Никита Демидов — мифы и правда. Кем был могущественный олигарх?

История самого заметного предпринимателя эпохи Петра Великого, Никиты Демидова, соткана из мифов, сказаний и легенд. Правды в них немного, а та, что есть, совершенно теряется в массиве полузнания.

365 лет назад, 5 апреля 1656 года, в семье государственного крестьянина, работавшего кузнецом на Тульском оружейном заводе, родился сын. Назвали его Никитой. Чисто теоретически он должен был бы носить фамилию Антуфьев. Или Антюфеев. Или даже Онтюфеев — встречается и такой вариант. До поры до времени так и было. Однако известен он нам под другой фамилией — Демидов.

Имя человека, карьера которого больше всего напоминает взлёт ракеты к совершенно запредельным высотам богатства и влияния, просто не может не обрасти целым корпусом мифов, легенд и преданий. Никита Демидов не исключение. Более того, этому тульскому оружейнику удалось попасть в фольклор, что в определённой мере уравнивает его с такими эпическими фигурами, как Илья Муромец и Владимир Красно Солнышко.

Это, конечно, неплохо. Однако масса баек и анекдотов от частого и временами назойливого повторения приобретает статус исторической правды. И вот результат — в глазах общества история этого действительно нерядового человека стала сборником довольно-таки глупых россказней, почти не имеющих отношения к реальности.

Миф первый. «Простой мужик»

Согласно самой распространённой легенде, взлёт Демидова от «простого кузнеца» до богатейшего и авторитетнейшего промышленника начался, в общем, случайно. Царь Пётр I, проезжая через Тулу, поломал у своего пистолета курок. Тут-то и подвернулся «простой тульский мужик», который до того ловко починил заморскую диковинку, чем снискал полное расположение царя. Есть, впрочем, и варианты. В одном из них фигурирует не сломанный пистолет, а целый. Демидов вроде как сумел сделать точную копию пистолета немецкой фирмы Kuchenreuter и подарил её царю. В третьем варианте огнестрельное оружие отсутствует как класс, зато появляется ловко и быстро откованная алебарда. С тем же, впрочем, результатом — царская милость и восхищение.

Для убедительности приводят даже дату этой эпохальной встречи, перевернувшей историю отечественной промышленности — весна 1696 года.

Дата правдива. Как раз тогда Пётр I остановился в Туле по пути из Москвы в Воронеж. Остановка была длительной — царь инспектировал местные оружейные и железоделательные заводы, продукция которых была необходима на воронежских верфях, где строился флот для войны с Турцией.

Вот только знакомство «простого тульского кузнеца» с царём состоялось не тогда, а лет на десять раньше. Первые контакты Демидов устанавливал не с всемогущим самодержцем «Всеа Великия и Белыя и Малыя», а с четырнадцатилетним подростком Петрушей, который только-только затеял устроить свои Потешные полки. О чём и была оставлена запись в расходной книге: «Поставлено для царёвой потехи 256 штук тульского Никиткина ружья Демидова». Спустя 5 лет «Никишко Демидов» упоминается в приказной грамоте как депутат от всех тульских оружейников — он прибыл в Москву защищать интересы своих выборщиков в земельном споре.

Словом, никаким «простым мужиком» Никита Демидов не был. А был он к моменту знакомства с царём вполне солидным оружейным фабрикантом.

Миф второй. «Получил в подарок весь Урал»

Если бы это действительно было так, Демидов прыгал бы от счастья. Однако царь Пётр, хоть и принимал иногда экстравагантные решения, раздаривать направо и налево казённые заводы за здорово живёшь всё-таки не стремился.

В реальности та история, когда Демидов получил от царя завод на Урале, — это история не подарка, а сделки. Демидову был предложен обмен. Его тульский железоделательный завод, полностью укомплектованный и кадрами, и сырьём, отлично работающий и дающий прибыль, казна забирала себе. Что давали взамен? Один из пяти казённых уральских заводов — Невьянский. К слову, не самый лучший — к моменту передачи, в 1702 году, штат предприятия составлял всего лишь 27 человек. Заводскую плотину дважды прорывало, из-за нехватки угля постоянно вставала единственная доменная печь. Да и полновластным хозяином Демидов там поначалу не был: «И ту его великую царскую милость памятуя, не столько своих, сколько Его Величества Государя искать прибылей ты должен». Завод Демидову передавали на определённых условиях и под контролем воеводы. Над ним постоянно висела угроза отчуждения: «Коли не учинишь скорой отправки пушек, мортир, ядер и бомбов, заводы взяты будут на Великого Государя и иному отданы».

Миф третий. «Царь Пётр даровал ему дворянство»

Ничего подобного. Никита Демидов умер, как и жил — мужиком. Пусть и непростым, пусть и очень богатым, да к тому же ещё и наделённым серьёзной властью, но всё же простолюдином. Имеющиеся в сетевых энциклопедиях сведения вроде «в октябре 1720 года Пётр I даровал ему личное дворянство» — печальный продукт полузнания.

Дело в том, что диплом на личное дворянство для Никиты Демидова и в самом деле существовал. Он действительно был датирован 2 октября 1720 года, хранился в «архивной каморе» и был составлен честь по чести. Не хватало одной, но очень важной детали. Подписи царя.

Пётр I так и не подписал этот документ. Почему — тут можно только гадать. Скорее всего, причиной стал масштабный скандал, начавшийся как раз в 1720 году. По ходу дела выяснилось, что Демидов в погоне за личной прибылью ставит палки в колёса казённым уральским заводам. «Ему не очень мило, — докладывали царю в ходе следствия, — что Вашего Величества заводы станут здесь цвесть, в то время как без них он мог бы больше своего железа продавать и цену положить, какую захотел бы, и работники б вольные все к нему на заводы шли, а не на Ваши...»

Разбирательство шло долго, и в результате на Демидова был наложен немаленький штраф. Причём не столько за какие-то его конкретные прегрешения, а «за то, что дерзнул Его Величество в своём неправом деле словесными прошениями утруждать».