Пришлось бы жить в минус

— Жена пошла на УЗИ, а я ждал ее в коридоре. Дверь была чуть-чуть приоткрыта, и я услышал, как врач спросил: «А у вас в роду не было двойни?», — говорит Александр.

— Я сказала врачу, что не было, но уже поняла, к чему он клонит, — продолжает Ксения, супруга Александра. — И я очень громко спросила: «У меня двойня?»

— Я все это слышал. И шок, и радость. Все, кто в коридоре сидел, стали меня поздравлять. А я в какой-то прострации. 

На следующем УЗИ молодые родители узнали, что у близнецов — фето-фетальный синдром.

— Получается, как будто один малыш получает больше питания и объедает другого, — объясняет Ксения. — Нам сказали, что нужно прерывать беременность, потому что у врачей нет возможности помочь. А я их чувствовала. Они пинались. Это уже был четвертый месяц. 

Александра и Ксения жили тогда в Севастополе. Они были против аборта, но на консилиуме им сказали, что не смогут спасти детей. 

— Нам предлагали внутриутробно перекрыть питание одному ребенку, чтобы спасти второго.

Александра и Ксению такой вариант не устраивал. Один из врачей предложил им ехать в Москву. Что они и сделали. Так два года назад они оказались в столице.

Саша и Лука родились в декабре 2018 года, на полтора месяца раньше срока.  

— В Симферополе есть такой святой — святитель Лука. Он был хирургом. Перед поездкой в Москву мы ездили молиться ему, и в честь него назвали сына, — говорит Александр. Второго мальчика назвали в честь дедушки. 

Ксения и Александр познакомились в храме.

— У нас все в жизни связано с церковью. Жена — дочка священника, я — помощник священника. Ксения стала ходить в тот храм, где я служил. Я обратил на нее внимание. Стал на колокольню приглашать. В храме своя романтика. Потом гулять начали. Когда мне было 19 лет, а Ксении — 18 лет, мы поженились. В августе было 10 лет, как мы вместе.

В храме Александр помогал с 11 лет, хотя в его семье не было верующих.

— С восьми лет я уже был самостоятельным. В 11, почти в 12 лет, я пришел в православный храм и попросил, чтобы меня взяли туда помогать. А потом это стало и службой, и моей работой. Когда я пришел в храм, у меня сразу была цель: хочу быть священником. Мне это нравилось, мне так хотелось. Конечно, в обществе многие думают, что там много денег. Я понимал, что денег там немного. В одном приходе может быть много, а в другом — нет. Мой тесть, отец Ксении, в деревнях служил, так он сам из газовых баллонов делал колокола. Пилил их, чтобы они разные ноты выдавали. 

Александр и Ксения о своей жизни в Севастополе говорят так: «Снимали квартиру. Не роскошно жили, но все было налажено». Александр служил помощником священника, Ксения работала поваром.

Четыре с половиной года назад у них родилась дочка Вероника. О переезде они никогда не думали, пока Ксения не забеременела во второй раз, и близнецам не поставили диагноз фето-фетальный синдром. 

— Мы наблюдались в центре планирования семьи на Севастопольском проспекте. Попали к заведующему. Я побеседовал с ним, и он сказал, что у них уже были такие случаи, — рассказывает Александр. — Мы-то думали, что нас посмотрят, дадут рекомендации и просто скажут, когда нужно уже приезжать рожать. Но нам пришлось остаться, потому что жену клали в больницу каждую неделю. 

После рождения близнецов врачи сказали, что еще полгода-год нужно наблюдать за состоянием здоровья детей. Ездить туда-обратно на обследования семье было бы сложно. Так из-за сложившихся обстоятельств Александр и Ксения остались с детьми в Москве. Когда они только приехали, нашлись люди готовые им помочь.

— Это верующие люди. Наш знакомый позвонил им и попросил встретить нас в Москве. Они узнали нашу историю и захотели помочь. Они нашли нам квартиру. Но я сказал, что просто так не могу деньги брать, — объясняет Александр. — Попросил найти работу. И они договорились, чтобы я пошел помощником в храм святителя Николая в Голутвине. Это рядом с парком «Музеон». Они там знали хорошо настоятеля и устроили меня. А потом у них возникли сложности, и эти люди больше не смогли нам помогать. 

Из съемной квартиры их попросили срочно съехать. Почти два с половиной месяца они с детьми снимали квартиру посуточно. 

— Три тысячи в сутки платили. Не знаю, как мы с этим справились, — говорит Александр.

В 2019 году на помощь семье пришел фонд «Волонтеры в помощь детям-сиротам». 

— Фонд начал помогать детским питанием и памперсами для детей. Это значительная часть расходов. А когда в карантин храмы были закрыты, не было пожертвований, и мне не платили зарплату, фонд поддержал нас финансово и помог несколько раз с оплатой аренды квартиры. 

Сейчас Александр служит помощником священника в Казанском соборе на Красной площади. Зарабатывает 40 тысяч рублей. Тридцать тысяч уходят на аренду квартиры, остальные деньги — на проезд и продукты. Жить в Москве семья не планировала, но сейчас у них нет возможности вернуться в родной Севастополь. 

— Там у нас нет ни жилья, ни работы. Не то, чтобы мы всеми силами пытаемся удержаться в Москве. Такого нет. Где Бог даст. Но здесь больше возможностей, хотя бы в нули жить, — объясняет Александр. — Я общаюсь со знакомыми в Севастополе. Обсуждали цены. Например, молоко. Здесь, в Москве, можно за 50 рублей хорошее купить. А там самое дешевое стоит 85 рублей. 

— Обидно, ведь обещали, что с мостом все изменится. Все на него такие ставки делали! Сейчас мост построят, все станет дешевле. А в итоге только выше цены стали, — добавляет Ксения.

— И так во всем. Средняя зарплата там 16 тысяч, а квартира — 20 тысяч. И это однокомнатная. Мы не можем вернуться, потому что, во-первых, там я уже потерял место. Во-вторых, на зарплату, которая там, снимать квартиру и еще кормить троих детей, я просто не потяну. Пришлось бы жить в минус.