Кто заинтересован в усилении контроля за музеями и кому выгоден скандал вокруг Эрмитажа

Похоже, государство намерено усилить контроль за музеями – как государственными, так и частными. В этом могут быть заинтересованы как светские чиновники из Минкульта, так и деятели РПЦ и околоцерковных структур. Для простых россиян калач пахнет новым скандалом вокруг лучшего музея страны и даже мира. В январе 2021 г. Эрмитаж обвинили в использовании подделок на проходящей в музее выставке «Фаберже – ювелир Императорского двора». 13 января спичку поднёс проживающий в Лондоне предприниматель и коллекционер Андрей Ружников, обратившийся к директору Эрмитажа Михаилу Пиотровскому с открытым письмом: дескать, ваша выставка Фаберже – это стыд и позор, удар по репутации главного музея России. Ружников предъявил конкретные обвинения: «Бок о бок с прекрасными экспонатами из собраний Эрмитажа, Павловска и Петергофа оказались такие вульгарные новоделы, как фигурка прикуривающего солдата – грубая реплика скульптуры Савицкого из музея им. Ферсмана, современная копия пасхального яйца «Курочка» – оригинал выставлен в непосредственной близости от Эрмитажа в Музее Фаберже на Фонтанке, так называемое яйцо «Юбилейное свадебное», якобы подаренное Николаем II императрице Александре Фёдоровне в 1904 г., и пасхальное яйцо «Александр Невский» в красной эмали, годящееся для сувенирного магазина, но не для витрины главного музея страны. Всё это – произведения даже не XX, а XXI века». Прилетело, возможно, даже не Эрмитажу или лично Пиотровскому, а партнёру музея и давнему противнику Ружникова арт-дилеру Александру Иванову. Публикации в Интернете позволяют отследить многочисленные пересечения Ружникова и Иванова в деле торговли продукцией фирмы Карла Фаберже, на которую возник бешеный спрос среди российских нуворишей в ревущие 2000‑е. Ничего удивительного в этом нет: изделия Фаберже ценятся в мире на уровне Картье – то есть это «самый топ», да ещё и отечественного происхождения. Апогеем этого спроса стали годы после «дела Ходорковского», когда взволнованные олигархи резко ударились в благотворительность и всевозможные проявления лояльности окрепшему государству. Всем утёр нос Виктор Вексельберг, вернувший на родину богатейшую коллекцию яиц Фаберже. Американский миллиардер Малкольм Форбс собирал Фаберже более 30 лет, а после его смерти наследники решили пустить коллекцию с молотка. В ожидании грандиозной зарубы за эти 200 предметов на аукционе Sotheby’s зарегистрировались все ведущие игроки ювелирного рынка. Но за два месяца до торгов Sotheby’s их отменил, поскольку фонд Вексельберга купил коллекцию целиком – даже для аукционного дома с 250‑летней историей это редкость. Сумма сделки официально не разглашалась: говорили про 100 или 120 млн долларов. А дилеры Ружников и Иванов конкурировали друг с другом в центре событий. Вексельберг выдавил из коллекции Фаберже максимум репутационных дивидендов. Девять лет коллекция путешествовала по музеям России и мира: была и в Кремле, и в Ватикане, и в Национальном музее Индии, и в Перми, где охочие до яиц посетители чуть не сломали двери музея. После всех этих гастролей под Музей Фаберже перестроили Шуваловский дворец в Петербурге, где коллекция и экспонируется по сей день. Руководит музеем давний партнёр Иванова Владимир Воронченко, уверяющий, что Андрей Ружников уже лет десять не имеет отношения к фонду Вексельберга «Связь времён». Хотя при покупке коллекции в 2004 г. он сыграл немалую роль. После той сделки дела патриотичного мецената Вексельберга процветают: у него два ордена «За заслуги перед Отечеством», два ордена Александра Невского, орден Почёта. Он президент группы компаний «Ренова», глава инновационного фонда «Сколково» и обладатель состояния более 10 млрд долларов. И огромное количество наблюдателей уверены, что дар коллекции Фаберже в неспокойном 2004-м олигарху очень помог. Какое отношение это имеет к нынешнему скандалу в Эрмитаже и новому наступлению на музейное сообщество? Тут несколько интересных моментов. Во-первых, похоже, не осталось непререкаемых экспертов, способных снять все вопросы по подлинности выставленных в Эрмитаже работ Фаберже. Всё свелось к перебранке двух дилеров и членов их команд. Тень недоверия пробежала даже по «яйцу Ротшильда», которое президент Владимир Путин подарил в 2014 г. к 250‑летию Эрмитажа и которое покупалось с участием Иванова. Пиотровский тоже в скандал не полез. Пресс-служба музея предъявила журналистам вступительную статью директора к этой выставке, в которой он напоминает, что вокруг Фаберже и ранее было много «подражателей, имитаторов и фальсификаторов». Всё-таки выдающийся ювелир работал на потоке: десятки мастеров создавали годовой оборот фирмы более 1 млн золотых рублей. «Подлинность каждой появляющейся на рынке новой вещи может всегда быть оспорена и оспаривается. Документы, квитанции, наличие клейм помогают только частично, консенсус экспертного сообщества достигается непросто, а часто – отсутствует», – подстелил соломки Пиотровский ещё до скандального перформанса. Во-вторых, над схваткой оказались все курирующие Эрмитаж структуры. Росохранкультура не спешит анонсировать расследование. Минкульт дистанцировался от главного музея страны в апреле, когда некие неизвестные пожаловались в правоохранительные органы, что Эрмитаж развращает несовершеннолетних через неприкрытые натуры скульптур и картин. А тут ещё чьи-то яйца? Поди узнай – настоящие они или нет, если даже профессионалы тянут в разные стороны.