Как белгородец восстанавливает заброшенный хутор в Прохоровском районе

Найти хутор Плоский нам мешали бесконечные перебои со связью и Интернетом, ко всему прочему раскалённые от жары гаджеты просто отказывались работать. Пробившись, наконец, сквозь безапелляционное «абонент недоступен», я выясняю, куда свернуть. Ещё минут 10, и мы подъезжаем к грунтовке с нужным нам указателем. Маня, Мила, Роза и другие. Юрий Орлов живёт с семьёй в Белгороде. Три года назад, будучи пенсионером, решил вернуться к сельскому труду. Арендовал землю в хуторе Плоском, что в нескольких километрах от села Подольхи Прохоровского района. Орлов – коренной житель села, которое, согласно названию и местным легендам, основано под зарослями ольхи.Возрождение жизни в заброшенном некогда хуторе потребовало физических усилий в прямом смысле и весомых финансовых вливаний. Много времени заняло отведение подземных вод, здесь они на глубине чуть больше полуметра.Пришлось выкапывать резервуары, чтобы вода могла скапливаться там. Только в этом году на работы ушло около 500 тыс. рублей. Теперь Орловы разводят в этих импровизированных прудах рыбу. Параллельно обустраивают ферму. В хозяйстве около 50 овец, семь десятков бычков, шесть коров, 12 телят и кролики. — Вот, смотрите, наша средняя группа, – хозяйским жестом показывает Юрий Дмитриевич на загон с милыми и не слишком крупными бычками.— Вы их прямо как в детском саду разделяете, – смеюсь я.— А как иначе? Животных любить нужно, без любви в нашем деле никак. Стараемся создать для них все условия. Вот Вовка этим как раз занимается!. Орлов показывает на худого загорелого мужчину, подъехавшего на тракторе. Бурёнки в соседнем загоне мгновенно узнают кормильца и встречают его дружным мычанием.«Вот Маня, вон Мила стоит, четыре дня назад отелилась. А вот идёт Роза ко мне, там дальше – Малышка. Розочка, девочка моя, красавица, иди, поглажу!» – в словах Владимира Рогова чувствуется искренняя доброта и ласка.. Я спрашиваю, какой у подопечных характер, и узнаю, что они весьма капризны.«Если что не так – могут и боднуть, и подзатыльник дать. Вот я подошёл, и они есть захотели. Ещё рано! И доиться в обед только», – последние две фразы адресованы погрустневшим животным.Но много времени на сантименты у Вовки (а называть его хочется именно так) нет – на нём уход за всеми телятами, овцами и кроликами.— Сколько длится ваш рабочий день? – я просто не могу не задать этот вопрос.— Встаю в пять утра и ложусь в одиннадцать вечера. И такой круговорот день за днём. Но мне работа нравится, я с детства люблю животных.. Управляться с большим хозяйством семье Орловых помогают жители окрестных сёл, всего около десятка человек. В сезон и того больше. Оплату за труд они получают по бартеру. Сам Юрий Дмитриевич упорно называет их волонтёрами. Под заливистый лай местной охранницы Джесси и её отпрыска Славки подходим к загону с самыми маленькими телятами, им всего по несколько месяцев. Перепуганные детишки (а как их назвать по‑другому?!) жмутся к дальнему краю загона, и даже заманчивая бутылка с соской не особенно помогает преодолеть страх.— Мурзик, иди сюда! Рябинка, не бойся! – увещевает Рогов. Девчонка оказывается не из робкого десятка и успевает не только попить, но и попозировать нашему фотографу.— Такие милые имена, их вы придумываете? А почему Рябинка? – не отстаю от Вовки.— Как почему? Да она же, как ягодка, красивая! – удивляется он. И рассказывает, что в рационе у телят уже не только по два литра молока за один приём пищи, но и овёс, сено и вода. Прикорм согласно возрасту.. На обратном пути из телятника мы навещаем пасущуюся Люсю. Дружеские Вовкины поглаживания она воспринимает с удовольствием и даже разрешает мне себя обнять. Рогов спешит показать нам ещё одну свою подопечную – маленькую овечку по кличке Юлька, повадками похожую, скорее, на собаку. Только труд. Несмотря на наличие водонапорной башни и собственной скважины, вода на хуторе не питьевая.«Пишем в разные инстанции. Нам отвечают, что для новой скважины нужно разрешение. А по документам на хуторе прописаны всего три человека, по факту проживают и вовсе два. Но мы‑то вместе с работниками весь день здесь! Живём пока как есть: воду питьевую привозим».. Кроме всего перечисленного, в сельхозкооперативе Орловы выращивают клубнику, помидоры и виноград, собираются заняться топинамбуром и хреном. Собственная пасека в 50 рабочих ульев даёт около полутонны мёда в год.Всего у Орловых в аренде и в собственности около 50 га. На обустройство хозяйства в Плоском и расчистку под сельхозугодия 3 га земли в Подольхах ушло около 45 млн рублей.«Говорить об окупаемости пока рано, мы даже на ноль ещё не выходим. Делаю это всё не для себя даже, а для детей (у Юрия Дмитриевича их четверо – прим. авт.), чтобы они работали, чтобы им некогда было всякими глупостями заниматься. Труд и только труд».. И жить, и работать. Юрий Дмитриевич приглашает нас в Подольхи, хочет показать место, где стоял родной дом. По дороге вспоминает, как ходил в юности в местный клуб, где показывали кино, что тогда, в начале 1960-х, казалось чудом.«Вот моя деревня, дальше будет дом родной», – переиначивает он известные строчки Ивана Сурикова.. Проезжаем сельскую церковь и узнаём, что в её здании раньше находилась школа, куда ходил Орлов:«Школа была церковноприходская, старая. Помню, что стены – в полметра толщиной. Топили мы углём. Всё делали, не боялись работы».. Пересекаем мост, и Юрий Дмитриевич вдруг превращается в озорного Юрку: азартно рассказывает, как купали в тёплой речной заводи лошадей, ныряли сами, а потом спешили охладиться к роднику.«Вода тут раньше стояла метра на два выше. А зимой не замерзала. Приходишь с двумя вёдрами на коромысле и из‑за камня прямо зачерпываешь её. Штук по 20 так набирали. В тёплой речке, где коней купали, ситом рыбу ловили, сачками, на удочку».. Сейчас родники, дающие начало Северскому Донцу, облагорожены: тут есть мостики и купели, беседки для отдыха и тропинки для прогулок. Прозрачная вода манит прохладой, а местные мальчишки подтверждают: и правда, освежает!Пока Юрий Дмитриевич витает в воспоминаниях, спешу воспользоваться моментом и узнаю, что он, ещё будучи мальчишкой, помогал комбайнёрам в поле.«Однажды нужно было заменить деталь, я залез в комбайн, а обратно вылезти не могу. Пришлось разбирать. А как‑то после седьмого класса скосил косой 20 соток овса. На второй день не мог поднять руки. Всю жизнь я в работе, очень благодарен прабабушке, которая меня этому научила».. Орлов показывает место, где стоял родной дом, открывает для нас двери того, что был построен, когда сам Юрий уже учился в 10-м классе, долго водит по участку, разрешая лакомиться малиной, вишней и красной смородиной. А мы ещё пытаемся обнять столетний дуб, под сенью которого прохладно, даже когда солнце в зените.«Очень хочу, чтобы жизнь на селе налаживалась, – говорит напоследок фермер. – Я ведь из села! Столько воспоминаний из детства с ним связано, всё помню. И я скажу: на селе было весело жить, очень весело!». Потому Орлов и хочет снова вдохнуть жизнь в исчезающие поселения – чтобы было весело и жить, и работать. Елена Коржова.