На КГ

Молодежь бежит в центр Москвы из-за проблем в семьях

Если спросить современного подростка, что он знает про Китай-город, он точно не будет цитировать вам Гиляровского. Скорее всего, он ответит, что это тусовочное место, где собираются его пьющие сверстники и неблагополучная молодежь, но появляться там ему мама не разрешает. Корреспондент Daily Storm отправился «на КГ», чтобы понять, почему это место стало таким популярным, почувствовать его атмосферу, и познакомился с теми, для кого Китай-город стал вторым домом. ***Раньше на месте парка «Горка» был песчаный пустырь. По словам самых опытных «китайгородцев», им нравилось там выпивать, потому что там «спокойно и без мусоров». Поблизости не было жилых домов и полицию вызывать было некому. Молодые люди оценили преимущества и переместились сюда с Пушкинской, Болотной набережной и Цветного бульвара, — мест, где неформальная молодежь собиралась в 2010-е годы. В 2017-м году на месте пустыря разбили парк, в котором теперь по вечерам сидят студенты, а самая шумная «тусовка» переместилась на лавочки по соседству. В пустующих домах вокруг открылись бары, пиццерия, кальянная. Место быстро приобрело неоднозначную репутацию. Кто-то восторгался Китай-городом как творческим кварталом, связанным с музыкантами и художниками, для кого-то он стал синонимом чего-то грязного и неприличного. У района появились свои герои и своя мифология. В попытке разобраться, что происходит в этом месте, я спросил местных, кто тут у них за старшего.— Тебе нужно поговорить с Юлей.— Найди Юлю, она тут вроде за главную. Смотрит за тем, чтобы малолетки слишком не напивались и на скамейках не засыпали. Послушавшись советов местных, я начинаю искать Юлю, но это оказывается просто. С ней все здороваются, а у нее громкий командирский голос. Она выглядит уже хорошо выпившей, но изъясняется ясно. «У меня здесь бухала бабушка, у меня здесь бухал отец, и теперь третий китайгородец — это я, — она отхлебывает пиво из пластмассового стаканчика, — не многое поменялось, только музыка. Мой батя мне сам говорит: «Юль, уходи с КГ, тебе там *****». Я отвечаю: сама разберусь».Мне приходится выдергивать Юлю из нескольких объятий поочередно, так как на скамеечки приходят новые люди и эмоционально приветствуют ее. Это неформалки с пробитыми пирсингом носами и волосами всех цветов, подростки, которые стреляют сигареты, вальяжные студенты, что раньше выпивали тут школьниками, но решили не менять место для пьянок.«Китай-город появился оттого, что люди приходили общаться, и при этом у них был интерес к музыке. Потом они решили еще совсем немного себя разговорить и купили водки, — продолжает Юля. — Я жила на Покровке и старалась почаще бывать в школе. Дома мне было не очень уютно. Отец уходил из семьи. Но были еще причины. До 14 лет я была на внутришкольном учете. Знаю всех ментов, я их уже здесь достала: они ко мне подходят и спрашивают: «Юль, ты когда вообще домой собираешься?» Я отвечаю: «Скоро». И они отстают». Теперь полиция регулярно бывает на Китай-городе. Автозак заезжает прямиком во дворик к китайгородской компании, рядом с которой из стеклянной тары соседнего бара выпивает средний класс. Гуляющие жалуются на отдел полиции по Басманному району, который «жестит» и принимает «по беспределу». Китайгородский отдел более лоялен: задерживают только особо буйных. Если вовремя убрать в сторону стакан с пивом или отставить бутылку, полиция пройдет мимо. «А что? Предъявить нечего», — инструктируют местные. «В 2016 году я влюбилась в девочку, с которой встречалась месяц, — голос Юли становится мягче. — Эта девушка мне показала «Верхний Китай», где Маросейка, а когда мы с ней расстались, я просто решила спуститься вниз, на «Нижний», где парк «Горка». Здесь я познакомилась с другой девушкой, с которой мы встречались полгода, но потом она автостопом поехала в Сочи. В Туле она встретила мужика, который влюбился в нее, а она влюбилась в него. Сейчас их ребенку полтора года. Она просила быть крестной матерью, но я отказалась, потому что я некрещеная. Когда мама узнала, что я лесбиянка, у нас были очень плохие отношения на протяжении двух лет. В это время я и пришла сюда. Меня понесло. Но потом, когда я маме смогла нормально все объяснить, она меня приняла. И сказала: «Неважно, с кем ты и кто ты, самое главное, я надеюсь, ты будешь счастлива». Когда я сказала бате, он 30 минут помолчал, думал, а потом сказал, что всегда это знал, и предложил покурить. Его новая жена — бисексуалка.Я почти каждый вечер здесь. Слежу за девочками. Всех наркоманов, кого знаю, гоняю отсюда. Когда я сидела в тюрьме почти полгода за хищение по 158-й, услышала сроки, по которым осуждают людей за наркотики. Там одна молодая мать рассказывала мне, что ее дочка за полгода с родителями научилась говорить и писать, а теперь прикинь, на 10 лет маму осудили. Просто ***** 10 лет. Что с твоим ребенком за это время будет? Поэтому я решила, что наркотикам — точно «нет». Сейчас тут меньше наркотиков, и, если я от кого-то слышу про это, — он получает *****».Несмотря на Юлины старания, наркотики на КГ все равно есть. Одна из девушек из компании рассказывает историю, которая случилась с ней пару лет назад, но просит не называть ее имени. «Я познакомилась с мальчиком в паблике в соцсети «ВКонтакте». Он назначил свидание на Китай-городе. Когда мы встретились, он повел меня в крафтовый бар, где еще магазин «Зиг-Заг». Там еще лавочки «зигой» стоят. Вот мы пьем это вкусное крафтовое пиво и видим, как во двор заходят менты. Нам показалось, что они идут прямо на нас. Мы убегаем в какую-то арку, где в это время сидят какие-то чуваки и что-то нюхают. Мы говорим им про ментов и вместе быстро уматываем оттуда. В знак благодарности эти ребята предлагают нам покурить с ними. Мы соглашаемся, я делаю затяжку, закрываю глаза, чувствую такую летнюю легкость, а потом... бум! — просыпаюсь на следующее утро на полу в незнакомой квартире в Бутове. То есть я совсем не помню, что со мной было. Правда, все оказалось в порядке, просто я покурила какого-то дерьма. Парень тот в итоге оказался наркоманом в завязке и после этого случая стал снова употреблять. Наши пути разошлись».Мне показывают арку в доме неподалеку из рассказа. В ней после карантина открылся бар, где работают китайгородцы. Юля рассказывает, что помогает им «по хозяйству»: готовит и приносит поесть, а также по другим мелочам. Мы идем посмотреть бар и нас встречает промоутер Даня, которому на вид лет 19, приглашает зайти. Над входом в заведение горит неоновая надпись «Арка». Фактически это не бар, а каморка с деревянными стойками, в которой едва могут поместиться четыре человека. Даня сразу рассказывает, как попал сюда. «Мама меня хотела выгнать из дома из-за того, что я бездельник и бездарь. Я подошел здесь к знакомому бармену: узнать, есть ли работа. Он отправил меня к Армену, который мне сказал: «Конечно, выходи на смену прямо сейчас». Я отработал, и он мне сразу денежку заплатил. Я сейчас горжусь, что у меня есть работа, и благодарен ему за это».  Армен — владелец бара «Арка». Он подходит на шум и объясняет, что изначально набрал ребят «из тусовки», чтобы они тащили своих знакомых в бар. Стратегия работает: «под аркой» всегда кто-то выпивает, рядом стоит охранник — «чтобы не плевали и стеклянную дверь в кафе напротив не разбили». Армен говорит, что у многих ребят здесь есть «своя история». Чуть позже прошу Даню рассказать, есть ли такая история у него. Он показывает руку, на ней виден длинный шрам от лезвия, который идет вдоль предплечья.«У меня биполярное расстройство. То есть быстро сменяется грусть на радость, печаль на веселье. Диагноз подтвержденный. Полежал немного в психушке. Не знаю точно, когда это началось, но в детстве до восьми лет отец избивал меня за двойки. Мама пыталась меня защитить, ей тогда тоже доставалось. Хорошо что у нас была замечательная бабушка: всегда поддерживала меня в моих начинаниях. Например, в музыке. Я занимался флейтой. И однажды решил ее разобрать, чтобы почистить. А мой отец в тот день приехал очень рано, увидел, что я типа сломал флейту, и сказал такую вещь: «Больше ты флейтой не занимаешься». Я забросил музыку».Даня просит у меня сигарету. Прикуривает и продолжает. «Хоть отец и пытался меня воспитывать силой, я никогда его не слушался. Я пытался все делать наоборот, назло. За это я и получал. Я бы сейчас многое отдал за то, чтобы доказать ему, что он был неправ.Впервые на КГ пришел 1 сентября 2017 года, мне не нравился учитель, который меня сильно гнобил, издевался надо мной. Я не подавал вида, что меня это задевает. Я все равно у него доучился, доказал ему, что могу. Окончил колледж по информатике. Сейчас думаю о том, чтобы подготовиться и попробовать поступить в Бауманку.  Более-менее у меня все налаживается. В интернете нашел отношения. Девушка пытается меня поддержать, посоветовать что-то, но моя проблема в том, что я ее не слушаю и все делаю по-своему, как и большинство «кагэшников». Они при помощи алкоголя, сигарет, наркотиков, которые для них просто стимуляторы эмоций, пытаются забыть свои психологические, физические, материальные проблемы. Они решают свои проблемы с семьей, с отношениями через общение, выплеск эмоций». Из ниоткуда внезапно появляется полицейских наряд и начинает общаться с выпивающими у бара. Они ссылаются на то, что выпивку купили в заведении, а на улицу только вышли покурить. Полиция уходит.«Здесь всегда как-то пытаются выслушать. Знаешь, как это происходит? Вот я веселый парень, незнакомый тебе, и ты вот тут тоже тусишь. Мы выпили, и я просто подошел к тебе, познакомился и начал рассказывать какую-то свою историю. И ты выслушал меня, и после этого, может быть, даже дал мне какой-нибудь совет. КГ основан на том, что люди делятся своими эмоциями. Поэтому он не так уж и плох, хоть тут и выпивают несовершеннолетние, даже они могут тебе посочувствовать, если тебе это нужно». Мы говорим с Даней на пожарной лестнице за баром и к нам подходит Ким. Он бармен, интересуется, чем это Даня занимается тут в рабочее время. — Я тут рассказывал о том, что на Китае люди не такие уж плохие. Могут помочь тебе, если что…— И кто тебе помог? Когда тебе было совсем плохо?— Когда я поссорился с мамой?— Да.— Ты. Ты дал мне хороший совет. Что родителей надо ценить в любом случае, пока они у тебя есть.Ким поворачивается ко мне и быстро говорит: «Просто мои настоящие родители погибли, когда я был маленький. А приемные тоже погибли, гораздо позже, в автокатастрофе. Поэтому я ему говорю, чтобы он ценил своих родителей, пока они есть. Нужно дать им время, потому что у них его, может быть, осталось уже мало». Сказав это, Ким уходит. Мы стоим с Даней в тишине. «Пойдем в бар», — предлагает он.«Знаешь его? — Ким показывает на нашивку с Че Геварой, которая является частью интерьера заведения. — Крутой мужик». С потолка свисает гирлянда. Напротив кранов с пивом висит плакат с электрогитарой, на стенах рисунки, которые выполнила одна из подруг ребят из бара. «На самом деле я прямо тут и живу: у меня здесь коечка. Раньше на Чистых прудах стоял на фейс-контроле, через некоторое время устроился сюда барменом. Живу здесь 24/7, потому что дом в Подмосковье, и, если ездить туда-сюда, не успеваю справиться со всеми обязанностями. Народ тут разный, иногда заходят боны, скины всякие. Хорошо что Юля приходит, берет вещи постирать. Ну а что? Стараюсь держаться как-то. Пиво будешь?»Я выхожу с пивом из бара. На скамейках компания поет под гитару. Точнее, гитаристов двое, и второй старается быстро дублировать аккорды первого. Они собрали круг по интересам и поют хит популярной панк-группы. «Правильно думай, правильно чувствуй: сердцем — в могиле, душой — в тюрьме! Это Россия! Россия для грустных. Ни выбора, ни перемен!» Я подхожу ближе, чтобы лучше слышать. Тут замечаю красно-синие блики на лицах, оборачиваюсь и вижу, что на въезде во двор уже стоит автозак. Но компанию это не смущает. Они заканчивают песню и начинают другую, которая называется «Это пройдет». Из автозака на них смотрят равнодушно.