Алексей Елисеев, Интерпол вновь подтвердил высокое звание оперативно-розыскного транснационального придатка авторитарных режимов
К концу этой недели взаимное уголовное преследование российскими и украинскими властями своих внешнеполитических оппонентов приобрело новое развитие, очередной раз подтвердившее системную проблему международного правоохранительного сотрудничества. И если до последнего времени возбужденные уголовные дела и заочные аресты Коломойского, Авакова и других панов, с одной стороны, и Лаврова, Шойгу и примкнувшего к ним Зюганова cо товарищами, с другой, носили очевидный пропагандистский характер (понятно, что никого не ожидал, что фигурантов экстрадируют страны их гражданства, либо они сами захотят посетить территорию сопредельного государства для добровольного пленения), то вступление в игру старины Интерпола вывело эту историю на абсолютно новый этап.
Мне по роду профессиональной деятельности было чрезвычайно интересно проследить реакцию Международной организации уголовной полиции на очередную порцию запросов об арестах в рамках явно политически мотивированного преследования. Оказалось, что международные полицейские вновь не подкачали, подтвердив высокое звание транснационального придатка авторитарных режимов даже в столь очевидной и известной всему мировому сообществу ситуации.
Речь, конечно, идет о помещении в базы данных Интерпола по запросу Российской Федерации красного уведомления о розыске и аресте 42-летнего гражданина Украины Дмитрия Яроша, известного всем иным заинтересованным лицам (за исключением, видимо, международных полицейских) как украинский политический деятель и экс-кандидат в президенты. Исходя из публичных розыскных данных Интерпола, данный гражданин должен быть найден и задержан по обвинению в публичном подстрекательстве к террористической и экстремисткой деятельности с использованием средств массовой информации. Как сообщали СМИ, лидер «Правого сектора» в рамках своих предвыборных выступлений неоднократно заявлял, что «для возвращения Крыма Украине нужно развязать на полуострове партизанскую войну и дестабилизировать там ситуацию».
Сразу отмечу, что лично негативно отношусь к высказываниям и деятельности этого украинского националиста, но российский источник его уголовного преследования, а также формулировка обвинения и его фактические основания позволяют достаточно четко идентифицировать политический и военный характер инициированных властями РФ международных розыскных мероприятий против него. Предлагая организовать сопротивление на оккупированных иностранным агрессором территориях своего суверенного государства и, будучи при этом политическим деятелем и кандидатом в президенты, Ярош, безусловно, осуществлял деятельность политического или военного характера, вмешательство в которую для Интерпола строго запрещено статьей 3 его Конституции. Но…
Международная организация уголовной полиции как раз и славится таким преследованием и зачастую специализируется именно на нейтрализации политических оппонентов авторитарных режимов, что является официально установленным фактом (к примеру, решение Парламентской ассамблеи ОБСЕ, принятое на 22 ежегодной сессии в Стамбуле 2013 года).
К сожалению, возможности противоправного использования международной полицейской организации оказались заложенными в самой системе ее функционирования. Будучи созданной в 1923 году двадцатью европейскими странами, которые, как предполагалось, имеют одинаковое понимание уголовного преследования и соблюдения прав человека, Международная комиссия уголовной полиции (как она тогда называлась) постепенно принимала в свои ряды и допускала к своему руководству государства, по-иному понимающие независимость правосудия и цели уголовного преследования. Так, в 1940-1945 годах на посту президента Интерпола сменяли друг друга генералы СС Райнхард Гейдрих, Артур Небе и Эрнст Кальтенбруннер. А в 1950 году Интерпол помог коммунистической Чехословакии в аресте двух диссидентов, бежавших в Германию. В знак протеста его тогда покинуло ФБР США.
В настоящее же время в силу растущей мобильности жителей планеты указанные тенденции приобрели угрожающий характер. Несмотря на введенные в регулирующие правила жестких запретительных норм (статьи 2 и 3 Конституции Интерпола) и создание внутренних контрольных механизмов (Комиссия по контролю за файлами Интерпола – ССА), международная полицейская организация превратилась в оперативно-розыскное подразделение самых недемократических режимов. Цивилизованные же государства для поиска и ареста разыскиваемых ими уголовных преступников стали все чаще обходится иными структурами и механизмами (Европол, прямое межгосударственное сотрудничество и другие).
Количество помещаемых в базы данных Интерпола красных уведомлений на правозащитников, политических оппонентов и личных врагов властей России, Кыргызстана, Казахстана, Белоруссии и других подобных регионов из года в год растет. При этом в розыске Интерпола оказываются лица, официально получившие статус беженцев или политическое убежище в третьих странах, чем прямо нарушается пункт 1 статьи 33 Женевской конвенции ООН о статусе беженцев от 28 июля 1951 года. Согласно этой норме высылка или возвращение беженцев на границу страны, где их жизни или свободе угрожает опасность вследствие принадлежности к определенной социальной группе или политических убеждений, не допускается.
Во всех таких случаях Генеральный Секретариат Интерпола скромно заявляет, что эта полицейская организация занимается только информационными процедурами международного распространения национальных ордеров на розыск какой-либо персоны и не имеет полномочий влиять на решение каждого государства-члена принимать или не принимать к исполнению просьбу об аресте в каждом конкретном деле. При этом почему-то умалчивается, что в соответствии со статьей 82 Правил Интерпола об обработке данных (Резолюция № AG-2011-RES-07) красное уведомление (Red Notice) публикуется Интерполом по запросу национальных бюро или международных организаций для уголовного преследования и расследования с тем, чтобы определить местонахождение разыскиваемого лица с его задержанием, арестом или ограничением передвижения для целей экстрадиции, выдачи или иных аналогичных действий. Таким образом, по умолчанию для каждого государства-участника существует обязанность не самостоятельно анализировать данные международной розыскной базы данных, а принимать их к исполнению. Выяснение же конкретных обстоятельств, политической мотивации и данных о персоне производится только в момент ее обнаружения и задержания в каждом государстве, что уже само по себе является нарушением прав человека (поездки по миру с периодическими арестами в каждом новом месте пребывания невозможно назвать свободой передвижения). А если такое государство игнорирует международное правозащитное законодательство, то последствия распространения розыскных данных на политически преследуемое лицо становится катастрофичными.
Ситуация усугубляется наднациональным статусом Интерпола и его иммунитетом от любого судебного преследования, в том числе международного. Следовательно, обжаловать действия Интерпола куда-либо просто невозможно. Можно лишь обратиться в его внутреннюю Комиссию по контролю за файлами, деятельность которой абсолютно закрыта, несостязательна и зависима от самого Интерпола, что лишает потерпевшее лицо реальной возможности добиться объективной и беспристрастной проверки законности и обоснованности его международного преследования.
Понятно, что все же подавляющее большинство фигурантов международных розыскных списков составляют действительные уголовные преступники, которые скрываются от правосудия на территории иностранного государства. Но Интерпол наконец-то должен выработать действенный механизм фильтрации запросов, в том числе ранжировать запрашивающие стороны в зависимости от состояния независимости судебной власти и демократичности политического режима. Очевидно, что существующий в настоящее время формальный запрет квазиуголовного преследования, прикрывающего политическую мотивацию, явно недостаточен.
Но наиболее важным, на мой взгляд, является установление стороннего механизма оспаривания и обжалования действий Генерального Секретариата и иных центральных органов Интерпола в судебном порядке, то есть создание возможности состязательной и независимой проверки включения розыскных данных о персоне в международные полицейские базы с точки зрения соблюдения прав человека. К примеру, распространить на действия Интерпола юрисдикцию Европейского суда по правам человека либо Комитета ООН по правам человека.
Быть может именно сейчас пришло время разрешить эту системную проблему?!! В противном случае симметричный ответ России на санкции Запада будет и дальше проводиться руками Интерпола, что более эффективно с точки зрения величины территории, возможностей и последствий таких санкций. Неужели, чтобы обратить внимание на описанную ситуацию, необходимо появление в розыскных списках Интерпола Барака Обамы или Ангелы Меркель?