шла по пути наименьшего сопротивления, покупая нефтегазовое оборудование за рубежом: там лучшие из доступных технологий, инновационные разработки, сервисное обслуживание. В какой-то мере последовали санкции — это плата за предубеждение и игнорирование российского производителя. Несмотря на то, что таких заводов в России работало больше трехсот, их реальный вес в общем потреблении был ничтожным.
«В сложившейся ситуации российские власти приняли единственно верное решение — не бороться с санкциями, выцарапывая каждый контракт, а срочно восстанавливать собственное производство. Уже в марте 2015 года Минпромторг разработал план-пятилетку по срочному импортозамещению нефтегазового оборудования», — отметил он.
Эксперт считает, что своевременной мерой оказалось изменение тендерных процедур.
«Сняты прямые ограничения на участие иностранных компаний. Но ко всем участникам предъявляются требования по локализации. Только компании со статусом made in Russia могут участвовать в госзакупках. Новые правила подстегнули иностранные и отечественные производства лекарств, медтехники, насосного оборудования, компрессоров, радиаторов и пр. срочно перестраиваться», — объяснил Тупоносов.
Генеральный директор отметил, что в некоторых отраслях внедрили систему балльной локализации для определения тех, кого допустят к участию в тендере. Нововведения пока коснулись автопрома, включая дорожно-строительную и сельхозтехнику, и судостроения. Минпромторг предложил ввести баллы и для отечественной радиоэлектроники.
«Не обошлось и без инцидентов в области импортозамещения. Ситуацией воспользовались недобросовестные производители при попустительстве Торгово-промышленной палаты, которые покупали оборудование в Китае, клеили этикетки «Сделано в России» и сбывали по госконтрактам. К счастью, Генпрокуратура успешно отрабатывает такие случаи. Что изменилось за пять лет? По данным Минпромторга, в 2020 году доля импортного оборудования в нефтегазовой отрасли снизилась на 17%: с 60% до 43%», — отмечает он.
Специалист также привел показательные примеры.
«Российская компания «Силовые машины» объявила, что готова разрабатывать такое сложное оборудование, как газовые турбины большой мощности. Механизм ДПМ (при всем его несовершенстве и критике) все же работает, поскольку позволяет модернизировать электроэнергетику. Строительство новых электростанций регулирует 719 постановление Правительства РФ: каждый поставляемый элемент и оборудование электростанции должен получить статус отечественного производителя. В 2018 году в Челябинске открылся завод «Русские электрические двигатели» (РЭД) годовой мощностью 300 электродвигателей для насосных магистральных и подпорных агрегатов. Это предприятие «Транснефти» и «Конара», работающее по технологиям, которые предоставила итальянская Nidec ASI S.p.A. Кстати, «Транснефть» впереди остальных компаний нефтегазовой отрасли России: в прошлом году руководство объявило о локализации в 96%, это очень высокий показатель. Также запущены производства по выпуску плат, микросхем и контроллеров для систем автоматического управления: больше никто удаленно не отключит наше оборудование. В производство активно инвестирует ПАО «Газпром» и компании, близкие к нему», — рассказал Тупоносов.
Эксперт уверен, отсутствие комплектующих — насущная проблема локализации. С прекращением поставок иностранного оборудования потребность в запчастях для купленного ранее никуда не исчезла. Чтобы российские производители комплектующих как можно быстрее встроились в цепочку поставщиков, заработали госпрограммы.
«В частности, программа Фонда развития промышленности «Комплектующие изделия». Производители компонентной базы могут взять кредит в фонде всего под 1% годовых на первые три года с отсрочкой выплаты основного долга. То есть у компании есть время и комфортные условия, чтобы построить производство, запустить серийный выпуск комплектующих, найти постоянных заказчиков и наладить бесперебойную работу», — отметил он.
Также Тупоносов напомнил и о пандемии коронавируса, внесшей свои коррективы.
«Темпы импортозамещения упали. Потери отрасли оцениваются в 3-9%, а снижение общего объема рынка — в 5-6%. По прогнозам экспертов, последствия пандемии удастся ликвидировать к началу 2023 года», — сказал он.
Заявил эксперт и о крупном просчете тех, кто принимал санкции в 2014 году, так как западные компании оказались вынуждены играть по нашим правилам: открывать новые производства в России, создавать совместные предприятия и открывать сборочные производства, делиться технологиями, платить налоги в бюджет страны.
«С удовольствием отметим перелом ситуации в отношении к российским машиностроителям. Действительно, когда среди клиентов — «Газпром», «Газпром нефть», «Роснефть», есть на что строить дополнительные мощности, когда продукция востребована, «Сделано в России» из клейма чего-то некачественного превращается в престижный знак отличия и предмет гордости», — сказал он.
Тупоносов объяснил, что ситуация характерна для машиностроения вообще, не только нефтегазового сектора.
«По нашей информации, Ростех завален предложениями по строительству того или иного производства в области гражданского назначения. И тем не менее до сих пор ниша технологического оборудования остается очень перспективной, можно и нужно создавать производства в нашей стране, строить бизнес, развивать внутренний рынок и выходить на внешние. К тому же нефтегазовый сектор и сектор энергетики активно развиваются не только у нас в стране, но также в странах бывшего СНГ, таких как Казахстан и Узбекистан», — пояснил эксперт.
Специалист также отметил, что отечественные производители потихоньку выходят на международный уровень. Например, «Ижнефтемаш» за первые шесть месяцев 2020 года нарастил экспорт в 2,5 раза по сравнению с первым полугодием 2019 года. Партнерами стали предприятия Казахстана, Белоруссии, Узбекистана, Азербайджана и Сербии.
«Как ни парадоксально, российское машиностроение больше всего боится отмены санкций. Есть страх, что тогда на российский рынок хлынет американское и французское оборудование, ведь поставщики точно так же пострадали от невозможности продавать в Россию», — сказал он.
Тупоносов подчеркнул, что санкции вводят политики, а расплачивается за это экономика.
«Здесь важно будет искать и найти баланс. Во-первых, менять трудный, но правильный курс минимальной локализации и развития собственного производства нельзя: процесс запущен. Во-вторых, очередные санкции могут ввести так же быстро, как и снять. Только уверенно стоя на собственных ногах и разговаривая с западными партнерами на равных, мы избежим катастрофической ситуации 2014 года, когда было неизвестно, откуда брать оборудование и за счет чего продолжать работу», — заключил эксперт.
Ранее пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков заявил, что забота о гражданах и социально-экономическое развитие страны всегда были в приоритете для президента РФ Владимира Путина. Песков добавил, что глава государства продвигает программы по поддержке различных групп населения в условиях посткризисных проявлений, чтобы страна как можно скорее смогла побороть этот кризис.