Ради мечты о сборной России отказался от Кубка Африки. Наш человек в Германии

Проводит отпуск в Магадане и сражается за Кубок Германии. Кто такой Гаэль Ондуа?

На фото перед вами — Гаэль Ондуа. 26-летний опорный полузащитник и потенциальный кандидат в сборную России.

Гаэль играет во второй Бундеслиге за «Ганновер» и сражается с клубом за Кубок Германии: недавно разгромили мёнхенгладбахскую «Боруссию», впереди — четвертьфинал с «РБ Лейпциг» Доменико Тедеско.

Родился в Камеруне, но с девяти лет жил в Москве и благодаря российскому паспорту может выступать за сборную. Начинал карьеру в «Локомотиве», где привлекался к тренировкам с первой командой и занимался индивидуально с Лассаной Диарра.

Затем перешёл в молодёжку ЦСКА к тренеру Александру Гришину. Там играл в одной команде с Ильёй Помазуном и Юрием Бавиным (оба — в «Урале»), Вячеславом Караваевым («Зенит») и Александром Головиным, которого Гаэль заменил в матче Кубка России с «Химиком» в 2014 году.

Между ЦСКА и «Ганновером» Ондуа играл в Дании и Украине, сезон-2018/2019 провёл в составе «Анжи» в РПЛ. А после отыграл 53 матча за швейцарский «Серветт». Гаэль погружён в швейцарский футбол и наверняка поможет с адаптацией своему другу Фёдору Чалову.

Из других фактов — больше пяти лет не ест мясо, содержит детский дом в камерунском городе Яунде, а на посвящении в «Ганновере» спел гимн России.

Перед вами — интервью с Ондуа, которое он с одинаковой лёгкостью мог бы дать на русском, французском или английском языке. Немецкий пока учит, но и на нём уже делает посты в соцсетях.

Мы начинаем с не самой весёлой темы. На днях Ондуа отреагировал на новость из Москвы, что чернокожие студенты МГСУ столкнулись с расизмом. Гаэль поддержал ребят в видеообращении и назвал поступок их обидчиков мерзким.

«Расизму не должно быть места в нашем обществе. Особенно в такой большой и многонациональной стране, как Россия», — написал Ондуа.

Теперь — интервью!

Никакого расизма в России. Мама Миранчуков относилась к Ондуа как к своему сыну

— Когда я играл в Дании и Швейцарии, местные журналисты спрашивали меня, сколько раз я сталкивался с расизмом в России. Я отвечал, что ни разу, а они не верили. Видимо, когда-то увидели похожее видео и решили, что это обычная история.

Когда посмотрел видео со студентами в Москве, мне стало жутко плохо. С одной стороны — это странно. Я не понимаю, зачем издеваться над человеком с другим цветом кожи? И если люди выкладывают такое, чтобы стать популярными, то какое у них сердце?

С другой стороны — мне от такого больно. Я вспоминаю, какие открытые и культурные люди живут в Москве. Что мне — чернокожему парню — доверяли капитанскую повязку в «Локомотиве» и ЦСКА.

Такие негодяи делают худшую рекламу России. Из-за них в Европе сложился стереотип, что чернокожие футболисты в нашей стране обязательно столкнутся с расизмом.

— Ты записал видео в поддержку ребят. И вообще рассказал о случившемся в «сториз».

— Да, я это сделал, чтобы напомнить: мы все разные, а Россия — огромная, здесь живёт много людей разных национальностей. Я много путешествовал по стране, однажды проводил отпуск в Магаданской области при минус 50, видел разные народы. Мир такой большой — так зачем разделять людей по цвету кожи? Оставьте в покое людей, которые приехали в вашу страну учиться.

— О твоей связи с Россией известно давно. Вспомни, какой ты увидел Москву, когда тебе было девять лет.

— Мои дядя и тётя приехали учиться в Советский Союз и остались там жить — так что Россию и её культуру я знал давно. Затем мой папа устроился на работу в посольство Камеруна в Москве, отвечал там за безопасность. Вместе с ним зимой я впервые приехал в Россию и сразу же был шокирован погодой — никогда прежде я не видел снег!

Мы жили на Авиамоторной, иногда я ходил с папой в посольство, он показывал мне Москву. Параллельно занимался русским языком с дядей. Запомнил первый «Макдональдс» на Пушкинской — там я впервые попробовал американскую еду. Точно не вспомню, что именно, но, скорее всего, брал биг-мак и картошку с кетчупом (если, конечно, в тот момент уже были соусы).

— Как и с кем ты общался, с кем дружил?

— Для людей в России я всегда был интересен, потому что многие из них никогда не видели чернокожих. Когда я жил в интернате «Локомотива», все дети — особенно младшие — хотели со мной общаться, некоторые просили до меня дотронуться. Для воспитателей и в «Локомотиве», и в ЦСКА я был «наш мальчик», меня любили тренеры — все они были для меня как родители.

Мама братьев Миранчуков Елена Юрьевна меня поддерживала, относилась ко мне как к своему ребёнку: следила, чтобы я вовремя ел и тепло одевался зимой. Тётя Алла и дядя Рафик — родители другого воспитанника «Локо» Аршака Коряна — также постоянно помогали. Жили мы очень дружно, счастливо и все вместе: ребята с Кавказа, русские, украинцы. Запомнил эти времена навсегда!

Как и то, что в один из дней рождения, когда мне исполнилось 14 или 15 лет, мои родители находились в Камеруне. И тогда мой первый тренер Сергей Полстянов забрал меня к себе домой: устроил праздник и подарил бутсы (качественных у меня тогда не было). Это был очень трогательный момент!

— Весёлые истории случались?

— Постоянно! Нам, например, запрещали фастфуд, и мы тайком ходили в «Макдоналдс» возле метро «Черкизовская». Как-то с Давидом Озмановым (играет за «Саранск» в ФНЛ-2. — Прим. «Чемпионата») вернулись поздно ночью и вроде бы тихо прошли мимо воспитателей. Открываем дверь нашей комнаты, а там: «Добро пожаловать». Одна из воспитательниц встретила нас прямо там и выкинула всю еду!

Дядя Рома Павлюченко, тренировки с Диарра и лютая баня на базе ЦСКА

— В «Локомотиве» меня поразил Павлюченко — топ-человек и топ-футболист. Я называл и до сих пор называю его дядей Ромой. Он постоянно общался с молодыми ребятами, дружил со мной и однажды подошёл к Смородской: «Этого мальчика надо оберегать». Хотел, чтобы я остался в «Локомотиве».

Самедов был для нас дядей Сэмом. Мы, молодые ребята, называли всех опытных игроков дядями. А потом к нам перешёл Диарра, и я внимательно смотрел за тем, как он играет и тренируется. Когда такой человек рядом — надо задавать вопросы и учиться у него лучшему.

Мы говорили с Диарра на французском, а после тренировок он оставался и работал со мной дополнительно: играли один на один, делали упражнения, улучшали мою технику. Мяч у него отобрать было невозможно — как и обыграть его. Я у него многому научился!

— Теперь истории про ЦСКА.

— Нашим тренером в молодёжке был Александр Гришин — он создал великолепную атмосферу, тепло меня принял, часто рассказывал про историю клуба, про легендарных игроков.

А ещё Гришин — мастер бани! Когда я заходил в подготовленную им парную на базе в Ватутинках, то не мог вытерпеть и минуты — настолько это было жарко! А Гришин всегда в шутку говорил: «Ты из Африки, как тебе может быть жарко?». В жизни он — весёлый и всегда на позитиве. А вот когда на поле что-то не нравилось, говорил об этом прямо.

Гришин заложил в меня многие футбольные качества, которые есть у меня сейчас (я стал более цепким и решительным). Развиваться всегда лучше, когда с тобой работают люди с богатым футбольным опытом. В том числе побеждавшие «Барселону» на «Камп Ноу» (улыбается).

— С кем общался из основы?

— Попадание в первую команду давало дополнительный импульс. Там я также на французском общался с Мусой и Думбия. Смотрел, как Сейду раскачивает защитников, а Муса использует своё главное оружие — скорость. Если Диарра мне помогал развивать качества опорника, то на примере ребят я смотрел, как в разных ситуациях действуют нападающие.

Швейцария для Чалова: какой там футбол и почему не должно быть скучно

— В «Локомотиве» я сдружился со старшим Чаловым — Даней. Потом перешёл в ЦСКА и пересёкся с младшим, Федей. Недавно, когда был в Москве, мы все встречались и играли в футбол на стадионе «Октябрь». Даже в отпуске мы успеваем соскучиться по футболу и начинаем поддерживать форму: каждые два-три дня собираемся и играем на «Октябре» вместе с ребятами из ЦСКА, «Рубина» и «Зенита».

— Фёдор перешёл в «Базель». Расскажи о швейцарском чемпионате. Какой он?

— В первую очередь там играет всего десять команд. Клубы за сезон встречаются друг с другом по четыре раза — и, получается, соперник знает тебя так же хорошо, как свою комнату (смеётся).

— А это не скучно?

— Четыре матча в сезон — это, конечно, много, но не скучно. Потому что чемпионат очень открытый: там постоянно атакуют, летят на чужие ворота после пропущенных голов, двигаются очень быстро. Всё же скорости в чемпионате Швейцарии повыше, чем в РПЛ, потому что там большинство игроков — молодые ребята, в то время как в России больше доверяют опытным. Скорость футбольного мышления в Швейцарии тоже повыше, чем в России.

А вот стадионы там не такие масштабные. Большие есть как раз у «Базеля», «Янг Бойз» и моего бывшего клуба «Серветт» в Женеве, где обычно проводит домашние матчи сборная Швейцарии.

Сколько раз играли в Базеле — всегда было интересно. У нас с ними образовалось своеобразное дерби — так как в последнее время оба клуба конкурируют за высокие места.

— А страна Швейцария какая?

— Швейцария по размеру — как Москва и Московская область. Здесь нет масштабных городов, зато есть горы, спокойствие, природа и чистый воздух.

Одно из моих любимых мест — деревня Церматт. Там есть заснеженная вершина, где катаются сноубордисты. Очень уютно, приятно гулять среди маленьких швейцарских домов. Также люблю курортный город Монтрё — живописное место на Женевском озере, идеальное для прогулок.

Вообще в Швейцарии можно долго и живописно гулять. Так что пусть Федя [Чалов] там много гуляет и забивает ещё больше голов. Уверен, у него всё получится!

Футбол в Германии, вызов в сборную России

— Недавно в Кубке «Ганновер» разгромил «Боруссию» из Мёнхенгладбаха со счётом 3:0. Как так получилось?

— В Германии нет большой разницы между первой и второй Бундеслигой. Во второй часто действует правило: кто больше борется и выигрывает больше единоборств, тот и побеждает. Можно сказать, это правило сработало против «Боруссии». И настрой был запредельным — к этому матчу мы отнеслись как к одному из важнейших в карьере.

Теперь впереди — четвертьфинал с «Лейпцигом». Да, мы в приподнятом настроении и очень ждём кубковой игры, но пока сконцентрированы на чемпионате, который неудачно начали. У нас сменился тренер, стали больше играть в атаку. Да и плотность в таблице такая, что несколько побед подряд могут здорово улучшить турнирное положение.

— Ты в Германии с лета. Чем по-футбольному удивила страна?

— Наверное, открытостью. Здесь болельщики приходят на каждую тренировку и смотрят за ней от начала до конца. Без закрытых и открытых частей. Просто смотрят и подбадривают. Их присутствие мотивирует, ведь фанаты сразу видят, как ты работаешь. И если будешь плохо бегать — они первыми об этом напишут в интернете (смеётся).

— Недавно закончился Кубок Африки. Ты бы в теории мог поехать туда со сборной Камеруна?

— Если бы согласился на вызов в сборную Камеруна, то да. Меня туда приглашали, но я отказался.

— Почему?

— Потому что с самого маленького возраста я мечтал играть за сборную России: смотрел матчи, болел за Россию на больших турнирах. К тому же Россия как страна дала мне больше всего — профессией футболиста я овладел именно там. И хочу отблагодарить России своей игрой за сборную — за всё то, что она для меня сделала.

— Что тебе необходимо сделать, чтобы тренерский штаб обратил на тебя внимание?

— Пахать! Я знаю, что каждый новый матч — это шанс заявить о себе. Что себя нужно отдавать не на 100%, а на 200%. Также знаю, что большинство сборников, за исключением нескольких футболистов, играет в России. Так что мне надо работать вдвойне, помогать своей команде и делать всё, чтобы она поднималась выше и выше.

— Ты говорил о своей культурной связи с Россией: делал пост к 9 мая, завёл телеграм-канал на русском языке, рассказывал, что слушаешь Михаила Круга. У тебя русская жена. Давай добавим ещё один, но неочевидный факт.

— Один из любимых фильмов нашей семьи — «Офицеры». И мы с родителями любим фотографироваться с памятником героям этого фильма на Фрунзенской набережной.

***

— У тебя есть связанная с футболом мечта?

— С детства я люблю атлетичный и быстрый футбол Германии. Теперь я уже здесь, так что новая мечта — выиграть титулы и получить свой шанс в сборной России.

— А вне футбола?

— Как можно больше оберегать детей, которые растут без родителей. Развивать свой детский дом в Камеруне и открыть ещё один в России. Хочу, чтобы дети всего мира улыбались!