Турист потерял обе ноги в горах, но выжил
Заблудившись, американец Ник Ноланд прошел по горной местности без обуви семь километров при температуре минус восемь Вечером 22 октября 34-летний Ник Ноланд свернул с горы Шавано, длиной почти четыре с половиной километра, недалеко от Салиды, штат Колорадо. То, что должно было быть быстрым походом длиной в 14 с половиной километров, превратилось в бой за его жизнь в резких ветрах и морозных температурах. Это его история, рассказанная им Эмили Пеннингтон и опубликованная на сайте Outside. «Это был ясный день, когда я отправился на гору Шавано, недалеко от Салиды. 21 октября я поехал на своем грузовике к тропе из моего дома в Колорадо-Спрингс и остался там на ночь, чтобы акклиматизироваться. На следующее утро я остался спать. Поскольку я планировал снова поход в ту ночь, я не спешил отправляться в путь. Около 10 часов утра я наполнил свою упаковку дополнительными слоями, едой и налобным фонариком и рассказал семье, куда я иду. Я не торопился, по пути делая много фотографий. Когда я добрался до границы, дул безумный ветер. Желая быстрее добраться до вершины, я спрятал свою сумку за полтора километра до вершины, возле новой тропы с хорошо видимыми цветными кисточками. Затем я взобрался на вершину класса 2 и смотрел на закат сверху. Около 6 часов вечера я начал возвращаться и обнаружил, где новая тропа соединяется с плато на вершине. Я заметил эти кисточки и пошел за ними, но нигде не видел своего рюкзака. Я скаут Орла, и я путешествовал по Аппалачской тропе в 2008 году. Я знаю, что не надо выходить на тропу поздно. В конечном счете, я думаю, что допустил 20-секундную ошибку на вершине, когда слишком рано отклонился от нового пути, чтобы искать свой рюкзак. Было темно, и я сбился с пути, поэтому я позвонил своему отцу. Он набрал номер поисково-спасательной службы, и они сразу же позвонили мне. Проведя мне медицинский опрос, оператор сказал: «Если вы сможете продержаться, мы придем за вами». Я отправил службе свои GPS-координаты, и они предупредили меня, что я нахожусь в жестком ущелье с большим количеством деревьев. Когда я спросил, сколько времени потребуется, чтобы спасти меня, они ответили: «От трех до шести часов». Но на улице было минус восемь, и ветер делал это невыносимым. Хотя служба попросила меня оставаться на месте, мне было слишком холодно. Мне нужно было продолжать двигаться. Позже я узнал, что у них было две команды, взбирающиеся на противоположную сторону хребта. Спускаясь, я старался останавливаться и кричать каждые десять минут: «Помогите! Здесь есть кто-нибудь?», но никто не ответил. На земле лежал снег, и я почувствовал, что мои пальцы ноги онемели, поэтому я ослабил шнурки на обеих ботинках, чтобы обеспечить кровяную циркуляцию в ногах. Они чувствовались как мертвые куски плоти. Я понятия не имею, как или когда я потерял свой первый ботинок, но к тому времени, как я потерял второй, и мой телефон разрядился, было около полуночи. С моим фонарем, спрятанным в рюкзаке возле вершины, и без света камеры, чтобы направлять меня, я был в темноте. Я просунулся под корни большой упавшей сосны и соскоблил столько листьев и веток, сколько смог, чтобы покрыть себя. Я устроился в позе зародыша и планировал дождаться дневного света. Но, лежа под этим поваленным деревом, я начал задумываться, не выкопал ли я себе могилу. Я начал думать, что никогда не смогу вернуться домой. Я подумала о блеске в глазах моего старшего ребенка, о том, как мой годовалый сын говорит «папа», и о моей жене. В итоге 30 минут спустя я вылез из дыры, вспомнив тех, кого потерял. На меня глубоко повлияли недавние смерти пяти близких друзей из-за автомобильных аварий, употребления наркотиков и самоубийств. Они умерли молодыми, и это сильно отразилось на мне. «Если бы их жизни забрали, самое малое, что я мог бы сделать - это жить в их честь», - подумал я. «Черт, умираю. Я не собираюсь этого делать." Поэтому я продолжал двигаться, медленно прокладывая себе путь под деревьями, вокруг них и над ними. Я наткнулся на Колорадскую тропу, которая проходит прямо у парковки, и я знал, где я. Примерно через две минуты после спуска я увидел четыре мигающие фары. Сначала я думал, что это был поисковая служба, но это была группа охотников на лосей. Они казались ошеломленными: там я шел по тропе без обуви и в изодранной одежде. Когда они осветили меня своими огнями, я впервые увидел свои ноги. Они были в клочья. Моя левая пятка тянулась за мной по земле. Ноги до сих пор не чувствовались, и охотники помогли мне найти дорогу к тропе. Вернувшись к своему грузовику, около 6 часов утра, я подумал, что посплю. Но после того, как я зарядил свой телефон и позвонил в поисково-спасительную службу, чтобы сказать им, что я выбрался, они отправили скорую помощь. Он прибыл незадолго до 7 утра. Когда парамедики достигли меня, я безудержно трясся. Я посмотрел на свои ноги, и они оказались намного хуже, чем я думал. Я начал рыдать - Я не мог ходить. Мы добрались до Салиды, и врачи воткнули мне мощный разжижитель крови, чтобы заставить кровь проникать в замерзшую ткань. Мои пальцы были черными, но я мог шевелить ими одним большим куском. Я чувствовал, что со мной все будет в порядке. Затем, два часа спустя, меня перевели в UC Health в Авроре, где мои ноги начали оттаивать. Чувствовалось, что их очень медленно измельчают, а затем поджигают. Я видел цвета и узоры с волнами боли и проводил много времени, просто вспоминая, как дышать. Я впал в сепсис, опасный для жизни ответ на инфекцию, и они срочно отправили мне операцию. Я был в бреду. Они должны были приковать меня к кровати, потому что я пытался вырвать мои капельницы и катетер. Когда я проснулся, все еще привязанный к кровати, моих ног не было. В общей сложности они отрезали 17 сантиметров от моих ног. К счастью, у меня осталось достаточно голеней, чтобы получить действительно хорошие протезы. Сейчас я занимаюсь репетиторством, поэтому я могу полностью сосредоточиться на своем выздоровлении. Чтобы помочь в моем эмоциональном путешествии, меня обслужили психиатры и социальные работники, и я видел священника четыре раза. Неисчислимое количество людей дало мне надежду. Моя история выживания продолжается. Гора была первым днем, но настоящая храбрость начинается сейчас. Я все еще теряю самообладание один раз в день и у меня появляются симптомы ПТСР, но это становится более управляемым. Это процесс скорби потери ног; это похоже на смерть. Я скучаю по ним так, как не ожидал. Но, в конце концов, опыт не имеет значения, если вы принимаете это как должное. Я хочу быть для этого примером. Я не возражаю против того, чтобы быть человеком, о котором кто-то думает, когда они рассматривают риск восхождения, потому что я знаю, что снова когда-нибудь окажусь на вершине этой горы.