Главный внештатный фтизиатр Иркутской области: «Туберкулез страшнее коронавируса»

Всемирный день борьбы с туберкулезом отмечается 24 марта по решению Всемирной организации здравоохранения. В Иркутской области, которая по географическим и климатическим условиям находится среди регионов с особым риском заражения, усилиями врачей в последние годы удалось замедлить эпидемию, но ситуация может стать хуже в любой момент.

Главный внештатный фтизиатр министерства здравоохранения области, заведующая кафедрой туберкулеза и инфекционных болезней Иркутской государственной медицинской академии последипломного образования Елена Зоркальцева напоминает всем, кто полагает самой страшной болезнью нашего времени коронавирус, что туберкулез – все еще смертельное заболевание и треть населения мира имеет его возбудитель в организме. Мы не болеем и живем ровно до того момента, пока иммунитет с ним справляется. Хотя в мире и в России туберкулез пока под контролем, он каждый год уносит жизни – по некоторым данным, от него в мире в день умирает больше, чем от коронавируса с начала пандемии, то есть 3–4 тысячи человек. – Заболевание развивается исподволь, долгое время человек может не чувствовать никаких симптомов – курят, хотя это фактор риска, кашляют, худеют и думают, что это только от курения. А кашель и потеря веса без видимых причин – это повод задуматься: не туберкулез ли у вас? Каждый житель нашего региона должен как минимум раз в год пройти флюорографическое обследование. Этого не стоит бояться, сейчас используется современная техника с минимальным облучением, сопоставимым с природным фоном – это исследование разрешено даже беременным женщинам. Один человек, больной туберкулезом, может заразить от 10 до 25 человек из своего окружения за год. Не все заболеют, но чем больше контактов, тем выше риск. Наиболее восприимчивы дети и подростки, поэтому им нужно проходить тесты, опасность распространения инфекции из легких в другие органы весьма вероятна, – рассказала Елена Зоркальцева. По мнению врачей, каждый взрослый должен позаботиться и о себе, и о своих детях. Главный врач Иркутской областной клинической туберкулезной больницы Михаил Кощеев привел статистику: с 2007 года в области было более 140 больных туберкулезом на каждые 100 тысяч населения – и это полностью соответствовало критериям полноценной эпидемии, введенным Всемирной организацией здравоохранения. В некоторых районах области количество больных превышало 200 человек на 100 тысяч, то есть происходили «две эпидемии». Благодаря усилиям врачей и областных властей эту тенденцию удалось переломить – сейчас в области эпидемия идет на спад. В 2018 году заболеваемость составляла 80,2 человека на 100 тысяч, в 2019 году – 74,1. Это очень далеко от критерия благополучной территории – для этого заболеваемость должна составлять не более 10 человек, и вообще кривая может развернуться вверх. Те, кто не злоупотребляет вредными привычками и следит за своим образом жизни, в Иркутской области имеют микобактерию туберкулеза (взрослые – почти со стопроцентной вероятностью), но не болеют. А вот с «группами риска» все намного сложнее. – У нас очень напряженная ситуация по борьбе с туберкулезом. Смертность в 2019 году составила 12,3 человека, в 2018 году было 13 умерших на 100 тысяч. Это в два с лишним раза больше, чем в среднем в Российской Федерации. Опасны две вещи: все больше лекарственно-устойчивых форм туберкулеза (уже у 51 процента больных) и групп больных с сочетанием «ВИЧ+туберкулез». Нас раньше очень сильно критиковали за отсутствие диагностики устойчивых форм – сейчас мы все уверенней это делаем. У нас достаточно препаратов, есть надежное оборудование, есть опыт лечения. Мы работаем с пациентами, и пусть не так быстро, но у нас есть настроение к снижению эпидемии. Но вот если у человека ВИЧ и он не получает соответствующую заболеванию терапию, он обречен на заболевание туберкулезом. Таких больных с каждым днем все больше, и это означает, что у нас в области есть прослойка людей, которая либо не знает о своей болезни, либо знает, но не привержена терапии. Центр-СПИД работает очень активно, как и фтизиатрическая служба, вместе мы приложим все усилия для выявления и лечения больных, – заявил Михаил Кощеев. – Если сравнивать первые два месяца текущего года с прошлым, то заболеваемость продолжает снижаться: в 2019 году было 80 заболевших на 100 тысяч, в 2020 году – 78.

В особенно сложном положении до сих пор находятся Тайшет, Чуна и Усть-Кут – в этих районах заболеваемость туберкулезом была выше средней по области всегда, остается она повышенной и сейчас: заболеваемость составляет 120–140 человек на 100 тысяч жителей. Специалисты медицинских учреждений и министерства здравоохранения не только работают с местными властями и жителями территорий, но и сотрудничают с учеными, изучающими туберкулез очень глубоко. Подавляющее большинство больных в Иркутской области поражены так называемым пекинским подвидом болезни, который изучен вплоть до генотипа. Эти исследования привели, например, к появлению такого препарата, как перхлозон, который был разработан именно в Иркутской области.

Главный врач областной детской туберкулезной больницы Светлана Пугачева согласилась с оценкой ситуации: эпидемия среди взрослых продолжается, но идет на спад, а если меньше болеет взрослых, то меньше заражается и детей. В 2014 году в возрасте от 0 до 14 лет в области выявлено 150 больных детей, в 2018 году – 69, а в 2019 году – всего 37, и при этом ни одного смертельного случая впервые за много десятилетий. Снижению заболеваемости очень сильно способствовало открытие в 2018 году специального детского санатория в Слюдянке: детей изымали из очага болезни и лечили не от случая к случаю, как часто бывает в быту, а строго по назначенному врачом режиму. При своевременном выявлении 98 процентов детей излечиваются, но это не значит, что можно успокоиться и не проходить ежегодные тесты.

Работе врачей очень мешает недостаток койко-мест: несколько лет назад их дефицит оценивался в 1000, сейчас идет пересчет для новых условий (общее сокращение численности населения области и снижение количества больных), но все равно речь идет о недостатке в 800–900 койко-мест. В 2017 году началось обсуждение проекта строительства нового современного корпуса, оснащенного по последнему слову науки и техники, на единственном земельном участке, имеющем прямое назначение – «для строительства туберкулезной больницы» в районе Синюшина гора. Это территория уже существующего с 1938 года лечебного учреждения, где лечат только туберкулез, и, казалось бы, ничто не должно помешать стройке – если даже в генеральном плане этот участок предназначен именно для этой задачи.

Но политические амбиции депутата Законодательного собрания (в тот момент) Андрея Лабыгина и популистская позиция председателя комитета по здравоохранению Александра Гаськова привели к тому, что проектирование нового здания на этом участке было остановлено. Если бы не совместные действия двух политиков, сейчас уже шло бы строительство, а в 2021 или, в крайнем случае, в 2022 году новый корпус был бы построен и сдан. Особую скандальность этой истории придает тот факт, что именно Александр Гаськов был одним из тех трех безответственных депутатов, кто после возвращения из пораженной коронавирусом Европы не отправился на анализы и в самоизоляцию, а явился на заседание 28-й сессии Законодательного собрания и подверг риску заражения всех депутатов и сотрудников аппарата.

Михаил Кощеев признал, что сама архитектура специализированной туберкулезной больницы, рассчитанной на большое количество пациентов и оснащенной многочисленными изолированными боксами, системами обеззараживания и очистки воздуха, позволила бы новой больнице стать одним из центров сопротивления коронавирусу. Эпидемиологи признают, что рано или поздно новым видом коронавируса переболеют более 50 процентов населения земли, и только тогда человечество обретет коллективный иммунитет, но важно, чтобы больных не было слишком много в один момент времени – системы здравоохранения просто не справятся с такой вспышкой. И как символично, что Александр Гаськов дважды сработал против увеличения шанса на наше общее выживание – и при решении вопроса о строительстве, и в момент начала эпидемии.