Леонид Ивашов о российском супероружии будущего и конкуренции с Западом
В России завершили 12 из 75 проектов по созданию военной и специальной техники нового поколения. Ранее они были одобрены Фондом перспективных исследований. Поручение было дано в «майских указах» президента РФ.
Также сообщается, что по 52 проектам уже заключены договоры на реализацию. Создаваемое вооружение станет основой российской армии в 2025–2030 годах.
Кроме того, в июле Минобороны обещает представить на суд президента проект государственной программы вооружений до 2025 года. Предполагается, что к этому времени оснащенность армии новой техникой достигнет 70 процентов.
Как отметил замминистра обороны РФ Юрий Борисов, новая государственная программа вооружения до 2025 года предполагает разработку высокоточного оружия следующего поколения и его поставку в Вооруженные силы России.
По его словам, на данный момент перед оборонно-промышленным комплексом стоят задачи, поставленные Верховным главнокомандующим, по проведению всесторонней модернизации, переоснащению войск новыми средствами и образцами вооружения и военной техники, а также по созданию современных перспективных образцов вооружения, которые обеспечат превосходство над любым противником.
К слову, в нашей стране уже готовы ответить на угрозы, которые потенциальный противник еще даже не придумал: их просто нет в мире. Сейчас в России разрабатывают новейшую зенитную ракетную систему С-500. Кроме того, в госпрограмму входит истребитель пятого поколения ПАК ФА и новый танк «Армата».
О том, что еще нового готовят российской армии, а также о том, в чем мы отстаем от Запада, рассказал Леонид Ивашов — президент Академии геополитических проблем, президент международного центра геополитического анализа, доктор исторических наук, генерал-полковник.
— Что это за военные проекты, над которыми работают в России? Как оцениваете госпрограмму вооружений?
— В мире меняется все, в том числе и глобальное противостояние, военно-промышленный курс. А значит, меняются способы противоборства и войны — и холодной, и «горячей». Поэтому должны динамично развиваться военная промышленность, военное дело, средства ведения вооруженной борьбы.
В этой программе стоит задача прогнозировать, исследовать и предложить те тенденции, которые есть в мире военной техники, способы ведения военных действий.
Вот, например, самые мощные прежние виды вооружения — ядерные. Тут американцы огромную многотонную бомбу сбросили — это эффективно, но это уже устаревшее, это эффективно было для прежних военных действий. Сейчас важно избрать направления развития техники будущего.
Мы видим: что-то, что решалось массированными налетами авиации или танковыми, уже решается высокоточным оружием. Сегодня кибероружие становится достаточно эффективным средством ведения вооруженной борьбы. Мы видим летающие дроны, беспилотники и подводные средства, они могут нанести тот ущерб, для которого раньше нужно было применять крупные силы.
Россия сегодня зажата серьезным отставанием в девяностые и нулевые годы. Мы пытаемся не просто догнать американцев и европейцев в вооружении в целом, мы хотим догнать по всем видам оружия. А приоритетными станут те, которые будут играть роль сдерживающего фактора. В Сирии, на полигоне, в боевых условиях мы испытывали и высокоточные системы, и новые авиационные средства, и морские средства.
Что будет дальше? Это, во-первых, высокоточное дальнобойное оружие, прежде всего крылатые ракеты. Калибр, дальность 2700, точечное попадание — это уже становится стратегическим оружием, это очень важно. Развернуты средства радиоэлектронной борьбы, подавления, которыми можно вывести из строя самолеты, корабли, системы связи.
Это не бомбардировки, а именно радиоэлектронная система противодействия. И не только можно защититься таким образом, но можно и атаковать, выводить системы противника из строя с помощью такого вида оружия как радиоэлектронное или кибероружие. На этом сегодня сосредотачивается российская военная промышленность, и Министерство обороны выступает как госзаказчик этой продукции.
Так что я полагаю, что мы на правильном пути, но, к сожалению, нам не все удалось сохранить в разрушительные девяностые годы. Кое-где утрачены целые конструкторские школы, где-то утрачена комплексная цепочка «образование, наука, конструкторские бюро, опытные производства, экспериментальные базы».
Сейчас эти трудности преодолеваются. Есть у нас серьезное отставание в некоторых видах вооружений, потому что не восстановлены пока конструкторские научные школы, но где-то мы становимся лидерами.
— Есть информация, что к 2025 году поступят на вооружение система С-500, истребитель пятого поколения ПАК ФА, боевые машины на платформе «Арматы» и прочие. Вы могли бы подтвердить ее?
— Да, это действительно будет, потому что создана базовая модель — С-300, теперь на ее основе растут, развиваясь, новые образцы вооружения. В отношении «Арматы» посмотрим, что будет, и будут ли так востребованы танки. Тем не менее основа есть. Но, к сожалению, мы, например, в подводных, корабельных вооружениях кое-где серьезно отстаем.
— Значит, именно флоту нашему надо нагонять?
— Да, по флоту надо догонять. Здесь тоже проблема стоит: нужны ли нам авианосные, тяжелые несущие корабли. Если нужны, то в каком количестве. С одной стороны, это эффективное средство, но оно сегодня достаточно легко поражается тем же высокоточным оружием, теми же дронами морского базирования.
— Очень затратно при этом…
— Да, они будут отслеживаться и испытываться в зоне вооруженного конфликта — и тогда будет окончательное решение.
http://ruspravda.info/Leonid-Ivashov-o-rossiyskom-superoruzh...