Русские бунты в Америке: почему матросы и промысловики сопротивлялись властям

Казаки и ссыльные, каторжане и промысловики шли на восток не только в надежде разбогатеть, но и в поисках «воли» – места, где русскому человеку дышалось бы легко и где не стояли б над душой приставы и приказчики.

Увы, зоркое око чиновников следило за ними даже на краю света.

Палочная дисциплина, шпицрутены, мордобой были обычным делом на военных судах, а в среде торговцев и промысловиков процветало воровство, закабаление работников в долги и принуждение к непосильной работе.

Все это вызывало ответный протест, который носил разный характер – от дезертирства до открытого неповиновения властям. Жаловаться в Санкт-Петербург было бессмысленно – власти наказывали протестующих, а притеснителей мягко журили.

Дезертирство и отказ выполнять приказы

Первыми, осмелившимся на протест, историки считают матросов-дезертиров под командной штурмана Авраама Дементьева с пакетбота «Святой Павел». Побег случился в 1741 году на американском берегу. Долгое время считалось, что моряки погибли от рук туземцев, но испанцы, высадившиеся на берег спустя 35 лет нашли следы пребывания русских. Скорее всего, они сбежали, влились в индейское племя, а затем ушли на юг, где их потомки стали главами семей селения Коавок (о. Принца Уэльского). Причиной, побудившей моряков к дезертирству, стали мордобой и жестокая дисциплина.

Не менее жесткая дисциплина царила и на торговых судах. Как пишет профессор истории из Санкт-Петербурга, Андрей Вальтерович Гринев, в работе «Социальный протест в Русской Америке», на каждое судно назначали «государево око» – казака или сержанта, который следил за сбором дани и за командой, состоящей из поморов, якутов, ительменов и эвенков.

Обязанности и «паи» оговаривались заранее, но целые паи получали те, кто оснащал судно, охотники же получали половину пая – то есть половину того, что добыли. Многие отправлялись в поход уже должниками.

После того, как в 1749 году взбунтовалась и отказалась плыть дальше команда судна «Св. Петр» морехода Дмитрия Наквасина, с людей стали брать расписки, в которых те обещали подчиняться. Помогало это не всегда: например, в 1782 году взбунтовалась команда «Андрея Первозванного»: она отстранила от командования передовщика (торговца) Самойлова, что привело к разброду и крушению судна.

Побеги и саботаж

В конце XVIII века вспышки недовольства стали происходить чаще. Так, отправленные в Воскресенскую бухту Кенайского полуострова люди, которым глава Русско-Американской компании Александр Андреевич Баранов поручил поставить редут и построить трехмачтовик «Феникс», отказались это делать, мотивируя отказ тем, что если они будут строить, то им будет некогда торговать, и их и без того низкие доходы упадут.

Баранову пришлось личным примером вдохновить промысловиков. На зиму он оставил в поселении прапорщика Ивана Родионова, который с трудом удерживал Воскресенский редут от бунта.

В 1795 году взбунтовались промысловики: причиной стали счеты с Григорием Шилховым, который поделил паи за 4 года, воровство и махинации приказчиков, из-за которых русским приходилось покупать продукты по драконовским ценам. Баранов с трудом погасил недовольство, признав правоту недовольных.

Гринев указывает, что в это время в РА началось формирование колониальной системы, в которой свободные люди оказались закрепощены – они становились работниками Русско-Американской компании с принуждением к обязанностям, которые они не хотели выполнять, с долговой кабалой и с мизерным вознаграждением. Неудивительно, что от такой жизни бежали.

В 1806 году в заливе Сан-Франциско с корабля «Юнона» сбежали моряки Михаил Кальянин и Петр Полканов.

А в 1805 году во время крушения корабля РАК «Елизавета» работники саботировали спасение судна, и приказчикам РАК чудом удалось уговорить туземцев спасти имущество компании.

Заговоры

Настоящий кровавый бунт готов был вспыхнуть в РА не раз и не два. Но его удавалось предотвращать с помощью системы доносов. «Наушники» и доносчики всячески поощрялись.

Однажды заговор почти удался. Историки назвали его «заговором Наплакова—Попова». Причиной стал голод, охвативший жителей Новоархангельска в 1808-1809 гг. и жестокие наказания промысловиков, которые практиковал правитель РА Баранов.

Главной идеей заговорщиков стало убийство Баранова и его детей, захват судна «Открытие», погрузку на него туземных женщин и богатств крепости и побег в Полинезию. Заговорщики организовали подполье, но восстание было сорвано доносчиками, которых оказалось трое.

Узнав все, Баранов с отрядом явился на сходку заговорщиков и арестовал их.

О заговоре стало известно губернатору Сибири Ивану Борисовичу Пестелю, а через него – императору Александру I. Вскрылись злоупотребления чиновников РАК, на место был выслан чиновник – расследовать дело. Заговорщики были перевезены в Санкт-Петербург, Попова и Наплакова приговорили к каторге, один человек скончался, а еще один был сослан в Сибирь.

Баранову заговор на пользу не пошел – в столице стали думать о его замене. Немецкий путешественник Георг Генрих фон Лангсдорф, ставший очевидцем событий, писал, что большая часть злоупотреблений лежала на окружении Баранова, и указывал, что и сами заговорщики были не ангелами.

Сам факт заговора был тяжело воспринят Барановым, который после этого написал несколько прошений об отставке.

Легче не стало

В 1818 году на место Баранова прислали капитан-лейтенанта Леонтия Андриановича Гегемейстера. С этого года руководство РАК стало состоять из офицеров, которые сумели наладить дисциплину, перевести промысловиков на зарплату, уменьшили количество злоупотреблений и стали проводить политику покровительства туземцам.

Но в 1819 году на о. Прибылова произошли волнения среди русских и алеутов, а на о. Св. Павла вспыхнул бунт из-за воровства и пьянства начальника острова Петра Батуева, в результате чего алеуты отказались работать на РАК и решили провозгласить «республику».

В 1822 году из крепости Росс бежали шесть плотников. Одного из них поймали и сослали на о. Прибылова, а другие остались жить среди мексиканцев.

Еще один беглец, Прохор Егоров, сумел поднять восстание индейцев, которое было подавлено, а зачинщик убит краснокожими.

В 1851 году на о. Унга взбунтовались алеуты. Они отказались идти на промысел калана и были выпороты правителем Николаем Яковлевичем Розенбергом.

Физические наказания по отношению к работникам РАК и туземцам применялись вплоть до продажи Русской Америки.