Китайцы нам «завидуют»: вы, русские, молодцы - умеете жить. Часть 8
Им хотелось понять, так ли страшен для нас Китай, как его рисуют, и можем ли мы, русские и китайцы, друг друга понять. См. Предыдущие части
Продолжение. Начало в номерах «КП» за 22 - 27, 29 января с. г. и на сайте kp.ru.
НЕ ЗАКАДЫЧНЫЕ ДРУЗЬЯ
Самое странное в Китае вовсе не кухня и не угроза поместить в желудок термоядерную бомбу. Что в тарелке? Рыба? Говядина? Крыса? Таракан? «Луговая куропатка» (так здесь называют лягушку-быка)?
Для страны, тысячелетиями терпевшей голод, где одно из приветствий: «ты ел сегодня?», не важно. Вкус один. Расслабься и ешь.
Самое странное - загадки в Китае... нет. (Слышу-слышу хохот китаистов.) Все вокруг знакомо. Я это уже видел. Но давно. В России.
Особенно это чувствуется в старых домах Харбина. Мы сидим с руководителем исторической секции харбинского Русского клуба Сергеем Ереминым в старом ресторане, где на стенах желтеют дореволюционные фото наших артистов.
Пьем чудесный зеленый чай и слушаем истории русского Харбина. Как цвела наша Желтороссия. И как покатилось колесо истории назад...
- Это ресторан русского еврея, - говорит историк - В 20-е годы беглые белогвардейцы похитили его сына-скрипача. Талантливый был ребенок. Ежедневно отрезали по пальцу и присылали отцу в конверте пока тот не сошел с ума...
Потом сошел с ума весь Харбин. Именно здесь при «культурной революции» родилось движение хунвейбинов. И город красиво маршировал во славу Великого Ста... тьфу - Мао, сносил церкви, бил уцелевших врагов народа, империалистов (почему-то русских)... Наши старушки месяцами не рисковали выходить из домов...
А вот «оттепель». Дэн Сяопин объявляет НЭП по-китайски. Расцветает торговля с США.
- Получается, наши дороги разошлись недавно - на Тяньаньмэнь (площадь в Пекине, на которой в 1989 году танками подавили демонстрацию, требовавшую «китайской перестройки» по-горбачевски. - Ред.)? - спрашиваю Еремина.
- Да вы что! Они не сходились никогда, - удивляется он. - Китай - это нечто отдельное. Особое. До такой степени, что мы в русском землячестве долго спорили - можно ли стать для китайца сюнди. Это что-то вроде закадычного друга.
- Можно?
- Нет.
О ЛЮБВИ К ПУТИНУ
Садимся в такси, где по-русски говорят только «хорошо» и «Путин». Это абсолютно не мешает светской беседе, похожей на программу «Время».
- Путин! - счастливо поет водитель.
- Путин-Путин, - киваем.
- Путин хорошо? - аж крутится от радости китаец, испробовав все способы донести нам свою любовь.
- Хорошо-хорошо, - сурово поддакивает Гусейнов.
И так минут 30.
Ты быстро привыкаешь к всекитайской в Путина влюбленности. А потом начинаешь осознавать ее природу.
В китайском телевизоре Россия - дружеская, но чуть безбашенная страна. Образ, кстати, совпадающий с народным китайским представлением о русских.
- Русские - смелые, любят выпить, танцевать и драться, - не задумываясь выпалила китайская знакомая, когда я попросил ее описать таких, как Гусейнов.
Прозвище наше - «волосатики». Репутация хорошая - мы, оказывается, воины. Отвязные, как викинги.
Знакомая восхищенно показывает в телефоне ролики, на одном - русская бабушка тащит бревно, на другом - строитель, свесив ноги с 10-го этажа, прикуривает от строительного ковша...
И смотрит на меня выжидательно. Мол, а вы правда русские?
- Правда, - говорю. - Но сегодня драться не будем. Лень. Да и трезвые мы.
Примерно с таким же любопытством китайцы наблюдают, как бодается Москва с Вашингтоном, как летают русские ракеты по Сирии. И потому (шепотом говорили мне китайцы) Путин круче нашего Председателя. Наш, мол, мастер китайской дипломатии (это когда на словах против империализма США, а на деле Пекин трещит от понаехавших янки, а Вашингтон - главный экономический партнер). Ваш, говорят, смелее, мужественнее. И потому в Китае его уважают искренно.
КАК РУСЬ ПОСТРОИЛИ
Наши харбинские друзья очень советовали съездить в Русскую слободу. И в этом чувствовался подвох.
- Зачем этот китч с матрешками? - сопротивляемся.
- Чтобы Китай понять, - улыбаются...
Сначала за окном проносились небоскребы, потом - памятники, потом - заборы, потом - коптящие трубы...
И тут бац - Россия.
По крайней мере ее хозяин вложил $500 миллионов, чтобы мы так подумали. Деревянные домики, увешанные для гарантии целыми гроздьями наших триколоров. Рабочий с пушкой искусственного снега. Церквушка до того хорошенькая-прехорошенькая, что зубы ноют. Ну не бывает такой сахарной красоты! (Кажется, я ее видел на новогодней открытке. Нарисованной.)
Впереди - точная копия Павловского дворца с залами для бальных танцев, зеркалами и гобеленами. За ним еще 35 скопированных дворцов и церквей...
Посреди Кремля горка, откуда на лыжах и тюбингах летят китайские детишки. В магазинах - янтарь, матрешки, золото.
Памятник Пушкину. И деревянный Николаевский собор, когда-то стоявший в центре Харбина, но взорванный при «культурной революции».
Китай давил.
Ну что может сделать русский, глядя на эти красоты? Пасть в китайские ноги и в сотый раз возопить: «Почему мы так не умеем?!»
Ни коем случае. Ты успокаиваешься. В голове оживает калькулятор - 500 тысяч туристов в год, в планах - миллион, деньги бешеные. И вот он, спасительный ответ - это все лишь бизнес-проект.
Нет. Все это построено благодаря любви. Ну и, конечно, компартии Китая.
А начиналось все так...
разница привычек
...Однажды директор обыкновенной строительной фирмы купил землю, чтобы построить домик на старость.
И узнал об этом один китайский чиновник-коммунист.
- Красивое место, - сказал он. - Построй здесь что-то полезное. Придумай что-нибудь.
- А что придумать? - спросил бизнесмен у коммуниста, ослушаться которого ему не приходило в голову.
- А что ты любишь? - спрашивает чиновник с конфуцианской мудростью.
Тяжко задумался бизнесмен, потому что любовь его была самая что ни на есть харбинская. К России. Да и фирма его продавала русским башенные краны.
И решил он построить разрушенный Мао Цзэдуном Николаевский собор. Поехал в Петербург, нашел чертежи и собора и иконостаса и быстро построил храм заново.
- А я ему и говорю, - рассказывает нам директор Русской слободы Ло Мяо. - Туристы поедут, им же нужно где-то есть.
Построили ресторан. Туристов стало больше. Появились гостиницы. Выросли как грибы муляжи Руси Великой, их расписали русские художники.
Скоро количество туристов перевалило за полмиллиона. А дохода от проекта никакого - все деньги идут на развитие.
- Нужно просто потерпеть, - объясняет нам Ло Мяо. - Мы, китайцы, умеем терпеть.
- А кто не умеет? - хмуримся.
- Есть у нас в России партнеры, - прячет глаза Ло. - Они у нас покупают очень дорогие краны, которые работают при морозе в минус 25. Они нас спрашивают, могут ли они работать при минус 40? Мы удивляемся - зачем? Почему вы не экономите и не работаете летом? У нас летом стройплощадка сутками работает!
- Летом мы в отпуск, на море... - машинально говорю я.
- Мы знаем, - вздыхает Мяо. - Мы здесь много обсуждаем привычки русских. И понять не можем. У китайцев есть недостаток - мы всю жизнь работаем, а отдыхаем когда получится. Вы, русские, молодцы - умеете жить...
Продолжение следует.
Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7
