Петербуржец Михаил Дорожкин о 14 днях в минском изоляторе

Далекий от политики Михаил неожиданно для себя стал одним из сотен заключенных во время протестов в Минске. Теперь он планирует начать писать книгу о пережитом в изоляторе на улице Окрестина.  Михаил был в Минске проездом. Ничего не предвещало проблем. До отъезда к отцу в Оршу два дня — 8 и 9 августа — гулял и фотографировал. «Я не знаю, как брат и отец собирались голосовать, — я политикой не интересуюсь. 8 августа я прошел через весь город. Наутро встретился с другом, потом поехал на вокзал, купил билет в Оршу и снова гулял. Я слышал, что будут протесты, поэтому хоть и был в центре, но туда, где митинги, не совался. Вечером поехал на вокзал. По пути видел десятки микроавтобусов ОМОНа без номеров и оцепление курсантов милиции. Я знал, что они хватают людей с белыми лентами, браслетами или в красно-белых футболках, поэтому надел бежевую рубашку. Мне казалось, что я не попадаю в категорию тех, кого могут взять».  На вокзале Михаила и задержали. Выяснилось, что задерживали всех иностранцев и тех, кто похож на иностранцев: «Когда я уже сидел в камере, с нами был бурят — гражданин России, жена — белоруска, пять детей-белорусов. Он тренер, вечером закончил заниматься с детьми на Уручье и шел к метро. Его взяли, потому что он бурят. Также гребли таджиков, узбеков», – объяснил Михаил журналистам.  Михаила задержали за то, что он сфотографировал оцепление. «Мне тут же сказали, что фотографировать милицию запрещено. Я удивился — за 20 лет с этим никогда не было проблем. Курсант подвел меня к микроавтобусу без номеров, потребовал стереть фотки, я извинился, показал паспорт, билет в Оршу, свидетельство о рождении, где написано, что я там родился.Омоновец сказал: "Тебе повезло, дружище, езжай к отцу"». Но через полминуты Михаила посадили в микроавтобус без номеров и повезли в РУВД, где составили два протокола — о том, что он приставал к прохожим, и о сопротивлении милиции. Следователь объяснил, что это два штрафа или 30 суток ареста. Михаилу объяснили, что он посидит какое-то время, и если на него «ничего не найдут», то отпустят. Михаила отправили в ЦИП, где составили еще один протокол: «Там была нестыковка. В протоколе говорится, что в то время, когда я уже сидел в РУВД, я якобы участвовал в шествии и кричал "Стоп Таракан" и "Свободу Статкевичу". Я даже не знаю, кто такой Статкевич. Был суд, мне дали 7 суток по этому протоколу, а 13 августа был еще суд, и мне дали по двум первым протоколам по 7 суток. Итого — 21 день. Потом неведомым образом один суд растворился, и мне осталось сидеть 14 суток. Столько я и отсидел».  Михаил Дорожкин сменил 4 камеры. Из двухместной 8 человек перевели в камеру 2,2 на 5,3 метра, где уже находились 25 человек. «Это была парная — по стенкам текла вода. Я спал на полу, под голову клал пустую пластиковую бутылку. Постельного белья не было, его выдали только через двое суток, три дня не кормили, мы пили только воду из-под крана. Если кто-то жаловался — выводили в коридор и избивали резиновыми дубинками. 4 лампы горели всю ночь. Мы слышали крики из других камер по ночам».  Михаила не били, но на его глазах били практически всех: «Я могу засвидетельствовать, что я слышал и видел, как были избиты десятки, а может, и сотни человек. Ставили на колени у стены и дубасили резиновыми палками. Ни за что». По его словам, украинцев избивали со словами: «Майдан сюда принесли».  Всех иностранцев постепенно выводили из СИЗО, и в какой-то момент Михаил остался в камере один. Когда он наконец увиделся с консулом через 10 дней, тот рассказал, что на официальный запрос им отвечали, что никакого Дорожкина в ЦИП нет, хотя в списках задержанных он значился. За два дня до выхода к Михаилу пришла девушка из отдела миграции и сообщила, что он выходит 23 августа в 21:30, а в 00:00 его не должно быть на территории Беларуси.  Михаил не рассказал журналистам, как его вывозили. На свободе его встретили брат и консульские сотрудники. «В этой стране нет закона. Мне могли нарисовать сколько угодно суток… Полное, абсолютное бесправие. Я и раньше понимал, что там полицейское государство, но чтобы настолько! А еще меня поразило, что они прячут лица за масками. Если ты служишь государству, если ты сотрудник правоохранительных органов, ты охраняешь право — почему ты снимаешь знаки отличия, скрываешь лицо и снимаешь номера с автомобилей?»  Официально Михаилу Дорожкину запрещен въезд на территорию Белоруссии до 2026 года.