«Зэки оказались намного человечнее ОМОНа»: задержанный во время протестов в Минске - о побоях и тюрьме

Евгений не участвовал в протестах, он гулял в парке у озера с отцом. Но его все равно схватили и бить начали прямо при отце

<p><strong>«Меня сразу стали бить при отце»</strong></p>

<p>Евгений - очередной пациент Больницы скорой помощи, который попал сюда во время протестов, вызванных результатами выборов. После встречи с ОМОНом у него обнаружили три сломанных ребра, ушибы грудной клетки и мягких частей тела, внутреннее кровотечение.</p>

<p>Говорит, что сам он в протестах не участвовал: 10 августа в 19 часов гулял в парке у Комсомольского озера вместе с отцом. Дальше уже ставший до боли знакомым сценарий - внезапное появление ОМОНовцев в масках - лежишь лицом на земле в стяжках - автозак - тюрьма.</p>

<p>- Меня сразу стали бить при отце, он начал кричать на них. Его выкинули из автозака с фразой «Иди ты, старый, от тебя толку нет». Полчаса меня в автозаке лупили, потом пересадили в другой и продолжили. Пересадка - это просто «полет бабочки»: бьют, ты падаешь, тебя снова бьют. В автозаке отдельные камеры примерно 0,5 на 2 метра, в них засовывали по 10 - 15 человек, как селедок.</p>

<p>- Все как у всех, короче, - перебивает его проходящий мимо парень в синяках, нечаянно услышав наш разговор. - Мы уже узнаем друг друга по синякам от дубинок.</p>

<p>- В РУВД нас поставили на колени в спортзале и били дубинкой по голове и по шее. Под утро малых, которым на вид лет до 20, выпустили под подписку о невыезде, а остальных перевели в «обезьянник» - комнатку 2 на 20 метров. Почти 30 человек нас туда засунули, и время от времени омоновцы залетали, чтобы побить. Мы по очереди менялись с теми, кому уже «прилетело», чтобы они стояли подальше. Потом ОМОН уехал, зашел милиционер с бутылкой воды и сказал: «Ребята, сейчас расслабьтесь. Через пару часов вас отсюда переведут».</p>

<p>Переезд в тюрьму в Жодино занял два часа на палящем солнце. Час ехали и час просто сидели на корточках в закрытом авзозаке.</p>

<p>- У них какая-то игра была - «голову выше - голову ниже»: если ты приподнял голову, тебе кричали «Голову выше!» и начинали бить по голове, потом кричали «Голову ниже!» - и снова били по голове дубинкой. Потом один из ОМОНовце достал пистолет, снял его с затвора и говорит: «У меня приказ стрелять на поражение. Если мы поедем и ты упадешь на зад - я тебя застрелю». Мы все сидели на корточках, сложив руки за головой, и пытались друг друга поддерживать, чтобы никто не упал. Пугали нас всю дорогу, песни пели. В общем, мы вообще не понимали, что за дичь происходит. С нами был российский репортер газеты «Все ОК!». Я его запомнил потому, что его очень жестко избивали со словами: «Ну что, все ок?» Помню, начальник жодинской тюрьмы потом спрашивал у них: «Зачем вы мне его таким привезли, как я его завтра таким депортировать буду?»</p>

<p><strong>«Зэки объявили голодовку в знак солидарности»</strong></p>

<p>По приезду в тюрьму Жодино Евгений удивился: выводя из автозака, никого не били, а ловили под руки. Когда спускался в камеру, признается парень, был уже готов к новым побоям. Но когда машинально отпрянул от мелькнувшей перед ним дубинки, услышал: «Все понятно. Не дергайтесь и не буяньте, тогда никто вас здесь трогать не будет».</p>

<p>Полдня прошли в камере под открытым небом, потом всех начали рассаживать.</p>

<p>- Конвоир извинился со словами: «Ребята, мест мало, поэтому придется тесниться». В первую ночь нас было 27, во вторую - 35. Кто сидя, кто стоя, мы менялись и хоть по паре часов поспали. Сразу предупредили, что кормежка не очень, к тому же ее не хватает. Разбавленную водой кашу мы немного поели.</p>

<p>Неизвестность и растерянность растянулись на долгие двое суток. Заключенные не понимали, почему они здесь, знают ли об их судьбе родные и сколько еще предстоит здесь пробыть.</p>

<p>- Ночью привезли 13 побитых, запуганных и голодавших трое суток ребят с Окрестина. Мы их покормили хлебом, который нам накануне дали, и разложили на кроватях валетами, чтобы поспали. Помню, они подрывались при каждом шорохе.</p>

<p>Увидев переполненные камеры с новичками, зэки в знак протеста объявили голодовку.</p>

<p>- Сказали, что отказываются есть в знак солидарности с политическими заключенными. В итоге они уговорили конвоиров не запихивать нас всех вместе, а отдавать им по паре человек в камеры. В итоге четверых забросили в камеру к зэкам. Старший по хате сказал: «Спите и не бойтесь, вас никто не тронет. Мы шуметь не будем». И тихо играли себе в нарды. Даже заварили роллтон из передачек, поделились сигаретами. Зэки оказались намного человечнее нашего ОМОНа.</p>

<p><strong>«Судья перечитал дело пару раз и бросил его в стенку»</strong></p>

<p>На третьи сутки Евгения вызвали на суд, который проходил там же, в тюрьме. Но он кардинально отличался от суда на Окрестина, где большинству без каких-либо объяснений давали по 10 суток ареста.</p>

<p>- Мужик-судья мне попался адекватный: около 70 дел просто отправил в мусорку. Я вошел, он мне сразу сказал опустить руки и расслабиться. Спросил, знаю ли свои права, в чем меня обвиняют и расписывался ли за что-либо. Я на все вопросы ответил «нет». Он зачитал мне все права и начал читать вслух дело, из которого следовало, что я стоял на проспекте Победителей, кричал лозунги и агитировал. Судя по написанному, потом меня с лозунгами заметили в другом районе города, хотя я уже был задержан. Судья перечитал все пару раз - и как бросит в стенку дело! Следователь подхватил дело и поставил меня к стенке. Потом объяснил, что судья отказался рассматривать дело и спросил, когда у меня истекают третьи сутки.</p>

<p>Парень запомнил слова охранника: «Вас держат трое суток, чтобы синяки сошли». Третьи сутки у всех наступали этим же вечером, поэтому освобождать начали «пачками».</p>

<p>- Долго рылись, чтобы найти наши вещи. Много кто не нашел вещей и денег в кошельке, при этом деньги просто лежали пачками. У меня спросили, сколько денег было с собой (я вспомнил, что около 10 рублей), и вернули 10 рублей со словами: «Хотя бы на проезд домой». Короче, совершенно другое отношение, чем на Окрестина.</p>

<p>Очередной шок поджидал освободившихся на улице - пребывая в информационном вакууме, они не подозревали, какая шумиха поднялась за стенами тюрьмы.</p>

<p>- Я думал, выйду и увижу передавленных людей на земле. И просто потерял дар речи, когда увидел у тюрьмы тучу волонтеров. Мне сразу сказали, что бесплатно довезут домой, какая-то девушка увидела, что я потерял шнурки, и принесла мне новые. Показывали фотографии и спрашивали, видел ли я в камере кого-то из пропавших.</p>

<p>Оказалось, первые сутки невеста Евгения ждала его под минским изолятором, потом узнала, что тот в Жодино, и сразу приехала.</p>

<p>- Я уже нанял адвоката, будем подавать жалобу. Понятно, что придется пережить кучу отписок, но надеемся, что справедливость в итоге восторжествует. Я не знаю, как эти омоновцы живут после такого. Радоваться, когда бьешь свой народ, могут только психопаты.</p>

<p><strong>ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ</strong></p>

<p><strong>«Избивали до переломов, не давали еды и воды, девушка била мужиков по промежности»: что пережили задержанные на акциях в Минске</strong></p>

<p>Поговорили с людьми, которые приехали в Больницу скорой помощи в Минске после СИЗО на Окрестина (<a href="https://www.kp.by/daily/217169.5/4270940/" target="_blank">подробнее</a>)</p>