Работа над ошибками. Как Павла Устинова освобождали всей страной

Павла Устинова выпустили из СИЗО под подписку о невыезде. За него вступились Генпрокуратура и Росгвардия. Устинов заявил, что не будет скрываться от следствия, а сторона обвинения попросила пересмотреть приговор из-за его излишней суровости. Гражданское общество показало, что оно работает, а государство — что умеет признавать свои ошибки. Актер Павел Устинов, приговоренный к 3,5 года колонии за применение насилия к сотруднику Росгвардии, освобожден под подписку о невыезде. В ходе суда он заявил, что не намерен скрываться или угрожать участникам процесса. Отпустить актера под подписку просила Генпрокуратура. Под напором общественности Блогеры, актеры, музыканты, политики, силовики, общественники, депутаты — на защиту Устинова встали практически все. Это дело выглядело настолько очевидно несправедливым, что вслед за актерами и оппозиционерами за него вписались даже ярые охранители. В соцсетях среди блогеров, поддерживающих власть, казалось, только самые ярые "турбопатриоты" продолжали твердить, что он заслужил свой срок, получая за этим шквал негодования в комментариях. Не обошлось без конспирологии. Встречалась точка зрения, будто дело Устинова — спланированная атака на суды или на силовиков с целью дискредитации. Иные говорили, будто приговор актеру — настоящее вредительство, сознательное разрушение репутации власти. Есть ли в этом деле подковерная интрига, мы вряд ли узнаем. В итоге общественный напор оказался такой силы, что силовые ведомства показали мастер-класс по переобуванию в полете. Даже глава Росгвардии Виктор Золотов заявил, что Устинов заслуживает максимум год условно. Впрочем, он тут же добавил, что эти 3,5 года он накинул бы блогеру Синице, осужденному за призыв убивать детей силовиков. В итоге заместитель генпрокурора РФ Юрий Пономарев подал апелляционное представление в Мосгорсуд с просьбой пересмотреть приговор. А еще раньше он подал ходатайство об изменении меры пресечения на подписку о невыезде до рассмотрения апелляции. Изменение меры пресечения уже после вынесенного приговора — вещь в нашей судебной практике очень редкая, почти уникальная. Уголовно-процессуальный кодекс формально позволяет это сделать, но на практике такого не происходит почти никогда. Из резонансных дел подобное произошло с приговором оппозиционеру Алексею Навальному по обвинению в мошенничестве с "Кировлесом". По словам руководителя правозащитной организации "Агора" Павла Чикова, юристы тогда даже окрестили это трюком Генри Резника по имени адвоката, который посоветовал продавить такую схему. После ходатайства прокуратуры об освобождении Устинова стало понятно, что раз уж пошли в ход настолько нестандартные меры, то его, скорее всего, выпустят. Так и произошло. Теперь дело за пересмотром приговора, который, по всей вероятности, тоже как минимум смягчат. Жалобу на приговор суд рассмотрит 26 сентября. Беда с судебной системой Не подтверждено, но вероятно: телеканал "Дождь" сообщил, что Устинова решили отпустить после того, как в Кремле посмотрели видео с его задержанием — то самое, которое не захотели смотреть в суде. По данным издания, в администрации президента пришли к выводу, что плечо росгвардейца оказалось вывихнуто по неосторожности. "С Устиновым все будет хорошо, а вот с судебной системой беда", — приводит телеканал слова источника из Кремля. Было бы хорошо, если у дела Устинова появится продолжение в виде реформы судебной системы. По крайней мере, вышеприведенные слова дают на это хрупкую надежду. Хрупкую. Но дают. "ДП" уже писал, что и дело Устинова, и другие приговоры за брошенный бумажный стаканчик показали, что судебная система будто бы специально подтверждает оппозиционные стереотипы о "кровавом режиме". Хочется верить, что "наверху" это поняли и готовы с этим что-то сделать. Уроки и вопросы Можно с надеждой предположить, что дело Устинова стало уроком для властей, дав понять, что излишняя жестокость, во-первых, малоэффективна, а во-вторых, вредит репутации самого государства, отпугивая даже лояльных граждан. И совершенно точно этот эпизод стал уроком и для охранителей. Урок этот очень полезен. Стало ясно, что даже провластная позиция не может крепиться на одном только постулате "начальник всегда прав". Потому что начальник не всегда прав. Начальник может ошибаться. И задача гражданского общества, невзирая на различия в идеологии — дать понять начальнику, что он ошибся. Это работает. И это, если честно, очень радует. В итоге дело Устинова стало отличным примером взаимодействия общества и государства, как это, в общем-то, и должно происходить в здоровой стране. Общество показало, что оно может влиять на действия властей, а власти показали, что могут и умеют признавать свои ошибки и исправлять их. Впрочем, остался интересный вопрос. За Устинова вступились даже самые яростные охранители. Но если в шестеренки силовой машины несправедливо попадет кто-то, кто никак не связан с протестной активностью и даже наоборот? Кто-нибудь, поддерживающий российскую власть, русский Крым, ДНР — в общем, условный "ватник". Впряжется ли за него либеральная общественность так же, как впряглась за Устинова и Голунова? Или это работает только для своих? На этот вопрос предстоит ответить не государству, а обществу. А пока порадуемся за человека, который вышел на свободу.