Высочайшие традиции. Царских детей воспитывали на спартанский манер
Передвижная выставка в Висбадене посвящена роли августейших благотворительниц — императрицы Марии Александровны, императрицы Александры Фёдоровны и великой княгини Елизаветы Фёдоровны (в развитии системы российского образования.
Чему учили детей в царской семье, сколько грамотных насчитывалось в Российской империи и сколько школ было открыто при Николае II, о немецких преподавателях в России и русских студентах в европейских университетах во второй половине XIX-начале XX века, о благотворительности и попечительстве, о нравственных, духовных и семейных ценностях шла речь на второй сессии XXII Елизаветинско-Сергиевских чтений.
Международная научная конференция «Гессенские принцессы: традиции воспитания и образования в России и Германии. 1840-1918» состоялась в немецком Висбадене, столице федеральной земли Гессен.
«Наш долг — служить и сеять»
«К началу XX века в Российской империи сложилась уникальная система благотворительных, образовательных, медицинских учреждений, комитетов и ведомств. Это был результат многолетней систематической работы, которую вели представители правящей династии вместе с помощниками и сподвижниками, благотворителями и меценатами», — отмечает Анна Громова, председатель наблюдательного совета фонда «Елисаветинско-Сергиевское просветительское общество. «Эта система была создана таким образом, что помощь оказывалась всем категориям нуждающихся — детям-сиротам, талантливой молодежи, инвалидам, семьям лиц, призванных на войну и многим другим».
Передвижная выставка, открытие которой состоялось в Висбадене, посвящена роли августейших благотворительниц — императрицы Марии Александровны (супруги императора Александра II), императрицы Александры Фёдоровны (супруги императора Николая II) и великой княгини Елизаветы Фёдоровны (супруги московского генерал-губернатора великого князя Сергея Александровича) в развитии системы российского образования. Особое внимание уделено принципам воспитания в семьях российских императоров.
Спали на походных кроватях
Дети последнего русского царя Николая II воспитывались в классической английской традиции на спартанский манер. Они жили в светлых и просторных, но по минимуму меблированных комнатах, спали на узких походных кроватях, по утрам принимали холодные ванны. Носили практичные удобные вещи без роскоши.
Императрица Александра Фёдоровна (урожденная принцесса Алиса Гессенская и Прирейнская) контролировала весь процесс образования и старалась присутствовать на уроках своих детей. Сама учила дочерей английскому языку, с раннего возраста приучала не сидеть без дела — рукоделие, молитвы, чтение вслух (в «детских библиотеках» насчитывалось до 4 тысяч книг). Великие княжны стали искусными вышивальщицами и позже вместе с матерью принимали участие в благотворительных базарах в Крыму в пользу больных туберкулезом, выставляя на продажу собственные поделки.
Император Николай II также проводил много времени с детьми — они вместе ездили верхом, играли в теннис и плавали, рисовали, совершали длительные пешие прогулки.
В период Первой мировой войны старшие дочери Ольга и Татьяна вместе с матерью, закончив специальный курс, работали сестрами милосердия в Царскосельском лазарете Красного Креста. Кроме того, они возглавили собственные комитеты — Ольгинский помогал всем воинам, а Татьянинский — беженцам. Младшие девочки, Мария и Анастасия, посещали раненых бойцов для поддержания их морального духа.
Цесаревич Алексей, с рождения больной гемофилией, был окружен любовью и заботой всей семьи. У него были не английские, как это было принято ранее в императорской семье, а только русские няни — чтобы у наследника престола формировался правильный чистый русский выговор. Но строгой дисциплине мальчика из-за постоянных проблем со здоровьем не подчиняли.
О грамоте
Первая общероссийская перепись населения (1897 г.) показала, что средний процент грамотности составлял 21,1 %, т.е. грамотными являлись 26,5 млн человек из 125,6 млн всего населения. При этом среди мужчин грамотных было почти 30%, а среди женщин — только 13%. Неодинаковым был уровень грамотности и в разных частях обширной империи. Выше среднего показателя — в прибалтийских губерниях и Царстве Польском, а также в Финляндии (где система образования была издавна поставлена в духе европейской традиции), ниже среднего — на территориях Кавказа и Средней Азии. Россия входила в тройку самых отсталых в смысле образованности стран Европы — хуже дело обстояло только в Румынии и Сербии.
Стремительный рост числа учебных заведений всех уровней наблюдается период царствования Николая II, рассказала в своём докладе доктор исторических наук Галина Ульянова, ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН. За 15 лет (с 1896 по 1910) было открыто больше школ, училищ, институтов, чем за всю российскую историю до 1896 г.
Подавляющее большинство средних учебных заведений составляли школы двух типов: классические гимназии и реальные училища. В первых обучение было в основном платным, но часть неимущих детей могла получать стипендии из благотворительного капитала.
«Всем детям обоего пола должна быть предоставлена возможность по достижении школьного возраста пройти полный курс обучения в правильно организованной школе», — проект Министерства просвещения под руководством К.фон Кауфмана «О введении всеобщего обучения в России» был внесен на рассмотрение Госдумы в 1907 г и далее передан для разработки в специальную комиссию. В 1911 г. Государственная дума одобрила законопроект. Но Государственный совет, не согласившись с поправками, отклонил его в 1912. А далее начавшаяся Первая мировая война в корне изменила повестку дня.
О семье и деградации ценностей Многие века семейные отношения базировались на духовно-нравственных, религиозных ценностях. Герцог Гуно Ольденбургский, председатель Ольденбургско-Русского общества, отметил, что «старая» система ценностей практически разрушена, и сегодня в Германии традиции семьи и христианского брака находятся под угрозой исчезновения.
«По русской семье страшный удар нанесла революция», — говорит участник конференции Владимир Лавров, доктор исторических наук, профессор Николо-Угрешской православной духовной семинарии. Если в 1913 году на 1000 браков было зарегистрировано 0,15 разводов, то в 1926–1927 годах — уже 11, то есть «добились» роста почти в 100 раз! В колыбели революции Петрограде в 1920 г. количество разводов составило 92 на 1000, а в Москве в 1926 г. — 477 разводов, почти половина от тысячи браков. По мнению В. Лаврова, сегодня исправить демографическую ситуацию только увеличением пособий на детей невозможно. «Покуда в обществе господствует идеология потребления — когда человек хочет жить только для себя, для собственной карьеры и удовольствий, дети, конечно, будут ему только мешать».
Русский символ немецкого города Висбаден хранит в себе немало страниц русской истории. Одна из главных достопримечательностей и своего рода символ города — русский православный храм. Расположенный на живописной горе Нероберг, он словно парит над Висбаденом, а его золотые купола видны из разных точек гессенской столицы.
В 1844 году висбаденцы торжественно встречали юную супругу своего правителя герцога Адольфа Нассау, прибывшую из Петербурга, — великую княгиню Елизавету Михайловну Романову, внучку императора Павла I. Она прожила в Висбадене чуть меньше года. Память осталась на века.
Поселившись в Висбадене, юная герцогиня с первых же дней обратилась к благотворительности и взяла под своё покровительство обездоленных. Отказалась от положенных ей, как супруге правящего герцога, выплат на личные расходы с тем, чтобы они пошли в пользу бедных. По распоряжению Елизаветы выкупались вещи, заложенные нуждающимися в ссудной казне. Она приобрела пустующую землю, разделила её на участки и раздала неимущим, чтобы те могли сами добывать себе пропитание. Детская больница — первая в городе — была создана по инициативе юной герцогини. Впоследствии она была названа в память основательницы «Елисаветинской» (Elisabeth-Heilanstalt), а врачом при ней состоял А.Вейзенталь, личный доктор Елизаветы, приехавший с ней из Петербурга.
Но, по воспоминаниям священника Ивана Базарова, «по мере приближения эпохи разрешения от бремени великая княгиня почти никуда не выходила и лежала на кушетке. При этом она так грустила по России, что взятую с собою русскую землю постоянно держала вокруг себя». В январе 1845 г., великая княгиня Елизавета Михайловна Романова, герцогиня Нассаусская, умерла в Висбадене после родов в возрасте 19 лет, не выжила и её новорождённая дочь.
Память супруги Адольф фон Нассау (впоследствии великий герцог Люксембургский) решил увековечить в Висбадене, где закончился её земной путь. Он хотел, чтобы жена и дочь покоились в специально построенном храме-усыпальнице, который был бы виден из разных концов города, а также из окон герцогского дворца в Бибрихе. 8 лет проектировалась, строилась и отделывалась русская православная церковь на склоне горы Нероберг.
В главном на тот момент храме города — протестантской церкви Святого Маврикия, под органом был сооружён род часовни — как временный приют для почившей супруги герцога. В июле 1850 г. в церкви вспыхнул пожар. Горожанам удалось вынести из объятого пламенем здания гробы с останками Елизаветы и её дочери. Всё сгорело до основания вместе с фамильной усыпальницей правителей Нассау. Восстановлению церковь не подлежала (сегодня о ней напоминают только улицы Кирхгассе и Маурициусплатц — площадь, где она стояла). Следующим пристанищем Елизаветы стала католическая Бонифациус-кирхе, что и сегодня возвышается на Луизенштрассе.
Спустя пять лет, в 1855 г., состоялось освящение русского православного храма Святой Праведной Елизаветы. В полночь на 14 (26) мая (день рождения Елизаветы Михайловны) траурная процессия в новую церковь шла через город. Несмотря на позднее время, окна домов были открыты и изо всех выглядывали лица. «С возвышения, на котором стоит церковь, видно было, как погребальная процессия при зажжённых факелах медленно поднималась на гору и приближалась к месту своего назначения. Последний земной переход Странницы, которая так недолго жила на земле и которой по смерти её суждено было десять лет ожидать, пока заботливостью любви, её оплакивающей, был устроен и освящён для её останков приют, её достойный... Наконец почившая Странница дома! Церковь приняла её на своё лоно и осенила кровом и крестом своим», — писал поэт П. А. Вяземский, присутствовавший на этой церемонии.
В августе 1856 г. было освящено православное кладбище при церкви — одно из старейших в Западной Европе, русские некрополи в Ницце, Ментоне, парижский Сент-Женевьев-де-Буа появились уже в более поздние годы. На Нероберге под кронами кипарисов и рододендронов нашли вечный приют на чужой стороне сотни россиян и их потомков. На надгробных плитах — фамилии титулованных дворян, высокопоставленных военных и государственных деятелей, иерархов и священников, ученых и художников.