Но это нелегко, поскольку всего три школы – две в Московской области и одна в Санкт-Петербурге – таких собак готовят с шести месяцев и в полтора года передают нуждающимся со всем снаряжением бесплатно. Техническое средство Перед тем как поехать за собакой, экспертиза решает, нужна ли она человеку. Основные требования к нему – возраст более 18 лет и инвалидность I группы. Эксперты вносят животное как техническое средство в программу реабилитации. Это обязательное условие для школы подготовки в Купавне, две другие – в Балашихе и Санкт-Петербурге – передают собаку и без этой отметки. Затем можно подать заявление и стать в очередь, которая образовалась из‑за того, что в год школа может подготовить ограниченное количество собак. «После этого дают заполнить анкету (в ней около 100 вопросов), чтобы правильно подобрать собаку. Учитывается, с кем живёт человек, кем работает, как быстро ходит», – объясняет Максимов. Год с собакой отрабатывают все команды и учат её правильно реагировать на посторонних. Как только понимают, что животное готово, дрессировщик сдаёт вместе с ним экзамен: ему закрывают глаза, и он, как слепой, проходит все маршруты, которые могут понадобиться. Если пёс справился на отлично, приглашают будущего хозяина. Двухнедельные курсы «В ноябре 2012 года меня с сопровождающим – со слепым должен быть кто‑то из близких, которого также обучают командам, – пригласили на двухнедельные курсы. За это время человек и собака притираются друг к другу и учатся работать вместе». На площадках школы проходят разные препятствия: ступеньки, заграждения, навесы. Пёс останавливается рядом с каждым, а человек должен тростью проверить, что находится перед ним. «Я часто забывал проверить вверху: пощупаю тростью внизу и иду вперёд. И бум – головой о перекладину. Собака никогда не остановится просто так, поэтому надо убедиться, что нет преград в разных направлениях. Так что Эбо (так зовут лабрадора Виктора Моисеевича – прим. авт.) получал пятёрки, а я – тройки», – вспоминает Максимов. Один из самых трудных барьеров – автобус. Собака и человек должны одновременно заходить, чтобы не уехал кто‑то один. Когда на площадке всё отработано, пара выходит в город и под руководством дрессировщика отрабатывает типичные ситуации. «Эбо не было страшно: он спокойно выполнял свою работу. А мне, – признаётся Виктор Максимов, – очень волнительно: всюду шум. Я привык ходить с кем‑то, а тут мне казалось, что я совсем один». В Купавне учат заходить и в поезд: здесь важно аккуратно перешагнуть щель между поездом и платформой. «Теперь поездки не страшны: есть и оборудованные купе, где всё подписано шрифтом Брайля, рядом собака, которая может ехать бесплатно, вверху место для сопровождающего», – продолжает он. После всех тренировок слепой с собакой сдают экзамен. Комиссия оценивает, готов ли человек остаться с ней один. «У меня были и четвёрки, но в целом я справился. Эбо, как всегда, сдал всё на отлично». С хорошими оценками можно отправляться домой. Слепому выдают паспорт собаки, договор о передаче животного (собаку дают в аренду – прим. авт.), снаряжение и корм на время пути. Дома человек отрабатывает маршруты и изучает местность вместе с сопровождающим. Как только пёс всё запомнил, незрячий может действовать один. Каждый, кто получает собаку, ведёт специальный дневник о взаимоотношениях с животным. Его нужно отправлять в школу для того, чтобы другие могли учиться на чужих ошибках. С одного слова Шестилетний Эбо с Виктором Моисеевичем уже пять лет. Он знает три главных маршрута: магазин, аптека и библиотека для слепых. Каждая собака в среднем может знать около 15 маршрутов. «Но некоторые могут заучить и 40, если в этом есть необходимость. В целом собака запоминает около 200 слов и их значение», – подмечает Максимов. По своим маршрутам и просто на прогулку он ходит с четвероногим другом каждый день. Собака действительно понимает хозяина с одного слова: скажет «магазин», и она ведёт в нужном направлении. «Конечно, я тоже должен знать маршрут, иначе собака почувствует, что меня можно обмануть, – объясняет Виктор Моисеевич. – Я запоминаю, через сколько шагов мы должны повернуть. По пути у нас всегда ориентиры – столб, забор. Когда к ним подходим, всегда хвалю Эбо, даю вознаграждение. Так он тоже понимает, что делает всё правильно». На возникшие препятствия у собаки есть специальные знаки. На прогулке Эбо и Максимов показывают мне процесс коммуникации. Перед ступенями на крыльце Эбо заграждает своим телом путь хозяину. Чтобы завернуть, немного опережает и показывает направление движения. Перед другими препятствиями собака останавливается, чтобы хозяин проверил, что ему мешает. «Обманул он меня один раз – это был первый месяц нашей жизни сообща. Выпал снег, и, возможно, Эбо сам потерялся оттого, что всё изменилось. В общем, завёл он меня далеко от дома. Мимо шёл мужчина, я окликнул его, и он меня проводил», – вспоминает Виктор Моисеевич. За тот случай Эбо получил выговор и больше так не делал. Самое сложное – переход дороги. Собаки – дальтоники, их трудно научить правильно реагировать на цвет. Лучше всего для человека – пешеходный переход со звуком, но в Белгороде таких очень мало. Пёс всегда останавливается перед дорогой: «Спрашиваю, если есть кто‑то рядом. Эбо тоже ждёт других людей, чтобы перевести меня через дорогу вместе с ними». Кроме особых навыков, Эбо знает и стандартные команды: «лежать», «сидеть», «фу», «апорт». «Он поднимает мне трость, ключи, он мой главный помощник», – улыбается хозяин. Всегда вместе У необычной пары весь день по расписанию: подъём в шесть утра, после завтрака сразу на улицу, в обед и вечером Виктор Моисеевич снова идёт с Эбо гулять. Он уже прекрасно понимает, когда хозяин собирается на улицу, и подбегает к нему за снаряжением: жёсткая шлейка – специальный поводок, который крепится к туловищу в нескольких местах, – обеспечивает контакт с животным. За свою работу собака требует немного: еду, тепло и любовь. «Вот сейчас уже мокро, приходится вытирать его, чтобы не заболел. За его здоровьем надо следить, – рассказывает хозяин. – Когда я думал брать собаку, мы со студентом на улице встретили женщину с собакой-проводником. Я спросил, как ей живётся с собачкой. Она ответила одной фразой: «Если любите животных, не пожалеете». Некоторые возвращают собак с претензией, что очень много мороки с ними. «При мне в школе вернули одну собаку. Некоторые, видимо, думают, что пёс должен им суп варить», – смеётся Виктор Моисеевич. Когда ему грустно, Эбо всегда поддержит: сядет рядом, положит голову на колени и тихо посопит. Если хочет есть, то нюхает руки. Они всё время вместе: такой собаке разрешено заходить в любой транспорт и помещение. Некоторые начинают возмущаться, почему в магазине животное. Но когда поймут, что это особенная собака, – претензии отпадают. «Эбо – очень умный и воспитанный пёс. Однажды мы ходили с ним в московскую консерваторию слушать девятую симфонию Бетховена. Билетёрша впустила нас нехотя: боялась, что Эбо будет мешать. В итоге животное вело себя тише, чем некоторые зрители». Большая ответственность Однажды во время прогулки к Виктору Моисеевичу подошла пара студентов из юридического института. Парень и девушка попросили его рассказать о том, что он знает о собаках-проводниках. «Студенты хотят открыть школу в Белгороде, но это очень сложно. Я и сейчас читаю лекции будущим кинологам. Это большая ответственность. Собаку нужно многому научить, чтобы она стала не только глазами, но и в нужный момент сберегла человеку жизнь», – говорит Максимов. Недавно в Белгороде усыпили собаку-проводника, теперь, кроме Виктора Моисеевича и Эбо, в городе нет таких счастливых пар. Но если у белгородских студентов получится открыть свою школу подготовки, то, может, тёмный мир незрячих людей станет немного светлее.
