Жизнь Кирилла. История слонимчанина, который пять лет обездвижен
С Кириллом Алексеевым из Слонима я познакомилась случайно несколько лет назад. В редакции «ГС» проходила благотворительная акция перед Рождеством, во время которой мы развозили подарки нуждающимся. Моя коллега сказала: «У меня есть знакомый Кирилл, про которого мало кто в городе знает, он уже долгое время прикован к постели из-за травмы позвоночника. Моя мама ходит его кормить, когда жена Кирилла на работе. Может, его можно было бы как-то поддержать в рамках нашей акции…».
Спустя пару дней после разговора я стояла у дверей Кирилла. Позвонила — а в ответ тишина. Мне не пришло в голову, что человек лежит, не встает и никак не может открыть дверь. Потоптавшись, ушла. Но вернулась снова уже вечером. Дверь открыла жена Кирилла Марина — молодая женщина была очень удивлена, когда я стала доставать какие-то подарки. Еще больше был шокирован и раздражен Кирилл. «Я не просил ни у кого ничего!» — сказал как отрезал. Я оторопела от такой встречи, но не ушла, а осталась на пару минут…
С тех пор утекло немало времени. Я до сих пор припоминаю Кириллу его «радушный» прием, и он смеется: «Не ожидал, что кто-то может просто так прийти».
Не единожды я говорила Кириллу, что про него надо написать в газету. И он постоянно отказывал: «Не вижу смысла. Что от этого может поменяться?!»
«Вдруг про тебя узнают компетентные врачи, помогут, и ты сможешь вернуться к более-менее нормальной жизни», — мои аргументы только смешили Кирилла.
Знакомьтесь — Кирилл Алексеев
Кириллу — 30 лет, пять из которых он лежит после травмы. На сухом медицинском языке его диагноз звучит так: закрытый оскольчатый перелом С5 позвонка с ушибом и сдавлением спинного мозга. Верхний выраженный парапарез с плегией кистей, нижняя параплегия НФТО. По-простому говоря, у Кирилла сломан шейный позвонок, который парализовал его тело от груди и до пяток.
«Неудачно нырнул», — неохотно рассказывает свою историю слонимчанин. Так его жизнь разделилась на «до» и «после». «До» — работа строителем на различного рода объектах, счастливая семейная жизнь без забот, друзья, «после» — заточение в четырех стенах, пару раз в год выезд на улицу в инвалидной коляске… Самое удивительное в жизни «после» — это то, что жена не ушла, не бросила. Марина — опора, надежда Кирилла на будущее.
Она, вздыхая, говорит: «Как я могу его бросить? Я его люблю!»
Не каждой под силу перенести такие испытания, какие выпали Марине. Она пыталась ездить по врачам в надежде на помощь. Но в Минске сказали, что надежды нет, а гродненский врач обещал перезвонить спустя время и не сделал этого. Так Марина перестала консультироваться.
«Сейчас для нас, — она говорит о своем муже во множественном числе, не отделяя себя от него, — главное — вылечить его сустав на ноге. Он почти полностью разрушен. Долгое время мы лечили пролежни, сейчас уже дела обстоят получше», — рассказывает Марина, без труда перечисляя всевозможные способы лечения пролежней. За годы жизни «после» она может быть врачом — научилась ставить уколы, знает все о болезни мужа, может купировать любую боль.
Марина говорит со мной, Кирилл перебивает: «Мы не жалуемся!» В этой фразе весь он — человек, который за годы лежания прикованным ни разу ничего не потребовал от государства, не стонал, как ему плохо или бедно живется. «Потихоньку живем, нам хватает на все», — говорит, когда спрашиваю об инвалидной пенсии.
«Я не касаюсь бытовых вопросов, таких, например, как ремонт. Здесь все Кирилл», — говорит Марина. И, глядя на мое удивленное лицо, продолжает: «Да, он самостоятельно изучает в интернете всевозможные дизайны помещений, потом ищет, где можно заказать материалы, договаривается со строителями и контролирует весь процесс».
Совсем недавно Алексеевы переехали в квартиру на Ершова. «Здесь очень удобно, потому что первый этаж. Это хорошо, если надо вывезти Кирилла на улицу», — поясняет Марина. И… да, новый ремонт в квартире проходил под чутким руководством Кирилла. «Красота! — говорю. — Такие интересные задумки. Твоих рук дело?!» — спрашиваю у хозяина. Он стесняется и отвечает: «Я бы мог и лучше!»
На улице — раз в год
Марине сложно часто вывозить Кирилла на улицу, хрупкой женщине это не под силу. Да и до вечера она работает.
«У нас сосед отличный появился. Он если не заходит ко мне, то стучит в окно, мол, я здесь, старина, не хандри! — улыбается Кирилл. — Он на пенсии, почти каждый день приходит ко мне со своей собакой. И все подбадривает, говорит, чтобы не сдавался! И знаешь, когда он вот так, проходя, стучит в окно, я улыбаюсь, хоть ответить ему не могу».
Кирилл очень старается не хандрить, хоть всякое случается: «Меня очень утомляет подтверждение своей инвалидности. Проверяют так, как будто я притворяюсь. Если бы я встал на ноги, то уж точно медики бы знали об этом первыми!»
Несмотря ни на что, Алексеев старается держаться и верить, что все будет хорошо. Я шучу: «К тебе можно экскурсии из депрессирующих водить! Пусть посмотрят и убедятся, что их проблемы можно решить!» Кирилл лишь улыбается и мастерски переводит тему: «Может, у тебя есть знакомые, которые могли бы посоветовать, как поставить умный замок, чтобы я мог с телефона открывать входную дверь?» Я обещаю поспрашивать, а потом через пару месяцев замечаю, как у него на страничке в ВК появился видеообзор этого умного замка.
«Опять справился самостоятельно!» — мелькает мысль.
Не пиши…
«Не пиши обо мне, — просит Кирилл в очередной раз. — Не время еще. Когда-нибудь…»
Моя знакомая Лена, которая когда-то рассказала мне о нем, возражает: «Как это, не пиши?! Мир не без добрых людей! О Кирилле мало кто знает, он как бы в стороне ото всех. А ведь он на улице вообще не бывает — помочь некому его вынести. Может, хоть узнают о нем волонтеры. Возможно, кто-нибудь захочет организовать помощь подобным лежачим слонимчанам (даже неизвестно, сколько их у нас в городе), которые годами не были на улице».
Извини, Кирилл.