Аутлуков об ирландском самолёте
- Можно мы у тебя, Максимыч, литр разопьём? - спросил я. - А то так жарко, что он уже скоро прокиснет.
- А, и пейте. - разрешил Аутлуков. - Делов-то. А я у вас чему-нибудь поучусь.
- В смысле?
- Ну, любой человек может чему-нибудь научить, даже, бывает, сам того не желая, поэтому я всегда вслушиваюсь в пьяный трёп, потому, что из него можно извлечь много полезного.
- То есть, и я могу научить чему-то полезному?
- И ты.
- И Пескоструев?
- И Пескоструев.
- И Диоген?
- И Диоген.
- А он-то чему?
- Как не пропить квартиру.
- И Эдик Сопля?
- И Эдик.
Все засмеялись, даже сам Эдик.
- А, Лукашенко? - спросил он. - Лукашенко, чему может научить?
- Какой Лукашенко?
- Ну, как какой, который на днях коварно посадил в Минске спокойно пролетавший мимо самолёт и беззаконно снял с него беззащитного невиновного лидера белорусской оппозиции и бросил его в кровавые застенки. - объяснил Эдик.
- Ничёси, невиновного. - пробурчал путеец-патриот Пескоструев. - Он призывал к беспорядкам, погромам, казням, участвовал в боевых действиях!
- Конечно. - ответил Аутлуков. - Этот ваш Лукашенко преподал прекрасный урок: если уж ты находишься у кормушки, дави нафик всех, кто на неё покушается.
- А Протасевич? - спросил Эдик и, видя, что Аутлуков не врубается, добавил: - Ну, это тот самый оппозиционер, которого Лукашенко снял с самолёта и предательски бросил в застенки.
- И Протасевич. - кивнул Аутлуков.
- А он, он чему нас учит? - спросил кто-то.
- А он нас, малятки, учит тому, что, если ты хочешь изменить что-то в жизни, ну, или, хотя-бы, просто пролезть поближе к кормушке, ты должен действовать законно: вливаться в существующую власть и потихоньку менять что-то в своих интересах. А выходить на рельсы навстречу поезду с плакатом глупо. Все революции и реформы во всем мире делаются только так: во власть приходят хитрые и расчётливые люди, которые меняют её изнутри. Если тебе не нравится, как едет поезд, надо идти в паровозное ПТУ, выучиться на машиниста, отработать помощником и, только после этого, ты сможешь как-то изменить режим работы поезда.
Литр закончился и мы отправили Эдика, как самого молодого, в гастроном, а сами ещё долго вспоминали, как Эдикова мама с самого раннего Ельцина ходила на все митинги за свободу и демократию, но, так всю жизнь и проработала уборщицей в разных учреждениях, а все знакомые убежденные комсомольцы, с горящими глазами призывавшие нас углУбить и расширить социализм с человеческим лицом, так и росли все эти годы как вширь, так и карьерно и материально и согласились, что у Эдика, который с лихвой взял от матери феерическое стремление к свободе и демократии, шансов нет.