«Самое опасное мясо»: почему русские боялись есть медвежатину

У русских медведь почитался как покровитель семьи и плодородия, гарант клятвы, хозяин зверей в лесу и в деревне и выступал как помощник человека, даритель и даже предок, от которого произошел род человеческий.

После христианизации Руси почитание медведя еще долгое время жило в народе. В «Церковном уставе» князя Ярослава Мудрого существовал прямой запрет на поедание «поганой» медвежатины – за это полагалось идти на покаяние к митрополиту и от него же понести казнь – то есть наказание.

«Аще кто что поганое сьясть по своей воли – или кобылину, или медведину… митрополиту в вине и в казни», – говорилось в Уставе.

Поскольку у христиан существовал запрет есть медвежатину, можно предположить, что поедание её было связано с определенным языческим ритуалом. Но скорее всего, поедание медвежатины у древних славян было связано с исключительными случаями. В остальное время и для обычных людей и в дохристианский период существовал запрет на медвежатину. Это было вызвано несколькими причинами.

Запрет на медвежатину мог быть связан с тем, что медведя почитали как предка. Как пишет в своих работах этнолингвист Александр Викторович Гура, поскольку по представлениям славян люди произошли от медведей, то ни медведи, ни люди не должны есть мясо друг друга. Медведя считали божеством — первопредком, либо сыном божества, либо думали о нем, как о герое, давшем человеку какой-либо дар и потому считали родней, что предполагало запрет на поедание медвежатины.

В Европе до сих пор сохранились легенды, указывающее на происхождение царской власти от медведя, например, Саксон Грамматик пересказывает легенду, по которой короли Дании происходят от женщины и медведя.

На Западной Украине существовала сказка, по которой медведь, наоборот, был прямым потомком человека. В этой сказке герой «старый дед» (очевидно, верховное божество) сначала делает человека богом, а потом превращает его в медведя: «так выдмеди из людей и пишли плодыця от того чоловiка, шо був богом».

Археолог Зоя Петровна Соклова в работе «Культ медведя» указывает, что дедами, «дзядами», «дiдями» в Древней Руси называли не только предков, но и богов, и медведя. Иносказательно так его называют и до сих пор – дедушка, дед, Михайло Потапыч, хозяин леса, что указывает на почитание зверя как бога и, одновременно, предка.

После принятия Русью православия, вера в то, что медведь и человек – родня трансформировалась в поверие, что медведь – это человек, проклятый Богом за грехи – об этом в работе «Религиозные верования восточнославянских народов» писал этнограф Сергей Александрович Токарев.

Еще одна «родственная связь» с животным существует в Белоруссии: там есть поверье, что медведь – это оборотень, в которого может превратиться человек в наказание за грех негостеприимства.

Целый пласт сказок, в котором герои роднились со зверем, существовал и на Руси. В сказке «О сильном и храбром Иван-царевиче и о его прекрасной супружнице царь-девице» зверь является любовником одной из сестер главного героя, в сказке «Лесовик» женщина живет с двенадцатью медведями, которые то и дело сбрасывают с себя шкуры и становятся добрыми молодцами. В белорусской сказке герой Ивашко-медвежье ушко, рождается от связи медведя и человека – он растет не по годам, а по дням и отличается необыкновенной силой.

С почитанием медведя у древних славян был связан культ бога Велеса. Знаменитый советский археолог Борис Александрович Рыбаков в своих работах о язычестве древних славян указывал, что медведь был древней формой этого божества.

Современные исследователи-язычники считают, что само название «медвед», в котором скрыто слово «ведать» достаточно близко по форме к словам «ведьма», «ведьмак»и свидетельствует о том, что животное якобы «общается» с потусторонними силами и в каком-то смысле представляет их здесь, в этом мире. Однако ученые считают подобное родство слов недоказанным.

О существовании культа медведя пишет археолог Елена Анатольевна Тянина. В работе «Медвежий культ в средневековом Новгороде в контексте религиозного почитания медведя в Северной Евразии» она рассказывает о находках амулетов из медвежьих клыков, найденных на раскопах города. Поскольку амулетов из клыков других животных найдено значительно меньше, Тянина предполагает, что новгородцы верили, что медведь имеет силу отгонять зло, оберегает от сглаза и охраняет домашний скот.

Когти животного были связаны с погребением и с потусторонним миром – их не носили живые люди, зато для оберегания от злых сил когти зверя клали в могилы умерших. Возможно, с помощью когтей медведя душа человека, отошедшего в мир иной, должна была преодолеть скалы и горы, чтобы подняться к некоему языческому «раю».

Запрет на медвежатину, возможно, был связан и с тем, что в древности люди могли наблюдать последствия заражения людей через медвежье мясо такими паразитами как трихинеллез или такими микроорганизмами, как бруцеллы.

При заражении трихинеллами происходили нарушения работы нервной системы человека и разрушение внутренних органов, что приводило к инвалидности и к смерти. А при заражении бруцеллами люди, отведавшие медвежатины, заболевали и болели очень долго, до полугода. При этом бруцеллы часто приводили к менингитам и поражали сердце. Несмотря на то, что люди даже до появления антибиотиков редко умирали от бруцеллеза, жить обычной жизнью они уже не могли – бактерии поражали легкие и сердце, человек становился инвалидом.

Видевшие это сородичи скорее всего считали, что съевших медвежатину людей постигло проклятье: они ели «поганое», и медведь им «отомстил».