Убийство какого насекомого у цыган приравнивается к убийству человека

Как известно, многие цыгане исповедуют христианство, поэтому заповедь «не убий» — для них не пустой звук. Однако, по цыганским поверьям, запрещено убивать не только человека, но и насекомое, у которого «тоже есть душа».

Убийство человека и наказание за него

Отношение цыган к убийству человека (по крайней мере, в прошлом) можно назвать неоднозначным. Так, если верить Ефиму Друцу, автору издания «Цыгане», согласно цыганским законам, убийство из ревности жены, изменившей мужу, считалось справедливым. Тем не менее цыган никогда не воспринимали как головорезов. Недаром говорили: «У цыгана карман пустой, да за пазухой ножа не держит (как ни беден цыган, а на убийство не пойдет). В немалой степени табу на убийство среди цыган было обусловлено их вероисповеданием. Как известно, многие представители этого этнического меньшинства – христиане.

Цыгане сами наказывали того, кто посмел поднять руку на своего соплеменника. Причем, наказание опять-таки заключалось вовсе не в убийстве преступившего закон крови. Ввязавшегося в кровавую драку или убийцу цыгане попросту изгоняли из табора. Раньше цыганский табор представлял из себя сообщество людей, объединенных целью добывания средств к существованию. Табор для любого цыгана являлся привычной средой обитания. Поэтому изгнание из него было самым суровым наказанием, в результате которого изгнанник нес материальные убытки и испытывал моральные страдания.

«Есть душа, как и у человека»

Однако цыгане считали страшным грехом не только убийство человека. Расправа над некоторыми животными, птицами и даже насекомыми, по цыганским поверьям, тоже не сулила ничего хорошего. Например, считалось, что если за кибиткой летит малиновка, то это к смерти, а если убить птицу, то сразу умрет кто-то из цыган. Как и в случае с малиновкой, большинство запретов на убийство живых существ было связано с неотвратимостью наказания, которое последует за этим поступком. Так, как и русские, цыгане верили в то, что беременной женщине нельзя убивать мышь, иначе «на щеке у ребенка будет мышь» (родимое пятно в форме грызуна).

Между тем убийство одного насекомого, пчелы, приравнивались в представлениях цыган к убийству человека. «Убить пчелу — такой же смертный грех, как и убить человека» — говорили цыгане. Такое мнение представителей этого кочевого народа о пчелах было обусловлено верой в то, что «у пчелы тоже есть душа, как у человека». Мало того, цыгане считали, что пчела «происходит от человека». Впрочем, табу на убийство пчел прежде всего было связано с библейской легендой. К слову, обилием подобных легенд в своем фольклоре цыгане славятся едва ли не больше, чем другие этнические меньшинства.

Легенда о Христе

Цыгане искренне считали, что воровать им разрешил сам Бог. Существуют различные варианты этой легенды, но все они сводятся к тому, что один из гвоздей, предназначенных для распятия Иисуса Христа, украл цыган. Согласно одной из версий, это был самый большой гвоздь, который должны были вбить в грудь Спасителя. Украинские и белорусские цыгане утверждают, что гвоздь спрятал в своих волосах цыганский мальчишка, потому у цыган с тех пор волосы кудрявые. Некоторые цыгане рассказывают о том, что гвоздь проглотила женщина-цыганка. Как бы то ни было, Господь, по цыганским поверьям, не забыл то, что сделали для него цыгане, и сам якобы разрешил им безнаказанно воровать.

С этой же мифической историей связана и другая цыганская легенда о пчеле. Якобы для того, чтобы Иисус Христос не воскрес, ему и намеревались вбить в сердце гвоздь. Однако в этот момент на грудь Христу села пчела. Один цыган, который стоял рядом с крестом, указав на пчелу, заявил, что гвоздь в сердце Спасителя уже вбит, поэтому трудиться не стоит. Палачи, которые были крайне ленивы, послушались цыгана и не стали вбивать последний гвоздь. Благодаря этому Христос вскоре воскрес и благословил пчелу. Как пишет Ольга Белова в издании «Народная Библия: восточнославянские этиологические легенды», тогда же Бог запретил убивать пчел, а цыганам позволил божиться (клясться) и обманывать.