«Белая женщина-смерть снилась моей маме всю войну»: рассказы о людях, переживших блокаду Ленинграда
Эту историю нам прислала петербурженка Ирина Жукова. Её мама, бабушка и дедушка встретили войну в Ленинграде и прожили здесь всю блокаду.
– Моей маме Ираиде Олейниковой в 1941-м было всего 16 лет, – рассказывает Ирина. – Мама жила вместе с родителями в доме на углу Лиговского проспекта и Кузнечного переулка. Бабушка Валентина Фёдоровна работала хирургической медсестрой в Институте переливания крови на 2-й Советской улице. Дед Михаил Григорьевич был военным инженером.
Призрак на лестнице
Этот случай Ираида Михайловна часто вспоминала и рассказывала своей дочери. Мы публикуем её рассказ.
"Зима 1942 года. Моей маме 17 лет. Она работает в госпитале вместе с моей бабушкой на 2-й Советской. От Лиговского проспекта, где они жили, не очень далеко. Но пешком. По снегу. Одной. Мама была ужасной трусихой, боялась всего на свете. Но идти надо. Вышла на лестницу. Стала спускаться со своего третьего этажа по тёмной и очень страшной лестнице, на которой были такие низкие окна, что прямо-таки призывали за них шагнуть. В детстве я этой лестницы тоже очень боялась, хотя историю узнала много позже. Мама идёт, ступеньки едва видны. День на дворе, но окна выходят во двор-колодец. Серые сумерки. И вдруг откуда-то сверху падает вниз ужасный вой. Какие-то ещё странные звуки – и внезапная тишина. И снова вой – ближе и протяжнее. Во все закоулки лестницы затекает. Липкий, как кровь. Снова тишина. И выше по лестнице возникает белый силуэт. Смерть! Мама кричит. Вжимается в стену. Закрывает глаза. Тихо. Шорох. Кто-то касается её. Она открывает глаза и видит совсем близко лицо, всё осыпанное чем-то белым. А глаз будто и нет. Мама кричит, но звук застревает в горле. Какой-то хрип. Никто её не спасёт! У призрака обнаруживается рот, из него тоже вырывается крик вместе с облаком пара. Сверху по лестнице бухают чьи-то шаги. Потом по стенам скачет свет от фонарика. Проходит тысяча лет – и рядом оказывается другая женщина. Соседка сверху. Мама пытается ей что-то сказать, но слова не складываются. Женщина кивает ей и кивает. Берёт призрака за руку и тащит за собой наверх.
– Это наша соседка, – говорит она. – Умом тронулась. Нашла в кладовке где-то за другими коробками старую банку с мукой, хотела её вытащить. Но высоко. Опрокинула, всё рассыпала. Стала её с пола собирать и в рот. Потом давай пол лизать. Утром была нормальная – и вот разом с ума сошла. Куда её теперь девать?
Белая женщина-смерть снилась маме всю войну. И мне снилась после её рассказа".
"Мама мечтала стать врачом, но боялась покойников. Стала инженером-строителем. Уже на пенсии устроилась работать в регистратуру поликлиники", – Ирина Жукова
Мирная жизнь
Во время войны Ираида Олейникова познакомилась с Анатолием Сапуновым, он служил на тральщике – специальном корабле, который уничтожал морские мины.
– Они поженились, родился мой старший брат Борис, – рассказывает Ирина. – В 1944-м мама поступила в Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта, уже после войны познакомилась с моим отцом. Мама прожила 88 лет.
Ждём ваших фотоисторий
В год 80-летия полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады газета Metro будет продолжать рассказывать о людях, переживших ленинградскую блокаду. Если у вас есть фотографии родственников, сделанные с 1941 по 1944 год, будем ждать их по адресу: abobrovich@yandex.ru