Елена Костюченко, Иэн МакКеллен: В Москву приехал Гэндальф!

У кого, как не у волшебника, спросить про всевластие, про добро и зло и про место чуда в жизни человека?

 Актер и рыцарь ордена Британской империи Иэн МакКеллен, знаменитый во всем мире по роли Гэндальфа в саге «Властелин Колец», в Москве открывал фестиваль «Шекспир в летнюю ночь». Он представлял отреставрированный фильм «РичардIII», где он играет главную роль. Это самая длинная и самая спорная пьеса Шекспира — о цене власти. «Шекспир был абсолютно очарован лидерами, генералами, королями, императорами. Я не думаю, что он писал о царе, вряд ли он знал о России. Он всегда хотел понять, каков сильный человек за фасадом своей силы. И это очень интересно играть, — сказал Иэн МакКеллен «Новой». — Шекспир очень современен не только в понимании политики, но и в чувствовании человеческой природы».

Иэн МакКеллен продолжит путешествие по России — поедет в Санкт-Петербург и Екатеринбург. «Новая газета» воспользовалась случаем, чтобы задать Гэндальфу самые важные вопросы.

— Про Гэндальфа. Мне кажется, это очень страшный персонаж.

— Почему?

— Потому что он приходит и требует жертв.

— Да. Но. (Долго молчит) Он испытывает чувство вины по этому поводу. Он знает, насколько это трудно. Если путешествие Кольца должно спасти мир, что делает великий полководец? Ему нужен отряд, ему нужны войска. Каждый лидер, который когда-либо посылал армию в бой, убивает своих солдат, этих молодых мужчин и женщин. Некоторые пытаются обвинить нашего премьер-министра Тони Блэра в том, что он военный преступник, потому что он это делает. Я думаю, вы все точно подметили. Он не человек, Гэндальф, ему семь тысяч лет. Он бессмертен. Так что, видите ли, он рассуждает не совсем как человеческое существо. Тем не менее он очень любит все народы Средиземья. Но я понимаю и принимаю то, о чем вы говорите. Я, конечно, не Гэндальф.

— Считаете ли вы, что добро и зло абсолютны? Есть ли абсолютно добрые поступки и абсолютно злые?

— Нет, я так не считаю. Нет такой вещи, как зло. Дьявол? Да ладно! Бог? Нет. Только человеческие поступки. Да, люди могут делать то, что мы называем злом. Но это не потому, что они — зло. Они не родились злыми. Стоит решить, что кто-то — зло, на этом прекращаются все попытки понимания. Но если вы говорите, что человек творит зло, то затем вы спрашиваете себя: почему? Не потому, что он — зло, а потому, что он сошел с ума? Или ошибается? Жестокий? Глупый, как и все наши лидеры?

— Но никто же не считает себя злым. Ричард Третий наверняка тоже имеет какую-то более высокую мотивацию, чем просто удержать власть? Может быть, он думает, что поможет Англии.

— Нет, не так. Есть сцена в конце пьесы, когда он говорит: «Я злодей». Потом он отрицает все — но есть момент, когда он говорит: «Да, я не должен был творить такое». Позже Шекспир напишет Макбета, и там — та же проблема. Макбета мучает совесть до самого конца, он все осознает. В принципе — да, вы правы. Люди не говорят: «я злой» и «я собираюсь совершить безусловно страшные вещи». Это другие люди показывают пальцем и говорят: «Этот человек порочен».

Все на свете — человеческое. Я не верю ни во что абсолютное. Ни в зло, ни в добро. Абсолютная красота? Что это вообще? Красота всегда в глазах смотрящего. То же и с любовью. Предположим, что чья-то любовь — абсолютная, идеальная в понимании вообще каждого живущего. Мы все бы тогда захотели испытать эту любовь. И в итоге мы бы все любили одного и того же человека. Что хорошего из этого бы вышло? (Смеется.)...