Стрелка осциллографа. Умственное здоровье Юлии Латыниной подорвано либерализмом
Начав свой путь как талантливая писательница, Латынина ударилась в русофобию с теорией заговора. И заканчивает его в забвении.
Очерки о жизни «властителей умов» 1990-х годов часто выглядят поучительными примерами «преступления и наказания». Именно таким случаем, пожалуй, является судьба Юлии Латыниной. Начавшая свой творческий путь как талантливая писательница и острый публицист, она, уйдя с головой в либерализм, русофобию и теории заговора, заканчивает его в смысловом забвении.
Лишь время от времени порождает Латынина очередной интернет-мем. Тут же вызывает он ироничный смех и грустную улыбку в духе «да, была и такая, обидно, что ничего не осталось», — и вновь тишь да гладь. До следующего вскрика.
Впрочем, начнем по порядку — и с традиционно хорошего: родилась, выросла, училась, вышла во взрослую жизнь.
«Пис. дочка» из столичной элиты
Юлия Латынина — выходец из типичной советской семьи «творческой интеллигенции». Ее мать — литературный критик и журналист Алла Николаевна Латынина, а отец — поэт и прозаик Леонид Александрович Латынин.
Любимый и часто единственный ребенок в такой семье обычно воспитывался законченным индивидуалистом и даже эгоистом. Это вполне относится и к случаю Латыниной. Как-то она сама выразила свое кредо, заявив:
«Я привыкла за все отвечать сама. Люблю одиночек. И лидеров».
С ранних лет «лидер» Юлия любила заниматься спортом, особенно бегом, лыжами и велосипедной ездой. Примечательно, что даже в спорте ее всегда привлекали только те состязания, которыми можно заниматься в одиночестве. Позже она назвала себя принципиальной противницей командных состязаний, заявив, что считает неприемлемой ситуацию, когда из-за чужой ошибки может пострадать ее собственный результат.
Этот лозунг «Я одна!» Латынина пронесла с собой через всю жизнь. Даже сегодня ни о детях писательницы, ни о ее гражданских мужьях не известно ровным счетом ничего. Скорее всего, никакой семейной жизни у 53-летней писательницы так и не сложилось.
Зато сложилась у Латыниной карьера писательской дочки — «пис. дочки», как называли таких молодых особ на московских кухнях. В 1988 году Юлия окончила Литературный институт им. М. Горького, а после, в рамках соглашения об обмене студентами, прошла обучение в одном из наиболее престижных учебных заведений Бельгии — Лувенском католическом университете.
В 1992 году Латынина в том же Литинституте защитила диссертацию кандидата филологических наук. Как она сама не раз подчеркивала, хорошее образование помогло ей впоследствии стать востребованным публицистом и даже начать писательскую карьеру.
Не случайно она часто начинала свои тексты фразой «Я филолог», подчеркивая свой профессиональный бэкграунд и демонстративно отстраняясь от всякого иного знания («Я не ракетчик»). Казалось бы, ну и пиши себе о литературе… Но нет.
От Ходора до Ходора
Стоит признать, в 1990-е годы Латынина вполне могла считаться одним из лучших журналистов в России. Ее статьи отличались хорошим литературным языком, тонким чувством юмора и язвительным сарказмом, а также умением «упаковать» нужные смыслы и акценты в минимум текста. Многие отмечали, что Латынина всегда четко понимала подоплеку происходивших в то время событий и взаимоотношения внутри элит — и мастерски показывала экономические интересы их участников.
В то время Латынина сотрудничала с газетами «Сегодня» и «Известия», публиковалась в журнале «Эксперт» и ежемесячнике «Совершенно секретно». Как пример ее емких и точных журналистских расследований тех лет можно привести расследование «Империя Ходорковского: куда убегают нефтедоллары» о преступном бизнесе олигарха, вышедшее в «Совершенно секретно» за четыре года до знаменитого «дела ЮКОСа».
«Благодаря олигархам в России была создана не рыночная экономика, в которой бизнесмен, преследующий личное благо, способствует приумножению блага общего, а феодальный строй, в котором власть является высокодоходным финансовым инструментом. Именно это обвинение и предъявит госпожа история российским олигархам: члену-корреспонденту академии наук Борису Березовскому, удачливому цеховику Александру Смоленскому, руководителю кооператива по мойке окон Михаилу Фридману, бывшему чиновнику МВЭС Владимиру Потанину и талантливому химику Михаилу Ходорковскому», — писала Латынина в 1999 году.
Согласитесь, удивительное мнение для той поры. Особенно если учесть, что всего-то спустя пять лет Латынина назовет все того же Ходорковского… российским Манделой.
«Ходорковский сидит в тюрьме и думает не о компании. Он думает об истории России. Поэтому и сидит. Сидел бы как бизнесмен, давно все отдал бы, вышел и подал бы иск с безопасного Запада. Он сидит не как бизнесмен. Как Нельсон Мандела», — строчила Латынина, утирая, верно, слезы платком.
Поразительная гибкость! Впрочем, если рассмотреть эволюцию самой Латыниной за эти пять лет, все встанет на свои места.
Время большого перелома
На рубеже столетий Россия переживала радикальные изменения в политическом, общественном и экономическом ландшафте. Страна стала выкарабкиваться из чудовищной ямы, куда она угодила после распада СССР. Но некоторых — и Юлию Латынину в том числе — тогда же парадоксальным образом «качнуло вниз». Она принялась вдруг непримиримо «бороться с режимом», винить во всем засилье денег, бюрократов и спецслужб, говорить о том, что «Россия потеряла Кавказ» и, конечно же, делить людей на «элиту» и «быдло».
Дошло до одновременно трагического и смешного. Во время одной из встреч с читателями Латынина прямо заявила:
«В Эстонии демократические реформы прошли успешно, так как русские люмпены были лишены права голоса».
http://www.youtube.com/watch?v=0euSGepMZf0
Впоследствии Латынина развила эту идею о «правильной демократии» в статье «Не для нищих», заявив, что русским, так как они «нищие», демократия противопоказана.
Интересно, что столь откровенно фашистская позиция Латыниной прекрасно уживается в ее уме с самоидентификацией своих взглядов как либертарианских, о чем она неоднократно заявляла в передаче «Код доступа» на «Эхе Москвы».
Такими парадоксами жизнь Латыниной была полна. Складывается впечатление, что с 2000 года она позабыла все, чему ее учили, кроме как жонглировать словами. Складывать их в грамматически правильные предложения она по-прежнему умеет, тогда как реальный смысл сказанного ею теряется где-то по дороге от мозга до рта. Видимо, ее умственное здоровье было напрочь подорвано либерализмом.
Пальцем в небо
«Фирменный стиль Латыниной — космический полет в пространстве и времени, в ходе которого она выхватывает отдельные участки реальности и дает им убийственные характеристики. Причем делается это безапелляционным тоном и, как правило, без малейших доказательств. Процент попаданий пальцем в небо у Латыниной посчитать сложно, но, по моей оценке, он приближается к половине от общего числа суждений пламенной публицистки», — так писал о нашей героине ее коллега по «либеральному цеху», бывший генсек Союза журналистов России Игорь Яковенко.
Печально, но это отразилось не только на работе Латыниной как журналиста и публициста — такая же катастрофа случилась с нею и в писательском труде. Как пример, одно из самых известных произведений писательницы, «Ахтарский цикл», состоящий из трех романов («Охота на изюбря», «Стальной Король» и «Промзона»), ценен разве что первой книгой, написанной еще в 1999 году. В ней рассказывается о реальных действиях олигархов по насильственному захвату советского завода и сложнейших комбинациях «красного» директора по защите своего предприятия от захвата. Читать же продолжения, вышедшие в 2000 и 2003 годах, невозможно: там во всем оказываются виноваты проклятые «чекисты» и даже… «масоны», ну а слуховой нерв внезапно оказывается расположенным «в мочке уха».
Такое же злокачественное перерождение происходит и с фантастическим «Вейским циклом». Ранние книги о борьбе демократической Федерации Планет и тоталитарной Империи Гера за планету Вея и таинственную субстанцию Ир, чем-то похожую на спайс «Дюны» Херберта, вполне можно читать. Только вот заканчивать этот цикл надо произведением 1999 года «Инсайдер», а последние две книги — отправить в топку по причине их перенасыщенности литературным шлаком.
К слову, в этом цикле Латынина фактически развенчивает собственные же либеральные идеи. Дело в том, что попытка Федерации превратить Вею в сырьевую полуколонию для своих корпораций, привнеся попутно гуманитарные ценности и рыночную экономику, раз за разом терпит фиаско, тогда как имперцы Геры вполне достигают на Вее нужного им результата.
Наконец, совсем уж противопоказано для душевного здоровья читать поздние работы Латыниной — «Кавказский цикл» и пасквиль «Иисус. Историческое расследование». В первом случае пришлось бы смириться с видом кавказских террористов-супергероев без страха и упрека, которым противостоят пьяные, продажные и трусливые русские.
Второе же «исследование» и вовсе окажется бредом на тему евангельского сюжета. Как заявил директор Музея истории евреев в России, писатель и журналист Сергей Устинов, ссылки на источники, которые Латынина дала в своем опусе, не только не подтверждают ее слова, но и прямо им противоречат!
Что ж. Как говорится, «писательница так видит». То русские у нее быдло, то о Христе ее распирает «рассказать обжигающую правду».
Глупость и безапелляционность носителей либеральной парадигмы, без преувеличения, стала притчей во языцех. И пожалуй, именно Юлия Латынина с присущим ей литературным талантом смогла довести этот тезис до крайнего предела, попутно обогатив современный разговорный язык такими перлами, как «стрелка осциллографа», «падение давления в электросети», «сожжение Коперника на костре» и «глаза встают дыбом».
Диагноз: стрелка осциллографа
В последние годы Юлия Леонидовна «засветилась» практически по каждому из острых вопросов, успев отметиться на ниве русофобии, расизма, фашизма и антисоветчины.
Так, во время вооруженного конфликта в Южной Осетии в августе 2008 года Латынина в прямом эфире заявила, что грузинской армии было «очень тяжело высадить десант достаточно далеко в тылу врага». После чего прямо обвинила Россию в вымышленных «терактах в Тбилиси».
Время от времени в эту клинику приходилось вмешиваться специалистам. Так, в июле 2010 года сотрудник Института военной истории МО РФ Алексей Исаев заявил, что большинство сюжетов Латыниной в передаче «Код доступа», которые касались событий Великой Отечественной войны и довоенного периода истории СССР, имели множество фальсификаций и ошибок, граничащих с прямым подлогом.
В октябре 2010 года представители российского мусульманского сообщества обвинили Латынину в таком же искажении фактов об исламе, когда она стала намекать, будто в мусульманском мире якобы сжигаются Библии.
Дошло и до расизма. В рамках своего деления мира на «элиту» и «быдло» Латынина в декабре 2013 года заявила в эфире, что «система апартеида была одна из возможных систем возвышения черной расы». После этого возле редакции «Эха Москвы» даже прошла серия одиночных пикетов под лозунгом «Расизм не пройдет».
В мае 2019 года, в той же программе «Код доступа», Латынина решила подытожить свое отношение к празднику 9 Мая в России:
«Мне кажется, что происходит кощунство. Это узаконенное кощунство — эти пляски, парады, танцы с бубнами с криком «Можем повторить!».
Комментарии излишни.
Но может быть, мы чего-то не понимаем? И вплоть до 1999 года в жизни Юлии присутствовал какой-то «добрый ангел», возможно даже мужского пола, который удерживал ее разум в пристойных рамках — и попутно помогал писательнице с матчастью и смысловой связностью ее текстов? Ведь кричала же она обидчику, забросавшему ее помидорами в 2005-м:
«Мой муж чеченец, и он тебя убьет!»
И все же предположим, что Юлия Леонидовна, как человек самостоятельный и ответственный, прошла свой путь деградации в одиночку. Как говорится, не каждой птице дано долететь до середины широкой реки — но Латынина смогла успешно достичь другого берега.
Она оставила в прошлом Россию и русских, объективную журналистику и талантливые книги. С 2017 года Латынина проживает в Израиле, но по-прежнему ругает Россию, «ненавистный режим» и «нищих русских». Продолжая вести она и передачу «Код доступа» на «Эхе Москвы» — там, впрочем, через одного такие.
…В 1997 году, комментируя похищение сотрудницы НТВ Елены Масюк в Чечне, Латынина заявила:
«Если бы я была чеченкой, я была бы на стороне чеченцев. Поскольку я русская, я на стороне русских. Примитивно называйте это животным национализмом, чем угодно…»
Что же должно было произойти с человеком, чтобы спустя двадцать лет, при подаче документов на проживание в Израиле, он поставил жирный крест на своей объявленной русскости?
Ничего особенного, просто героиня нашего рассказа немного изменилась за эти двадцать долгих лет…
