«Пленные закрылись в бараках, пока им не разрешили по-человечески похоронить врача - в гробу и с оркестром»: история о жизни, смерти и силе духа в Шталаге 352 в Масюковщине
Вскоре после начала Великой Отечественной в Масюковщине под Минском появился лагерь военнопленных. Летом там не было зеленой травы - и ее, и даже лягушек люди съедали от голода... «Комсомолка» узнала истории и судьбы людей лагеря Шталаг-35
<p>На станции «Масюковщина» в Минске постоянно останавливаются электрички, а люди на перронах встречают близких. Когда-то этот маршрут был одним из самых коротких в Вильнюс, Восточную Пруссию... А 80 лет назад, в годы нацистской оккупации, эта железнодорожная ветка активно использовалась для перевозки военнопленных. По ее маршруту располагался лагерь для военнопленных Шталаг 352. Мы побывали там вместе с экскурсоводом, кандидатом исторических наук Дмитрием Морозовым.</p>
<p>- Сразу около станции располагается бывший военный городок, построенный еще в 1930-х, - рассказывает Дмитрий. - Тогда здесь находилась стрелковая часть, а уже в начале войны появился лагерь военнопленных. Сегодня на его территории сохранилось пять аутентичных объектов - столовая (или пищеблок), казарма, клуб, который в годы войны использовался как гаражи, дом офицерского состава и лагерная баня.</p>
<p><strong>СПРАВКА «КП»</strong></p>
<p>Шталаг 352 дольше всего на территории оккупированного СССР существовал как стационарный лагерь. Большинство других были временными. Лагерь существовал все время оккупации - с июня 1941-го по июль 1944-го. После войны, до 1949-го, он продолжал быть лагерем для военнопленных, но уже немецких. Если на территории оккупированной Беларуси погибло 810 тысяч военнопленных, то в одной лишь Масюковщине - не менее 80 тысяч человек.</p>
<p>- Только в первый год Второй мировой войны в плен к немцам попало 3 млн 400 тысяч советских военнослужащих - и с таким количеством военнопленных немцы хотели побыстрее распрощаться, - говорит экскурсовод. - До апреля 1941-го два миллиона погибнет в немецкой системе лагерей, настроенной на уничтожение военнопленных.</p>
<p>Последний выживший в лагере человек - Борис Попов - умер летом 2020 года от коронавируса.</p>
<p><strong>Столовая: </strong><strong>«Выносили чугунную ванну с баландой из гнилой картошки»</strong></p>
<p>- Основными проблемами были огромная скученность людей и полное отсутствие возможностей и желания их накормить, - говорит Дмитрий.</p>
<p>Летом в лагере не было зеленой травы, потому что и ее, и даже лягушек от голода съедали пленные.</p>
<p>- Напротив пищеблока ставили чугунную ванну, в нее наливали баланду из гнилой картошки, очистков и затхлой крупы. С одной стороны набрасывали кружки, котелки, консервные банки - всем этим черпали баланду, - экскурсовод пересказывает воспоминания военнопленного Бориса Попова, который оказался в лагере в августе 1941-го. - Пленных запускали змейкой: зачерпывают, пока проходят - выпивают, с другой стороны бросают посуду. Посуды не хватало: кто-то подставлял пилотку, кто-то руки - их часто ошпаривали - и с ошпаренными руками оставался голодным.</p>
<p>Как следствие такого питания - постоянные отравления.</p>
<p>- При отравлении даже у здорового человека очень быстро заканчиваются силы, а здесь абсолютно недостаточно питательных элементов - и малейшие мысли о побеге или борьбе растворялись, мысли были только о еще одной ложке этой баланды. А истощение в Масюковщине было одной из самых частых причин смерти.</p>
<p><strong>Карцер и плац экзекуций с тремя виселицами: </strong><strong>«Могли вешать за подбородок, а из динамиков звучала музыка»</strong></p>
<p>В карцер за провинности отправляли обычно на двое суток, и оттуда пленные чаще всего уже не выходили.</p>
<p>- Это был барак полуземляночного типа, без крыши, на высоте 130 см - колючая проволока: человек не мог стать в полный рост, - описывает помещение карцера Дмитрий. - Лечь тоже нельзя: на бетонном полу постоянно стояла вода от осадков. Люди в карцере находились на четвереньках. Питание урезали, паек давали один раз в сутки.</p>
<p>На плацу проводились показательные экзекуции.</p>
<p>- Стояли три виселицы, на них крюки, к которым подвешивалась петля. Бывало, петли не было, и пленных вешали сразу за подбородок на крюк - это очень медленная и мучительная смерть, - рассказывает Дмитрий. - Для большего эффекта из динамиков звучала музыка, а на грудь вешали деревянную табличку с причиной повешения - например, «пытался бежать».</p>
<p>Поначалу многие отправляли с фронта фотографии этих экзекуций, но немецкое командование быстро запретило: «демотивирует гражданское население» - во-первых, а во-вторых, понимали, что сами себе собирают факты к трибуналу за военные преступления.</p>
<p><strong>Лазарет: </strong><strong>«Самым изысканным деликатесом была мазь Вишневского: ее ели, намазав на хлеб»</strong></p>
<p>- Заключенные в лагере были психологически сломлены, потому что зависли в состоянии, при котором любой из ходов будет плохим, - рассказывает Дмитрий Морозов. - Родина их вычеркнула с августа 1941-го - к военнопленным относились как к предателям. И у них была возможность перейти на сторону немцев, сотрудничать с ними, получать нормальный паек. Или же еще один вариант - бежать. Но в этом случае можно было повиснуть на крюке на плацу.</p>
<p>Первым удачным побегом историк называет побег зимой 1942-го года.</p>
<p>- Тогда военнопленных послали в Ждановичи за трубами, - рассказывает экскурсовод. - После этого командиров бараков мучительно убили - коллективная ответственность.</p>
<p>Кому-то помогало выжить то, что их брали на работу, другие же не хотели работать, потому что это значит помогать немцам - тоже моральное преступление. Военнопленным советским врачам, говорит экскурсовод, с проблемой морального выбора было чуть проще.</p>
<p>- Многие из них попали в плен, потому что оставались в госпиталях с ранеными и, оказавшись в плену, просто продолжали выполнять свою прямую функцию, а еще оказывали психологическую помощь. Кроме непосредственно лечения они, например, подавали списки умерших позже. Это помогало получить больше еды для тех, кто жив.</p>
<p>Лазарет был рассчитан на 4200 мест, но больных было гораздо больше - часто по два человека на койке. Смертность была очень высокой. Многие умирали и от голода и заразных болезней. Осенью 1941-го началась эпидемия тифа, которая бушевала всю зиму. За лазаретом находились тифные бараки, куда боялись заходить немцы.</p>
<p>В 1943-м самым изысканным деликатесом, за который пленные могли отдать дневную пайку хлеба, была мазь Вишневского.</p>
<p>- Люди сходили с ума, не имея никакого вкусового разнообразия, а мазь Вишневского, намазанную на хлеб, можно было съесть, - рассказывает Дмитрий.</p>
<p><strong>РЕАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ</strong></p>
<p><strong>«Лагерь забаррикадировался, пока фельдшера не дали похоронить в гробу и с оркестром»</strong></p>
<p>Около полудня 18 июля 1943 года в лагере Шталаг 352 раздался выстрел. Вскоре, после полуторачасовой операции, раненный заключенный скончается от потери крови. Гроб с телом на плечах понесут товарищи, будет играть оркестр. Остальных безымянных узников сбрасывали в общую яму без одежды...</p>
<p>Так хоронили 27-летнего фельдшера, который работал в лазарете, Михаила Сенькина. Его застрелили рядом с выходом с территории лагеря, когда он пытался оказать военнопленному помощь, но подошел слишком близко к колючей проволоке, и охранник выстрелил без предупреждения.</p>
<p>- Нам захотелось из всей истории лагеря выделить какую-то одну человеческую историю, - признается певица Светлана Бень, участница инициативы «Сохраним Масюковщину». - Почему нас тронула история именно Михаила Сенькина? Удивительно, но мы видим исторические совпадения - тогда, во время страшных эпидемий, из-за которых погибало огромное количество людей, врачи точно так же, как и сейчас, были настоящими героями своего времени, спасающими жизни и поддерживающими моральный дух.</p>
<p>Когда Сенькина застрелили, возмущение в лагере было колоссальное. Медицинский состав напрямую обвинял немецкое командование в том, что Сенькина застрелили, когда он спасал военнопленного. В знак протеста весь лагерь забаррикадировался в бараках. А военнопленные отказались выходить на работу, пока им не разрешили похоронить Сенькина по-человечески - в гробу и с оркестром. «Хотите - стреляйте, но мы не выйдем», - говорили они. И только когда разрешили похороны, лагерь продолжил функционировать в штатном режиме.</p>
<p>«...Его гроб несли на кладбище люди из медперсонала. Следом шел оркестр из нашего барака. Весь лагерь стоял у проволочной ограды... На могиле Михаила был установлен крест... - вспоминали пленные. - Утром его могила была усыпана полевыми цветами. Это сделали ночью жители деревни».</p>
<p><strong>БУДЬ В КУРСЕ!</strong></p>
<p>Прочитать и прослушать подробную историю Михаила Сенькина и лагеря военнопленных Шталаг 352 с воспоминаниями очевидцев можно <a href="https://stalag352story.by/" target="_blank">по ссылке</a> - мультимедийный проект создали команды медиаLab «Глаголъ» и инициативы «<a href="https://www.facebook.com/groups/400349137521830" rel="noopener noreferrer" target="_blank">Сохраним Масюковщину»</a>.</p>