После отказов в съемке фильмов по Быкову режиссер «Белых Рос» перенес инфаркт и несколько инсультов

Знаменитому киномастеру Игорю Добролюбову трижды не удалось снять картины по книгам народного писателя, 96 лет со дня рождения которого исполняется сегодня, 19 июня

<p>1964 год. Василь Быков пишет «Мёртвым не баліць». Его имя уже хорошо известно за пределами Беларуси - к этому времени созданы «Жураўліны крык», «Трэцяя ракета», «Альпійская балада», вышли первые киноленты по Быкову. Между тем Игорь Добролюбов, недавний выпускник ВГИКа и ученик Михаила Ромма, автор одной лишь дипломной короткометражки.</p>

<p>Оказавшись в 1963-м на «Беларусьфильме», он горел желанием снять картину по сценарию Владимира Короткевича «Гневное солнце палящее», но не позволила цензура. И тогда Добролюбов написал письмо Быкову, попросив права на экранизацию «Мёртвым не баліць». Василь Владимирович ответил, что польщен предложением. «Но вот беда: повесть еще в чернильнице, - писал он. - К тому же я не знаю, насколько она получится кинематографична, действия в ней до черта, людей тоже, драматизма в избытке, в книге все это кое-как воюю, но в фильме трудно себе представляю».</p>

<p>Однако после неудачи с Короткевичем Добролюбову не везло просто фатально. И когда он обратился к Быкову уже зимой 1965-го, писатель сообщил: хотя «Мёртвым не баліць» дописал, однако лишнего экземпляра под рукой нет - обе копии уже в Москве. «Так что придется, видимо, несколько повременить», - заключал он.</p>

<p>Один мудрый человек подметил: «потом» - извинительная форма «никогда». Вот и Добролюбову не довелось снять «Мёртвым не баліць». Впрочем, не ему одному - та же участь постигла и молодого режиссера Леонида Мартынюка после не слишком удачной экранизации быковской «Пасткі» («Западни»). Однако, в отличие от Добролюбова, Мартынюк получил от Быкова не только согласие, но и авторский экземпляр повести. Его-то он и передал с просьбой о постановке на «Беларусьфильм». Ответ директора киностудии поставил крест на замысле: «Забери и никому не показывай! И запомни: эта повесть, пока я директор, на студии поставлена не будет».</p>

<p>И не удивительно: распоряжением главного идеолога Михаила Суслова повесть в то время уже была запрещена, а сам автор предан опале. Снять «крамольную» повесть, находившуюся под запретом почти 20 лет - до самой смерти Суслова, Мартынюк не смог ни во второй половине 1960-х, ни в 1989-м, когда даже был получен гонорар за сценарий и подобрана съемочная группа. Но тогда проблема была уже не в цензуре - просто не хватило денег...</p>

<p>А в 1999-м все та же незавидная участь с «Мёртвым не баліць» постигла режиссера Валерия Пономарева, четырьмя годами ранее экранизировавшего быковский рассказ «На Чорных лядах»...</p>

<p><strong>«</strong><strong>Мерзкий лейбл приклеил</strong><strong>и</strong><strong>: сценарий </strong><strong>«</strong><strong>о гражданской войне в период Отечественной</strong><strong>»</strong></p>

<p>Лучшей киноэкранизацией своих произведений Быков называл «Восхождение» Ларисы Шепитько. Сценарий к фильму по повести «Сотнікаў» был написан режиссером совместно с молодым кинодраматургом Юрием Клепиковым, успевшим поработать с Андроном Михалковым-Кончаловским и Алексеем Германом. Между тем Быков никогда не рассказывал, что и сам по просьбе Добролюбова написал сценарий по «Сотнікаву».</p>

<p>«Оглушительный сценарий, - вспоминал Игорь Михайлович. - Водили здесь по всем кабинетам, вплоть до самого верха, в Москве - по Госкино, и кто-то такой ловкий, гадкий, мерзкий лейбл приклеил: мол, это сценарий не о Великой Отечественной войне, а «о гражданской войне в период Отечественной»... В общем, выгнали отовсюду, не дали снимать, не вышло у нас с Быковым ничего».</p>

<p>Тот быковский сценарий назывался «Двое в ночи». Это было одно из рабочих названий повести, которая в авторской редакции была «Ликвидацией» - в «Сотникова» ее переназвал Александр Твардовский. Вообще говоря, Быков подготовил как минимум два варианта киносценария. Но как проходило их обсуждение худсоветом «Беларусьфильма», сегодня можно лишь гадать. Известно лишь, что в письме к Быкову Добролюбов сообщал: «Вот уже несколько дней, как стало известно, что Госкино закрыло нашего «Сотникова». Письма-заключения они еще не прислали, так что я не знаю и не могу тебе точно сообщить ту формулировку, которую пристегнули к сценарию... Насколько я огорчен, один бог знает».</p>

<p>Не помогло, как сообщал Добролюбов, даже то, что к председателю Госкино СССР Филиппу Ермашу обратился секретарь ЦК КПБ по идеологии Александр Кузьмин. «Видно, где-то в более высоких инстанциях произошли какие-то изменения. По отношению к сценарию», - заключал Добролюбов. (К слову сказать, впоследствии Ермаш возразит и против экранизации Шепитько, но в защиту фильма выступит уже сам Петр Машеров.)</p>

<p>Однако что все-таки не устроило цензуру в быковском сценарии? О претензиях киноцензоров можно судить по правкам, которые были сделаны самим писателем. В первую очередь речь идет о внезапном появлении большого количества немцев, которые заменили перечеркнутых Быковым полицаев (соответственно их численность резко уменьшилась), что подчас приводит к нестыковке отдельных планов сценария. Это, казалось бы, неоправданное и нелепое вмешательство невозможно было б объяснить, если бы не вышеприведенное свидетельство Добролюбова о том, что в сценарии увидели рассказ о войне гражданской в период войны Отечественной.</p>

<p>Не исключено, что киноцензоры вынудили писателя избавиться и от полицая Тарасюка. Дело в том, что в сценарии (равно как и в повести) уже был один отрицательный персонаж с украинской фамилией - полицай Стась Гоманюк. После же публикации повести «Мёртвым не баліць» автору вменяли в вину попытку противопоставить украинцев белорусам, и поэтому цензурой в повестях Быкова особо отслеживалось соотношение положительных и отрицательных героев по национальности - русских, белорусов и украинцев...</p>

<p>Впрочем, даже эти правки не спасли «Двоих в ночи». «Вскоре звонит мне Вася и сообщает, что ленинградский драматург с московским режиссером будут делать картину по этой повести. Решение Госкино. Вот и все. Оторвали у меня кусок сердца и отдали в другие руки», - заключал рассказ Добролюбов, схлопотавший после этой истории второй в жизни инфаркт. Первый случился после запрета сценария Короткевича.</p>

<p><strong>На библейский сюжет денег не нашлось</strong></p>

<p>1998 год. Прочтя рассказ Василя Быкова «Жоўты пясочак», Игорь Михайлович буквально горел идеей его экранизировать. «Это рассказ библейского уровня!» - эту фразу я слышал от него не раз. По его прикидкам, картина должна была получиться недорогой. «Ведь всего-то и надо, - говорил он, - черный «воронок», полянка, за которую и платить-то не надо, желтый песочек и артисты, причем наши все артисты, белорусские».</p>

<p>Однако с обращением в Минкультуры Добролюбов тянул, лишь попросил, чтоб я при случае рассказал Быкову, жившему тогда за границей, о его желании поставить «Жоўты пясочак». В мае 2002 года Быков ответил, что не возражает. Лишь тогда Игорь Михайлович пошел в министерство, где услышал: денег на картину нет и не предвидится. И хотя друзья-писатели и коллеги-кинематографисты предупреждали, что запуститься с Быковым ему не дадут, Добролюбов не верил до последнего. И даже казалось, что поначалу не слишком чтоб упал духом: «Мы с тобой уже однажды подсчитывали, сколько я получил инфарктов после таких вот ударов. Но сейчас, после операции на сердце, я и инфаркта не заработаю!»</p>

<p>Он наивно полагал, что в высоких министерских кабинетах что-то скоро изменится. Но когда во время одной из последних встреч в мае 2003-го я сказал об этом Быкову, Василь Владимирович провидчески заметил: ничего из этой затеи не выйдет.</p>

<p>Снять «Жоўты пясочак» Игорю Михайловичу так и не дали. А тут еще унизительная эпопея с книгой воспоминаний! Ему, народному артисту Беларуси и автору всенародно любимых «Белых Рос», его мемуары готовы были издать, но только за его деньги. Бесплатно напечатать согласилось лишь одно издательство... В результате всех этих переживаний у Добролюбова случился инсульт. Первый в жизни. А потом еще и еще. И не будучи в состоянии ходить и говорить, он умолк. Но перед тем как навсегда замолчать, обратился к тем, кто и отрешил его от профессии: «Вы относитесь ко мне так, будто прочитали мой некролог. Но некролога еще не было. Я - живой!»</p>

<p><strong>ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ</strong></p>

<p><strong>«Когда начинал писать книгу о Быкове, по-белорусски не говорил». </strong></p>

<p>Сергей Шапран рассказывает неизвестное о своих собеседниках - Цое, Шевчуке, Гурченко и Быкове (<a href="https://www.kp.by/daily/26793.7/3827339/" target="_blank">читать далее</a>)</p>

<p><strong>Как Быков водку «Сівыя коні» выпустил. </strong></p>

<p>Исследователь белорусской литературы Сергей Шапран готовит к печати вторую книгу белорусских исторических анекдотов. Публикуем отрывки из нее (<a href="https://www.kp.by/daily/27065.7/4133165/" target="_blank">читать далее</a>)</p>