Дело «джамаата»: «На меня оказывали сильное физическое и моральное давление оперативники!»

Фото: архив «БИЗНЕС Online»

«ЗАСЛУГИ» ДЖАМААТА: ВЕРСИЯ СЛЕДСТВИЯ

В Казанском окружном военном суде накануне продолжилось рассмотрение одного из самых громких судебных процессов республики — дела «Чистопольского джамаата». 8 подсудимых — Марат Сабиров, Рафаэль Зарипов, Айрат Ситдиков, Алмаз Галеев, Михаил Мартьянов, Руслан Гафуров, Джаудат Ганеев и Рамиль Абитов, а также Станислав Трофимчик, участвующий в заседаниях заочно, — третий день подряд выслушивали допрос свидетелей гособвинения.

По версии следствия, эта группа людей в 2012 году подорвала машину муфтия Татарстана Илдуса Файзова, а затем расстреляла его заместителя Валиуллу Якупова. Через несколько месяцев в социальных сетях появилась серия устрашающих видеороликов, на которых ответственность за теракт на себя взяла группировка «Чистопольский джамаат» в лице ее предводителя и идейного лидера Раиса Мингалеева. Самопровозглашенный «амир моджахедов Татарстана» до процесса не дожил — был застрелен силовиками в 2014 году во время одной из спецопераций.

Участникам «Чистопольского джамаата» также приписывают обстрел «Нижнекамскнефтехима», поджог нескольких православных церквей. В сумме группе предъявлены обвинения по статьям «Терроризм», «Преступное сообщество». Также членов группы обвиняют в краже, незаконном сбыте, хранении оружия и незаконной предпринимательской деятельности. За плечами у некоторых из них — участие в бандитских группировках, большинство имеют судимости.

Сторону государственного обвинения по данному резонансному делу поддерживает прокурор республики Илдус Нафиков. К слову, в местах отбытия наказания по делу «Чистопольского джамаата» уже находятся 13 человек, заключивших досудебное соглашение со следователями.

ЗАЯВЛЕНИЯ СВИДЕТЕЛЯ О ДАВЛЕНИИ СЛЕДСТВИЯ НЕ ПРОШЛИ ПРОВЕРКУ

Из выступлений 8 свидетелей обвинения, допрошенных в зале суда, больше всех выделялась речь уроженца Чистопольского района Ильнура Саттарова. Приглашен он был для того, чтобы дать разъяснения по нескольким эпизодам. Например, о призывах к радикальным действиям и незаконном хранении оружия. Сам Саттаров в 2014 году был осужден по данной статье и освободился лишь в феврале этого года.

Молодой человек в клетчатой рубашке и очках сразу признался, что знаком с большинством из подсудимых. Вслед за этим он, как и многие свидетели до него, отказался от собственных показаний, данных во время следственных действий. Прокурор Юрий Маданов воспользовался протоколом допроса по делу самого Саттарова, где тот четко указывает — и призывы к срыву государственного строя были, и оружие (обрез) молодые люди возили с собой, а сам Саттаров знает, где оно лежит. В протоколах допроса указаны конкретные фамилии тех, кто отвечал за поджоги церквей. В их числе Мартьянов.

«На меня оказывали сильное физическое и моральное давление оперативники!» — заявил на это Саттаров. Выступавшие на предыдущих заседаниях свидетели обвинения действовали осторожнее — признавались, что подписывали протоколы не читая или вообще впервые слышат зачитанное прокурором. По словам же Саттарова, ему пришлось самоотверженно взять вину за хранение оружия на себя под давлением следователей. На вопрос судьи, почему он не рассказал о давлении на итоговом заседании суда, свидетель ответить затруднился.

Правда, чуть позже он заметил, что жаловался, писал письма — в том числе генпрокурору РФ Юрию Чайке, но противоправные действия так и не были выявлены. Апелляции, по словам Саттарова, также были отклонены. Но когда суд напомнил, что приговор в отношении Саттарова выносился в особом порядке и в числе жалоб не было указано ничего о физическом или моральном давлении, молодой человек снова не нашел что сказать в свое оправдание.

«ДОПРОСЫ БЫЛИ, НО ВСЕ НЕ ТАК ПРОИСХОДИЛО»

После перерыва Саттаров продолжил отказываться от данных в ходе следственных действий показаний. На замечание прокурора о том, что некоторые допросы велись с записью на видеокамеру, молодой человек ответил, что ему просто подсовывали лист с нужными следствию показаниями.

— Вы подтверждаете эти слова? — спросил гособвинитель, зачитав другой протокол допроса.

— Допросы были, да... Но все не так происходило, — ответил, замявшись, Саттаров.

— То есть показания были вынужденными?

— Да.

— Кто вынудил?

— Сотрудники...

— По фамилии можете кого-то назвать?

— Федотова только...

Юрий Федотов, как пояснил свидетель, оказался именно тем сотрудником правоохранительных органов, который 24 октября этого года вручил свидетелю повестку в суд. Какое отношение Федотов имел к допросам двухлетней давности, осталось тайной, если только его фамилия просто не пришла первой на ум Саттарову. Впрочем, суд все равно заинтересовался личностью чистопольского оперативника, потому как Саттаров буквально обвинил того в угрозах, дескать, Федотов посоветовал не отказываться от данных ранее показаний, иначе будет плохо и ему, и его семье — супруге и двум малолетним детям.

По решению суда сегодня эта интрига разрешится — оперативника Федотова вызовут в суд для дачи показаний. Картину «очной ставки» дополнит допрос самого Саттарова.

ЗАЩИТА ПОДСУДИМЫХ ЗАИНТЕРЕСОВАЛАСЬ ОЧАГОМ ВОЗГОРАНИЯ И СУДЬБОЙ ИКОН

Оставшиеся свидетели рассказывали об эпизодах с поджогом церкви в Чистопольском районе и молельного дома в Новошешминском. Двое молодых людей из Чистополя изложили идентичные рассказы о том, как заметили на въезде в город горящую церковь. Среди прочего они рассказали о сложенных под крыльцом дровах, как для розжига костра. А сотрудники МЧС и жители села Ленино в Новошешминском районе припомнили, при каких обстоятельствах узнали о том, что горит местный молельный дом.

Тем временем адвокатов и подсудимых интересовало всего несколько вопросов: где располагались очаги воспламенения, сколь сильно обгорело здание и что случилось с иконами. Все свидетели в полном объеме подтвердили данные ранее показания.