Консервативная революция: причины и последствия
Издание напоминает, что наиболее конфликтным моментом остается политика Евросоюза по приему беженцев. Тот же Виктор Орбан объявлял Среднюю и Восточную Европу «зоной без мигрантов», а беженцев называл «мусульманскими захватчиками». Аналогичные претензии озвучивал и польский премьер Матеуш Моравецкий во время визита в Будапешт в начале января. «Что касается миграционных квот, которые навязывают странам Евросоюза, мы решительно отвергаем такой подход, поскольку он идет в разрез с суверенным правом выбора государств-членов. На наш взгляд, принимать такого рода меры Европейская комиссия не имеет права», - сказал польский премьер.
«Сегодня ссора с Брюсселем объективно выгодна. С этого года заканчиваются дотации Евросоюза Восточной Европе и страны оказываются с обязанностями, но без дотаций, а это уже гораздо менее интересная реальность, чем была до этого», - пояснил доцент кафедры политической истории МГИМО Кирилл Коктыш.
Лидеры стран Вышеградской группы считают, что в не столь отдаленном будущем ситуация коренным образом изменится. По мнению Виктора Орбана, к 2030 году «Евросоюз будет финансировать преимущественно Германия и страны Вышеградской четверки». Однако он дал понять, что рассчитывает на дальнейшее поступление дотаций Евросоюза в экономики региона. И пригрозил, что, если восточноевропейские страны не получат эти средства, они найдут другой источник. «Если ЕС не сможет обеспечить нам финансирование, мы обратимся к Китаю», - объявил Орбан.
Итак, почему (воз-)родился европейский консерватизм? Кто-то называет его правым популизмом, кто-то национализмом, но сути это не меняет – значительная часть европейцев склоняется к экономическому эгоизму, национализму, ксенофобии, исламофобии, гомофобии и другим явлениям, чуждым либерализму. Не забудем еще о победе консерватора и протекциониста Трампа в США. Да еще о предстоящем выходе Великобритании из Евросоюза. И о росте ультраправых настроений в Германии – «что-то пошло не так», скажут некоторые.
Как считают американские ученые Рональд Инглхарт и Пиппа Норрис, реакция менее образованных белых мужчин старшего возраста на культурные изменения, в том числе на приток иммигрантов, лучше объясняет всплеск популизма, чем экономическая незащищенность. «Именно поэтому… Трамп стал президентом США, а британцы выбрали Brexit. Культурные изменения и экономический спад, от которого страдали трудящиеся, усилили недовольство. А финансовый кризис открыл путь популистской волне», - пишет газета «Ведомости».
По мнению экспертов, прекращение или ослабление негативных процессов в социальной и экономической жизни может свести популизм на «нет», однако есть два серьезных препятствия. Во-первых, последствия таких явлений, как «Брексит» или победа Трампа, пока не проявились в полной мере. «Конец глобального лидерства США – потенциально разрушительное событие», - говорится в материале.
Во-вторых, долгосрочные факторы уязвимости, такие как высокий уровень неравенства и низкая экономическая вовлеченность трудоспособного населения в США или иммиграционные риски, продолжают действовать до сих пор. «Вероятно, возрастет нагрузка на экономику в связи со старением населения. По всем этим причинам вероятность сохранения волны популистского гнева слишком высока», - отмечают «Ведомости».
Между тем, консервативная «тень» США нависла над Европой не только из-за избрания Трампа, но и из-за личности его бывшего ключевого советника Стивена Бэннона, отправленного в отставку летом 2017 года. Бэннон стал своего рода духовным отцом европейских правых популистов и радикалов, т.к. не стеснялся открыто проповедовать то, о чем в либеральной Европе по-прежнему говорить неприлично. Или почти…
В общем, «гуру» совершил в марте европейское турне и встретился со всеми ведущими «плохими парнями» (или девчатами), как-то: Национальный фронт Марин Лё Пен, «Альтернатива для Германии», правые радикалы Швейцарии (как видите, даже в этой богатейшей стране они есть, так что левые или правые крайности отнюдь не всегда объясняются бедностью).
Бэннон, в частности, был приглашен на съезд Национального фронта в Лилль, где держал довольно жесткую речь, призвав европейских единомышленников не бояться упреков в расизме. «Пусть вас называют расистами, пусть вас называют ксенофобами. Носите это как орден», - цитирует Бэннона «Газета». Он пытался придать «трампизму» идеологическую базу, основанную на изоляционизме и американском национализме, а либералы считают эту идеологию символом протекционизма, национализма и неприятия к СМИ.
Либеральная газета The New York Times полагает, что Бэннон, используя проблему мигрантов, хочет объединить правых популистов Европы, включая националистов Франции, Германии, Польши, Венгрии, Австрии, а с недавних пор еще и Италии. «При всей разности идеологических платформ и постулатов этих партий всех их объединяет негативное отношение к Европейскому союзу, а также радикальные идеи в вопросах миграции», - пишет «Газета».
Более того, ведущий научный сотрудник Института Европы РАН Борис Гуселетов не исключает, что Бэннон неофициально продвигает повестку Белого дома: «Учитывая, что американцы пошли на обострение отношений с ЕС, их, по-видимому, устроит ослабление Евросоюза как единого института, и в этом смысле заигрывание и поддержка евроскептиков вписывается в такую картину».
Для лучшего понимания ситуации (в особенности того, что это всерьез и надолго) предлагаю читателям две замечательные аналитические публикации. Первую на сайте «Газеты» написали два российских эксперта: кандидат политических наук Кирилл Петров и старший научный сотрудник Всероссийской академии внешней торговли Александр Зотин. Вот несколько ключевых мыслей (настоятельно рекомендую прочитать всю статью):
В англо-саксонских системах деформируется консенсус мейнстримных партий в виде разрыва союза между консерваторами и либералами. В европейских континентальных политических системах рушится союз между консерваторами и социалистами, устоявшийся в эпоху после окончания холодной войны.
…Чем серьезнее разрыв между бедными и богатыми, тем выгоднее для бедных стратегия перераспределения (а вовсе не… роста ВВП, так как плоды этого роста в условиях высокого неравенства достаются практически исключительно богатым). Последнее и есть экономический популизм.
Правый популизм концентрируется на национализме и протекционизме и, соответственно, фокусируется на перераспределении рабочих мест от мигрантов или слишком открытых зарубежных рынков труда в пользу местного населения. Левый популизм концентрируется на классовой борьбе и декларирует необходимость перераспределения дохода от богатых слоев к бедным. Гибридный популизм (Национальный фронт во Франции) использует оба приема.
Происходит слом предпочтений глобального капитала. Производство становится все более капиталоинтенсивным и всё менее трудоинтенсивным, аутсорсинг в страны с дешевой рабочей силой становится всё менее выгодным, а фактор близости к рынкам сбыта – всё более значимым. Популистская риторика Трампа о переводе производства из Мексики и Китая обратно в США иногда начинает совпадать с интересом крупных корпораций.
Вторая публикация написана влиятельным американским изданием The Foreign Policy. Ее перевод предлагается агентством «Регнум». Вот ключевые мысли оттуда (излишне говорить, что эту статью я тоже рекомендую прочитать полностью):
Разделение политических позиций между правоцентристами и правыми популистами можно наблюдать в Венгрии, Польше, Чехии, Австрии, Испании и Нидерландах. В настоящий момент такая тенденция угрожает стать нормой в большинстве ключевых демократий ЕС: Италии, Франции и Германии.
В посткоммунистических странах новые левые всё еще не могут укорениться в политическом мейнстриме, регион до сих пор остается слишком консервативным. Спустя три десятилетия после падения коммунизма посткоммунистические партии кажутся неспособными получить какую-либо значительную поддержку (за исключением Чехии).
…Рабочий класс, который не чувствует того, что левые представляют его интересы, оказывает поддержку популистским партиям, в результате чего единственной альтернативой остаются правоцентристские партии. Таким образом, европейский политический спектр был сведен к господствующим правоцентристским партиям и правым популистам.
По большому счету, добавить тут нечего, но картина всё-таки не будет полной, если не провести более глубокого анализа ситуации в Венгрии, Италии и Германии, а именно: каков там «свежий» послевыборный расклад? И нелишним будет вернуться к теме Брексита.
Часть 1
Читайте также:
Итоги 2017 года. Центрально-европейская Фронда: Австрия в Штрахе / Славянский бунт
Призраки Австро-Венгрии. Консервативная революция в Центральной Европе. Часть 1 / Часть 2
* Мнения автора, высказанные в блоге, не обязательно совпадают с позицией редакции Radio Europa Liberă