Доллар по 20 или 28?: Развернутое объяснение, что происходит с гривной от советника Зеленского Устенко

26.07.2019 16:34

InfoResist.org

Исполнительный директор Международного фонда Блейзера и советник президента Украины Владимира Зеленского Олег Устенко в комментарии InfoResist рассказал о том, как обстоят дела с национальной валютой Украины, чего ждать дальше и чем может обернуться для страны спекулятивная скупка долговых расписок Министерства финансов. Приводим прямую речь: Я бы вот что сказал, мое понимание ситуации: курс точно так же […]

Запись Доллар по 20 или 28?: Развернутое объяснение, что происходит с гривной от советника Зеленского Устенко впервые появилась InfoResist.

Приводим прямую речь:

Я бы вот что сказал, мое понимание ситуации: курс точно так же определяется, как и цена любого товара. Есть спрос – есть предложение. Для того, чтобы мы с вами ожидали какого-то грандиозного укрепления гривны, дополнительного укрепления гривны, ну каких-то таких отметок, надо тогда немедленно предположить дополнительную закачку валюты в страну. Закачка валюты в страну должна произойти или может произойти по трем основным направлениям. Первое большое направление – это резкое увеличение притока прямых иностранных инвестиций, чего я бы не ожидал до конца года. Я ожидаю, что есть улучшения восприятия Украины, притом резкое восприятие после ухода коррумпированной прежней администрации, которая очевидно теперь уже, по моему, ни у кого уже не осталось иллюзий на Западе и среди инвесторов занималась скорее очкозамыливанием, нежели проведением реальных каких-то реформ, потому что несмотря на их риторику о том, что бизнес-климат в стране улучшается, притоки иностранных инвестиций уменьшались и уменьшались. Несмотря на вот эту риторику, изменения отношения к Украине, все равно я оставляю свой прогноз по притоку прямых иностранных инвестиций на уровне около двух миллиардов долларов за текущий год. Я не верю, что так быстро произойдет изменение. Изменение отношения произошло и происходит к Украине, на позитивное. Но просто изменения отношения для меня мало. Я хочу видеть притоки денег. А притоки денег увеличатся, но до конца года они не могут быстро увеличиться по статье прямые иностранные инвестиции. Следующий год – это уже другая история. На этот год я вот так вижу ситуацию.

Второе, почему бы мы могли получить дополнительные притоки иностранной валюты – это кредиты, которыми бы нас начали заваливать. Но и здесь я не вижу такого резкого кредитного бума для Украины. Я вижу возможность увеличения кредитного ресурса для Украины, возможно, даже для украинского частного сектора. Я верю, что украинский частный сектор вдруг получил возможность разблокировать свой доступ на внешние рынки заимствования капитала, все еще рынки не очень благоприятные, но они уже чуть ли не на 30 процентов стали более благоприятными для украинского заемщика, по крайней мере со времени уже ушедшей администрации. Фактически все события, которые происходили в Украине и которые так сильно критиковались уходящей администрацией, они в реальности воспринимались ну очень скромно, если сказать, то крайне благосклонно инвестиционным сообществом. Но опять-таки я не верю в резкие увеличения кредитного ресурса до конца года. Они могут происходить на протяжении этого года, но за оставшиеся шесть месяцев я не верю, что будет колоссальный всплеск.

Еще одно, почему бы я ожидал всплеска денег в Украину – это что-то, что должно зависеть от наших заробитчан. Но от них притоки и без того большие, и я не верю, что сейчас они еще больше увеличатся. Всякие рассуждения по поводу того, если Зеленский победит, мы немедленно уедем из этой страны остались просто в прежней риторике выборной кампании. Я думаю, даже многим кто делал подобного рода заявления во предвыборной кампании или избирательной кампании просто уже стыдно. Потому что риторику, которую мы от них слышали, – «теперь я сразу уеду из этой страны» – мне кажется, что это уже просто история. Для того, чтобы у нас увеличились подобного рода remittance (перечисления от заробитчан, — ред.) надо было, чтоб эти 25%, которые заявляли о своем немедленном уезде или, по крайней мере, часть из них, уехала и начала перечислять сюда деньги. Но это тоже вряд ли произойдет. Вот, почему я и по статье remittance не ожидал бы увеличения денег в иностранной валюте в Украине.

Более того, мне кажется, что происходит как минимум замедление эмиграции из Украины, как максимум я бы ожидал улучшения ситуации. Но вот частные разговоры мои, по крайней мере, круг с профессионалами, но это очень отдельная группа людей. Не так много у меня есть свидетельской жизни, но те, которые я вел на протяжении последних нескольких недель, я бы сказал, что есть вообще заинтересованность в возвращении, если учитывать, что речь идет о людях как минимум с деньгами, то я бы сказал, что возможна закачка дополнительной валюты от этих людей, если они откроют свой бизнес здесь. И это то, я так понимаю, на что рассчитывает в своей экономической логике президент Зеленский, что эти люди начнут возвращаться, он приглашает вернуться. Но опять-таки я не ожидаю, что это произойдет чуть ли не до конца этого года. Поэтому такого большого притока валюты в страну до конца этого года, по сравнению с тем, которое бы я видел, скажем, месяц назад, я не верю.

А что касается спроса на валюту, он остается прежним. Возможно, уменьшился он только по статье «население». Население, которое уже явно прекратило волноваться и паниковать, но скорее всего ослабило спрос на валюту что может влиять на укрепление гривны. Я не говорю, что это все не произойдет в более долгосрочной перспективе, это может произойти и это скорее всего произойдет. Это связано не только с позитивными моментами, но с целым рядом рисков для нас, но это просто очень серьезная тема, которую реально надо описать в более обширной экономической статье.

Поэтому, честно говоря, тем, что я вижу сейчас, я не особенно доволен. Я не особенно доволен, потому что, я считаю, что вот этот момент, который мы видим сейчас в укреплении валюты, больше заход спекулянтов в страну. Заход спекулянтов, которые покупают облигации внутреннего государственного займа, которые завозят сюда валюту, меняя гривну, и вот дают возможность не идти на заимствования. Это и не плохо для Минфина, единственное что меня тут настораживает, это то, что это заимствования на краткие периоды времени, это очень плохо, по крайней мере это очень серьезный источник риска.

Второе, что мне не нравится, это то, что это как начинается, так и может быстро закончиться. Как только вдруг пойдут какие-то плохие сигналы с внешних рынков, а они могут пойти, потому я склонен думать о том, что у нас есть серьезные вызовы и риски, связанные с мировым экономическим кризисом, по крайней мере, замедлением темпов мирового экономического роста, вообщем это не очень хорошо такого рода укрепление.

Второй аргумент, почему я не очень радуюсь, потому что я считаю, что Национальный банк должен был активнее вести политику по стерилизации рынка и выкупать валюты больше по сравнению с тем, что они выкупают сейчас, для того, чтобы насколько это возможно активно формировать и активно добавлять в наши резервы, они не плохие, это правда, но ни в коем случае нельзя расслабиться. В наших экономических реалиях я бы предпочел видеть дополнительную закачку валюты в резервы Национального банка. Но с другой стороны Национальный банк Украины является абсолютно независимой институцией и это их полная ответственность, что они делают и как они видят. Но вот если бы я руководил Нацбанком, я бы считал, что надо активнее стерилизовать рынок. Но у них могут быть свои собственные соображения по этому поводу.

Что касается еще одного «но», почему бы я считал, что до конца года вряд ли будет такое уж сильное укрепление, я бы считал, что вообщем-то уже уходящая Верховная Рада, состав Кабинета Министров и уже ушедшая администрация президента – они все работали в логике текущего государственного бюджета, который рассчитан на курсовом параметре 30 гривен на конец этого года. И это значит, что если меняется курсовой параметр, то ты рискуешь недополучить деньги в доходную часть государственного бюджета, что тоже может быть серьезным источником риска. Вот поэтому подводя итог, я бы считал вот что: то, что мы видим сейчас на рынке, это не комфортная курсовая зона, я бы предпочел видеть эту комфортность где-нибудь на уровне 27-28. Но как минимум точно не ниже 26,5. Я считают, что это чересчур.

Все-таки не забывайте, что мы еще ко всему же экспортоориентированная экономика, а когда в такой экономике происходит укрепление собственной денежной единицы, то страдает экономический рост, а этого я бы очень не хотел бы. Я считаю то, что мы видим сейчас, тренд изменится, он должен будет развернуться, должна произойти корректировка. Будет неплохо, если мы закончим этот год на курсовом параметре ближе к той зоне комфортности, которая была определена в бюджете, то есть 27-28. Это ниже, чем зона комфортности, мы должны двигаться туда. Я верю, что совершенно правда, что уже через полгода нахождения новой власти в своих офисах, у нас очень серьезные шансы на то, что у нас будет серьезное укрепление. Я имею ввиду вторая половина следующего года.

Да я верю, что вероятность на укрепление велика. Я даже не хочу сказать, насколько это хорошо или плохо, потому что опять-таки я вижу там риски. Но я вижу, что шансы, там они есть. И я бы очень не хотел укрепления гривны за счет спекулянтов, крайне бы не хотел, за счет портфельных инвесторов или за счет тех, кто покупает наши короткие долговые расписки у Министерства финансов. Потому что я бы хотел видеть, и я понимаю, что это хотел бы видеть и президент Зеленский, это укрепление гривны за счет резкого притока прямых инвестиций. То есть тех инвестиций, которые пойдут в реальный сектор экономики. Вот это важно. В противном случае, если это будет заход спекулянтов в долговые расписки, а он должен будет происходить, потому что обрезать его будет нельзя, очень многие реально готовы инвестировать в эту страну. Ну просто многие из них это спекулянты, которые готовы на очень короткие промежутки времени (инвестировать, — ред.). Тут есть риски, и как бы нам не пришлось задействовать механизм Бразилии, когда надо было ограничивать заход спекулянтов какими-то временными сроками.