Как власти Марий Эл обещали помочь погорельцам — и не сделали этого
В июне 2021 года — после пожара в долгострое на улице Пролетарская в Йошкар-Оле — глава Марий Эл провел экстренное совещание, на котором "поручил всесторонне помочь гражданам, чье имущество пострадало при пожаре". Несколько жилых квартир из соседнего дома, вплотную примыкающих к долгострою, выгорели целиком. Прошло более пяти месяцев, но следствие не смогло выявить причин пожара и переквалифицировало дело на другую статью УК. Виновника, вероятно, установить не удастся — и пострадавшие жильцы не смогут получить компенсацию. "Idel.Реалии" поговорили с одним из пострадавших, который проводит собственное расследование.
ЧТО ГОВОРИЛИ ЧИНОВНИКИ ПОСЛЕ ПОЖАРА
— Возгорание произошло в чердачном помещении, из-за ветра огонь перекинулся на прилегающий жилой дом. В результате произошло возгорание двух квартир на пятом и шестом этажах. Сейчас на месте работает специальная комиссия. С 18 часов граждане будут допущены для осмотра своего жилья. Все службы сработали оперативно, благодаря чему не было допущено дальнейшее распространение огня. Органы МВД четко сработали, район был сразу перекрыт, проезд был очищен, что способствовало быстрому тушению пожара по линии МЧС, — докладывал на специально созванном после пожара 11 июня совещании зампред правительства республики Степан Воронцов.
На том же совещании глава Марий Эл Александр Евстифеев поручил осмотреть жилой фонд после пожара. Он распорядился "оказать всестороннюю поддержку погорельцам и гражданам, чье имущество пострадало в ходе тушения пожара, подчеркнув, что главный приоритет работы властей в данной ситуации — забота о людях". Так говорилось в официальном пресс-релизе организационно-аналитического управления главы Марий Эл.
— Мы вас не торопим, заключение должно быть квалифицированным, потому что речь пойдет о возмещении ущерба виновником. После определения причин возникновения пожара мы сможем определить виновника, — уточнил тогда Евстифеев, обращаясь к и.о. начальника главного управления МЧС по республике.
Глава Марий Эл напомнил, что "пострадавшим надо помогать, но расходование бюджетных средств должно быть законно". Квартирам собственников, по словам Евстифеева, было нанесено два вида ущерба: "в связи с затоплением при проливе квартир и непосредственно от огня".
НОЯБРЬ 2021 ГОДА
— Моя проблема очевидна: квартира сгорела и надо искать, чтобы кто-то мне компенсировал это, — говорит владелец одной из пострадавших от пожара квартир Юрий Медяков. — Я оцениваю ущерб более чем в пять миллионов рублей. У меня сгорело абсолютно все. В квартире был дизайнерский ремонт, мебель, оборудование.
Он рассказывает, что после пожара завели уголовное дело по статье 216 УК РФ — нарушение правил безопасности при ведении строительных или иных работ.
— Дело вел Следственный комитет, четыре месяца они этим занимались, — говорит Медяков. — Потом что-то не понравилось, и дело переквалифицировали на статью 167 Уголовного кодекса, часть 2 ("Умышленные уничтожение или повреждение имущества, совершенные из хулиганских побуждений, путем поджога, взрыва или иным общеопасным способом либо повлекшие по неосторожности смерть человека или иные тяжкие последствия" — "Idel.Реалии") и скинули в полицию. Полиция с этим не согласилась, но Следственный комитет дважды обращался в прокуратуру: сначала в городскую, она тоже не посчитала дело поджогом, а потом в республиканскую — лишь бы сохранить квалификацию по статье "Поджог" и не расследовать это дело. Все это я узнал уже потом из ответов прокуратуры — все эти четыре месяца я в нарушение закона находился в статусе свидетеля, поэтому меня ни о чем не уведомляли.
Владелец сгоревшей квартиры говорит, что не согласен с такой переквалификацией — он предполагает, что никакого поджога в здании долгостроя, где на момент пожара велись строительные работы, быть не могло.
— Это бы означало, что в 12 часов дня кто-то с "источником открытого огня" прокрался на чердак этого здания, в котором в это время велись строительные работы и завозились стройматериалы, и что-то поджег. Нереалистичная история, — считает Юрий Медяков.
Еще одна причина, по которой пострадавший не соглашается с переквалификацией дела, — в этом случае, вероятно, никто не получит компенсацию, поскольку не будут установлены подозреваемые. Кроме квартиры Медякова, от пожара серьезно пострадали еще шесть. Денег для выплаты потребуется немало — это еще одно предположение, объясняющее возможную переквалификацию дела, с точки зрения жильцов.
В момент, когда языки пламени появились над крышей соседнего пристроя, Юрий Медяков работал дома. Все, что он успел вынести из квартиры, — ноутбук и документы.
РАССЛЕДОВАНИЕ
— Моя соседка с пятого этажа, пенсионерка по фамилии Анциферова, направляла иск в суд, это было десять лет назад, — рассказывает Медяков о проведенном собственном расследовании истории долгостроя. — Двускатная крыша долгостроя полностью загораживала балкон и окно пенсионерки: она из своей квартиры видела только деревянную перегородку и кровлю. Суд тогда вынес решение, что крыша соседнего пристроя не соответствует пожарным и санитарным нормам, и постановил убрать скатную крышу и сделать плоскую кровлю. Собственник здания — на тот момент республика Марий Эл в лице кадастровой палаты — решение игнорировала. Оно не исполнялось десять лет, не исполнил его и новый собственник, получивший его в виде обременения. Из-за этой крыши и выгорели наши квартиры.
Медякова заинтересовала история долгостроя, из-за которого и произошел пожар. Он выяснил, что в декабре 2007 года владелец здания — компания "Никола" — продала его за 40 миллионов рублей федеральному госучреждению "Земельная кадастровая палата по республике Марий Эл". В федеральной собственности долгострой оставался долгостроем до октября 2020 года. Новым владельцем стал Константин Абрамов (индивидуальный предприниматель с полностью совпадающими фамилией, именем и отчеством занимается разборкой и сносом зданий — это указано в базах данных юрлиц — "Idel.Реалии"). Медяков обнаружил, что перевод из федеральной собственности снова в частную был невыгоден для государства: за 13 лет недвижимость, согласно договору, подешевела на 24 миллиона рублей. Сумма заключенной в октябре прошлого года сделки, по словам Медякова, составила чуть менее 16 миллионов рублей.
— По моим ощущениям, цена на недвижимость в среднем на рынке с 2007-го по 2020 год выросла в два раза, поэтому думаю, что ущерб на самом деле сильно больше, — комментирует пострадавший.
О ПОМОЩИ ПОГОРЕЛЬЦАМ
Через несколько дней после пожара Юрий Медяков обнаружил в своей квартире установленные пластиковые окна. По его мнению, это могли сделать либо мэрия, либо застройщик из сгоревшего долгостроя. Мужчина даже предполагает, что оконные рамы могли переставить ему из квартир соседнего здания — там как раз сейчас не хватает нескольких окон, часть проемов затянута полиэтиленом. Погорельцу также восстановили переднюю кирпичную стенку балкона.
— Я за свой счет устанавливал радиаторы отопления — по настоятельной просьбе управляющей компании, — рассказывает он.
На этом помощь властей закончилась. Его квартира выглядит сейчас так: голые стены, копоть, остатки коммуникаций. После пожара Медяков пожил какое-то время у мамы, а затем начал снимать квартиру.
После того, как к пожару на улице Пролетарской проявили внимание региональные чиновники, с жителями встречался мэр Йошкар-Олы Евгений Маслов. После этого власти столицы Марий Эл выплатили всем пострадавшим от пожара на Пролетарской по пять тысяч рублей. Кому-то — как Юрию — поставили оконные рамы, демонтированные с долгостроя. Один из жителей рассказал "Idel.Реалии", что окна нужно было ставить срочно, чтобы коммунальщики смогли подключить тепло и газ; лично он ставил окна капитально за свой счет, обратившись в специализированную компанию. Всего пострадавших может быть около 20 человек, а крупный ущерб был нанесен примерно пяти квартирам, уточняют жители.
Один из соседей Юрия Медякова рассказал, что уже практически завершил ремонт в своей квартире — потратил на него около 400 тысяч рублей. Хозяин оценивает проведенные работы как скромный ремонт — на что хватило денег: "Еще тысяч сто из этой суммы нужно заплатить за балкон".
Жильцы говорят, что им обещали помочь провести оценку ущерба, но она так и не была проведена. Потерпевшими жителей стали признавать только после переквалификации уголовного дела на статью 167 УК РФ и многочисленных обращений в прокуратуру. По этой статье признали потерпевшим и Медякова. Он говорит, что подавал ходатайство о признании его потерпевшим еще при прежней квалификации дела, но следователи его проигнорировали.
— Мое предположение состоит в том, что потерпевший может опротестовать экспертизу, действия следователей, а если ты только свидетель, то у тебя нет таких прав, — считает он. — Вероятно, именно поэтому, чтобы мы не могли вмешаться в процесс, "не испортили ничего никому", нас и не признавали потерпевшими.
Судя по ответам прокуратуры, всю необходимую и возможную помощь от властей погорелец Медяков, как и другие потерпевшие, уже получил: это и пять тысяч наличными (выдавали после предоставления справки о пожаре и свидетельства о праве собственности), вставленные окна и восстановленная кирпичная стенка балкона.
Возникшую в результате июньского пожара проблему лишившийся комфортного собственного жилья йошкаролинец (все, что у него осталось — право собственности на выгоревшую квартиру — "Idel.Реалии") решает сам. Он нанял адвоката, обратился за помощью к местным политикам: Антону Мирбадалеву (депутат Госсобрания от ЛДПР) и Сергею Казанкову (депутат Госдумы, КПРФ). К главе республики, призвавшему помочь погорельцам, Медяков не обращался. Сейчас он полагает, что остался, возможно, единственный способ добиться справедливости — судебное решение.
— Пока никаких шагов в мою сторону, чтобы государство как-то пыталось меня защитить или чем-то помочь, я не чувствую, — констатирует Медяков.
"Idel.Реалии" обратились с запросом к главе Мэрий Эл, в котором поинтересовались, какая помощь была оказана погорельцам, а также известно ли что-то о причине пожара. На момент публикации материала ответ в редакцию не поступил.
КАК ВЛАСТИ ЙОШКАР-ОЛЫ ВЗЫСКАЛИ С ГОРОЖАНИНА ДЕНЬГИ ЗА ПОМОЩЬ ПОСЛЕ ПОЖАРА
В октябре 2017 года в пятиэтажке, расположенной на улице Красноармейской в Йошкар-Оле, сгорела одна из квартир. Причиной пожара стала проводка, которую в муниципальном жилье никогда не меняли, уверен пострадавший 34-летний Дмитрий Пеньков.
МЧС установило, что замыкание произошло где-то в прихожей, версий поджога установлено не было. Двухкомнатная хрущевка выгорела полностью. В пожаре погибли дядя Пенькова и супруга отца. Сам Пеньков получил ожоги, полгода лежал в больнице, а восстанавливался в течение года. Все это время он находился на больничном.
— После пожара и после того, как выписался из больницы, я начал обращаться за помощью в администрацию Йошкар-Олы, поскольку квартира муниципальная, — рассказывает Дмитрий Пеньков. — Её деду дали в свое время. Обращался в прокуратуру, Следственный комитет, пытался попасть на прием к главе республики Евстифееву — к нему не пустили. Полгода бегал в мэрию, приходил на прием к мэру Йошкар-Олы, к его заместителю.
Одновременно с этим он начал восстанавливать квартиру своими силами: очистил стены, положил древесные плиты на пол, покрасил и побелил потолок и часть стен.
В городской администрации погорелец Пеньков "просил окна". Вспоминает, как долго пришлось разбираться с неверно составленными документами на квартиру. Тем не менее добиться помощи от мэрии ему удалось.
— Сразу после пожара на окнах была натянута полиэтиленовая пленка, — рассказывает Пеньков. — Летом 2018-го администрация отреагировала на мои заявления — поставили четыре окна, установили газовую плиту, счетчик, газовую колонку. Но колонка не работала, её мы сняли. Выделили деньги на электропроводку. Я проводил проводку сам.
Он говорит, что на ремонт уходили все деньги, что он зарабатывал. И вспоминает, как в годовщину пожара власти напомнили о произошедшем.
— Окна поставили в августе, а в октябре приходит претензия от дирекции муниципального заказа: деньги, 129 тысяч, как указано в смете, необходимо вернуть. Я не понимал, почему мне выставили претензию. Я ведь был у мэра в кабинете, объяснял ситуацию: во время пожара у меня сгорели родственники, денег нет, квартира муниципальная, — возмущается Дмитрий Пеньков.
Он уверяет, что чиновники мэрии, когда выделяли средства на ремонт, никак не уведомили его, что эта помощь будет возмездной. "Я бы не обращался, если бы деньги были", — говорит Пеньков.
Как наниматель муниципального жилья он несет ответственность за его ремонт, пояснили йошкаролинцу в дирекции муниципального заказа.
Через некоторое время после претензии начался суд. С иском к Дмитрию Пенькову обратился комитет по управлению муниципальным имуществом (КУМИ) Йошкар-Олы. Городской суд обязал йошкаролинца выплатить около 170 тысяч рублей. Верховный суд оставил это решение в силе. В исковом заявлении, направленном Пенькову, по его словам, были ссылки на некие прямо и косвенно свидетельствующие данные, что в его квартире был поджог. Проведенные после пожара работы представители дирекции муниципального заказа и КУМИ назвали текущим ремонтом.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram.