Шесть Мухаммедов, три Али и два Ахмеда
- Скучаю, понимаете? Мысли не дают мне покоя, тоскую, - слабо, неопределенно, с печалью в глазах на ломаном английском вперемешку с арабским, говорит он и подходит ко мне в классе, в котором учатся более 30 детей-беженцев.
- Рафат, что случилось? Почему ты так невнимателен?
- Я не спал ночью.
- Почему?
- Скучаю, понимаете? Мысли не дают мне покоя, тоскую, - слабо, неопределенно, с печалью в глазах на ломаном английском вперемешку с арабским, говорит он и подходит ко мне в классе, в котором учатся более 30 детей-беженцев.
- Я один добирался из Сирии в Германию. Здесь у меня есть дядя, но он живет в другом городе. Братья, сестры, отец и мать – все остались в Сирии… Я скучаю по ним… Посмотрите, это моя сестричка, ей 3 месяца… - начал листать фотографии в мобильном телефоне.
Блеск в глазах угас. 14-летний подросток всего два месяца назад оказался в совершенно новом для себя мире. Он – один из многих.
В эпицентре – невольно
Я тоже здесь – в одном из живописных небольших городков знакомой-незнакомой мне Германии. Как это произошло, не знаю сама. Так уж вышло…
Я здесь без статуса беженца, по особому приглашению со всеми вытекающими преимуществами, но с тем же ощущением того, что я здесь чужая. Я получила предложение поработать преподавателем немецкого: в Германии не хватает специалистов. До вылета остались минуты, а все тело превратилось в одно большое пульсирующее сердце: правильно ли я поступаю? Была не была.
Мои ученики – дети, бежавшие от войны в Сирии. Невольно я оказалась в самом эпицентре, и вдруг осознала, что всего сто лет назад в таком же положении был мой народ - наши бабушки и дедушки…
Обувь для побега
Мирный и безопасный город, мирные и улыбчивые люди, отовсюду веет благополучием…
Меня ждет первая встреча с бежавшими из Сирии учениками и их родителями - как выразился за день до моего отъезда один из моих друзей – «потенциальными насильниками». Я еще была в Армении, когда в новостях передавали о сексуальном насилии над сотнями европейских женщин в Кельне. Друзья советовали мне быть осторожней, носить удобную обувь, чтобы можно было быстро бежать в случае опасности…
А у школы, мило улыбаясь, меня встретила доброжелательная женщина - как оказалось, директор, г-жа ди Дио. Сначала мы обошли школу, а потом нам сообщили, что дети и их родители уже собрались. Мы поспешили встретить их. Единственное, что г-жа ди Дио сказала мне:
- Не бойся, ты не можешь ошибиться. Что бы ты ни делала, ты будешь права. Ты свободна в своей работе…
Тридцать детей – кто с родителями, кто без… Из Сирии, Афганистана, Индии…
А потом оказалось, что в удобной обуви нет никакой необходимости – не было даже намека на опасность.
Эти люди счастливы, что спаслись от войны, рады, что их дети вырастут в безопасной стране. Увидев меня, приняли за одну из своих – темные глаза, волосы. Спросили откуда я, и, узнав, что из Армении, начали рассказывать о сирийских армянах.
- Мы знаем вашу историю. Ваш народ тоже пережил бегство и погромы, вы нас поймете…
Язык сердца
В первый день вместе с одним из немецких преподавателей, работающих в соседнем классе, мы проверили знания учеников, в соответствии с которыми разделили их на группы.
Прозвучал звонок. Нужно было начинать урок. Страх, восхищение, человек и специалист – все перемешалось, спуталось.
- Шокола? – это был один из учеников. Он подошел ко мне с шоколадкой.
Это было начало новой страницы. Хотя эти дети не понимают меня, а я - их, хотя сирийские дети не понимают афганских детей и наоборот, все мы знаем и понимаем язык сердца.
Так я стала учительницей – «фрау Петросян». Мне очень полюбилась немецкая система организации уроков. Если усталость достигла пика, можно вывести учеников на прогулку, посмотреть фильм, поиграть в игры и т. д. Проводя ежедневно по шесть уроков немецкого языка, не устать сложно.
Итак, мы вышли погулять, насладиться городом. День был холодный, но солнечный. После долгой зимы город и люди пробуждались. Кто-то улыбался нам, кто-то - избегал.
Воображение снова перенесло меня в 1915 год - во Францию, США… Думаю, тогда армяне вызывали подобные чувства у многих. Но и нам было некуда возвращаться. Я скучаю по Армении бесконечно, и думаю, через какое-то время я обязательно вернусь домой.
В классе у меня шесть Мохаммедов, три Али, два Ахмеда, один Изра…
Уверена, однажды они выучат немецкий, но перестанут ли скучать по родине?
Изра поймал момент и показывает мне фотографии своего дома в Сирии – еще целого.
- Смотрите, фрау Петросян, а это он теперь. Развалины. Ничего не осталось…
Ануш Петросян – бывшая сотрудница Медиамакс. В настоящее время преподает немецкий в Германии.
Высказанные в колонке мысли принадлежат автору и могут не совпадать с точкой зрения Медиамакс.