Продолжение романа Андрея Угланова «Пробуждение троянского мустанга»

«Аргументы не­дели» публикуют очередной отрывок из авантюрного романа Андрея УГЛАНОВА «Пробуждение троянского мустанга». Предыдущий отрывок можно прочитать в «АН» №40. Если хотите узнать, как развивались события дальше, – приобретайте книгу и смотрите сериал на YouTube-канале #ЗАУГЛОМ. А пока напомним, что в предыдущих главах спецслужбы двух стран – КГБ СССР и ЦРУ США в начале 70-­х годов прошлого века начинают тайную операцию по перестройке своих политических систем. Юрий Андропов выбирает своим орудием Михаила Горбачёва. В США – это молодой перспективный политик Трамп. В КГБ придумали, как сделать их родственниками через сироту Андрея Разина, чей дед и дед американца были родными братьями – немцами, один из которых погиб в 1943 году в Крыму, а другой – эмигрировал в Америку. Но сирота и миллиардер об этом ничего не знают. Чтобы родство Трампа и Горбачёва состоялось, сменщик Андропова в КГБ Виктор Чебриков принимает идею участника операции – Олега Калугина поженить Андрея и дочь Горбачёва Ирину. Калугин находит в архивах спецслужбы ГДР Штази документальное подтверждение того, что Андрей Разин – внук погибшего в Крыму гитлеровского офицера Трумпа, родственника американца Трампа. В предлагаемом отрывке действие происходит в квартире Аллы Борисовны Пугачёвой, где она укрывала от КГБ вернувшегося из Штатов Вилли Токарева. Напоминаем, что все события, имена и названия полностью вымышлены. Действие романа «Пробуждение троянского мустанга» происходит в других галактиках или в параллельной реальности.

В квартире Аллы на Брестской Полосатик, как называла его хозяйка, побывал за два года не один десяток раз. Пугачёва оказалась на удивление доброжелательной тёткой, без «корявых понтов». Такой Аллусю видели только близкие друзья. Иногда – муж, если один из трёх «бывших» забегал на огонёк. Она ни перед кем не стеснялась ходить дома в халате, похожем на сценический балахон, без конца совать нос в холодильник, надеясь увидеть там что-то необычное. Но кроме классических варёных макарон, вчерашних слипшихся пельменей из магазина, загустевшего салата из картошки, зелёного горошка «Глобус», мелких кубиков докторской колбасы на майонезе «Провансаль» за сорок четыре копейки, там не было ничего. И никогда. Впрочем, советские артисты такую еду обожали. Она всегда казалась намного лучше, чем стандартное меню в задрипанных провинциальных гостиницах, где плавленый сырок «Дружба» казался изысканным деликатесом. Сегодня Алла встала раньше. Ждала в гости Полосатика.

Сидящий на стуле задом наперёд Виля Токарев грустно смотрел в окно. Опершись подбородком на сложенные на спинке стула руки, он недоумевал – какого лешего улетел из Нью-Йорка? В ресторане «Одесса» на Брайтоне он накосил бы за прошедшие без дела три дня кучу денег. Работа – через день.

Он давно стал популярным. Гуляющие таксисты иной раз давали по сотне за то, чтобы он спел на заказ грустных «Журавлей» или весёлый бандитский хит «В шумном балагане». «Капусты», или, как говорили русские в Нью-Йорке, «лавэ», хватало с избытком. Иной раз наваривал по полторы тыщи баксов за вечер. Но сам себя загнал в ловушку песенками «про родимую сторонку», не выдержал и поехал в Москву, где обещали гастроли по Союзу. По дури он подписал контракт сразу с двумя продюсерами – Виктором Шульманом и Леонардом Львом. Положение осложнялось тем, что Лев был совладельцем ресторана «Одесса» и буквально вытащил Вилю из грязи. Вернее, согласился взять его петь песенки на первом этаже заведения – в баре, и он перестал наконец быть таксистом.

Это было самое тяжёлое воспоминание о жизни в Нью-Йорке. Виля страдал пространственным кретинизмом и возил в качестве поводыря свою американскую подружку, тоже русскую, музыкантку-клавишницу – Ирину Олу. Долго не знал, что в Америке не принято садиться в такси, в котором кто-то сидит помимо водителя. Они впустую жгли бензин. Когда Ола предупредила его, что уходит, он пришёл в «Одессу», и ему впервые в Америке повезло. Песенки Токарева понравились Леонарду. Позднее он занял у него деньги и записал первый альбом, его раскупили, продал второй с тем же результатом. Лев перевёл его на второй этаж, где были огромный зал с десятками столиков и небольшая эстрада. Вместе с Олой они «жарили» приблатнённые Вилины хиты. Как положено, первые сорок минут – репертуар, остальное время – до последнего посетителя – на заказ.

С началом перестройки в «Одессу» стали приходить крутые русские. Москва разрешила свободно летать в Америку. В ресторане гуляли Боря Сичкин и Сева Крамаров, Ёся Кобзон с Зямой Гердтом, Лёва Лещенко с Вовой Винокуром и загадочная Джуна Давиташвили. Плюс – всё руководство «Аэрофлота» и «Совкомфлота», гастролёры из Большого и даже ансамбль «Берёзка» в полном составе. Среди всей этой публики Виле особенно нравилась загадочная Джуна. Когда гости напивались чистейшим шведским «Абсолютом» под жирнющую атлантическую селёдку с ослепительно белыми кольцами лука, она доводила их до изумления. Сначала болтала всякую чепуху и крутила вилкой под носом человека, кто сидел напротив за столом. Незаметно вилка закруглялась буквой «S», и Джуна дарила её обалдевшему, разом трезвеющему собеседнику. Виля вообще не пил, всё пытался заметить, когда Джуна сжульничает. Но фокус так и остался неразгаданным.

Токарев стал чувствовать себя в «Одессе», словно в родной семье. Часто его оберегала от загулявших гостей очаровательная жена Леонарда Льва – Лена. Она никогда не повышала голос, но её взгляд останавливал любую неконтролируемую энергию.

И вот – всё в прошлом. В свои пятьдесят девять лет он сидит на шестом этаже скромной по нью-йоркским понятиям квартиры и «сосёт лапу». Мало того, лихорадочно перебирает в голове – за что его хотят «замести» не просто менты, а хлопцы с Лубянки?

На кухне громыхала сковородками Люся. За его спиной послышались шарканье и шлепки тапок, на плечи легли руки Аллы.

– Не бзди, казак! Всё будет хорошо! Пойдём яичницу есть, – скомандовала она глубоким контральто и чмокнула в затылок.

По гостиной с её красивым, сверкающим чёрным лаком роялем «Steinway» из кухни разливался запах жаренных на сливочном масле яиц и варёных сосисок. Всё как в прошлой жизни контрабасиста ансамбля «Дружба». В его составе двадцать пять лет назад он работал с Эдитой Пьехой. «Запах сосисок вообще-то стал намного гаже», – отметил он про себя.

– Спасибо, Аллочка, я не хочу.

Он встал и распрямил скрюченную спину. Виля давно придумал себе «прикид». Чёрные брюки, чёрные ботинки, чёрный пиджак, чёрные волосы на голове и на усах. Волосы приходилось красить, но только в таком экстерьере он нравился сам себе. Это не было тщеславием. Он родился в казачьем хуторе на Северном Кавказе, и такие мужики – все в чёрном, с чёрными усами, верхом на чёрных конях – с детства вызывали желание быть похожим. Он похлопал рукой по крышке рояля, словно по крупу лошади. Его ноздри щекотали два противоположных запаха – яичницы с кухни и нафталина из рояльных внутренностей. Он задрал нос и принюхался.

КНИГУ АНДРЕЯ УГЛАНОВА «ПРОБУЖДЕНИЕ ТРОЯНСКОГО МУСТАНГА» МОЖНО ПРИОБРЕСТИ В КНИГОТОРГОВЫХ СЕТЯХ И ИНТЕРНЕТ-МАГАЗИНАХ:

ЧИТАЙ-ГОРОД
ЛАБИРИНТ
БУКВОЕД
МОСКОВСКИЙ ДОМ КНИГИ
МОЛОДАЯ ГВАРДИЯ
ОЗОН
ВАЙЛДБЕРИЗ

– Избаловала тебя Америка, чувак. Усищи отрастил, как таракан. Тебе их на Лубянке-то повыщиплют! – Хозяйку забавлял вид испуганного «суслика», как она назвала его, узнав, что хочет прятаться у неё. – Можно пельмени разогреть. Иди на кухню, иначе выгоню к чёртовой матери. Не хватает, чтоб ты помер от голода. Меня не поймут.

Алла подошла к нему ближе, подтолкнула боком в сторону кухни. Для таких нежданных гостей стол накрывали не в столовой. Здесь всё рядом – и холодильник, и плита. Домработница Люся привычно разбросала тарелки, вилки и чашки для чая. Они сели вдвоём за небольшой столик. В эти дни в гости к Алле не заходил никто. Народ словно чувствовал, что лучше держаться подальше от американца, которого скрывает Алла и разыскивает КГБ.

Вилли взял вилку и начал прокалывать желтки у всех пяти яиц, что пожарила ему Люся. На тарелке кучкой лежали и порезанные серо-голубые цилиндрики двух сосисок. Токарев наколол один из них на вилку, чтобы обмакнуть в желток. В это время в дверь позвонили.

– Слава богу, Полосатик пришёл! – с явным облегчением проговорила Алла. Её голос стал веселей, сместился в меццо-сопрано.

Люся двинулась было впустить Полосатика, но Алла её остановила.

– Сама Андрюшку встречу.

Она подошла к входной двери, посмотрела в глазок, провернула ключи двух замков, открыла массивную щеколду и сняла с крючка цепочку. Подпружиненная бронированная дверь легко открылась. В квартиру вошёл Андрюша. Бело-синие полосатые брюки-бананы, футболка без рукавов из американского флага и чёрная фуражка с лакированным козырьком и красной звездой на околыше.

– Смотрю, волосики завиваешь, – она вновь перешла на глубокое контральто и подставила щеку для поцелуя.

– Здравствуйте, Алла Борисовна, здравствуйте, примадонна! – Андрей троекратно поцеловал Пугачёву в обе щеки и достал из-за спины букет жёлтых роз.

– Ишь, «примадонна»! Где слов таких нахватался, Полосатик? Тебе невесту так называть, а не меня. Хотя невесту лучше «пупсиком». – Алла засмеялась, перейдя на уместное для такого момента меццо-сопрано.

– Хорошая у вас квартира, Алла Борисовна!

Уважаемые читатели романа «Пробуждение троянского мустанга»! Вы можете посмотреть первые десять серий первого сезона сериала, снятого автором романа Андреем Углановым.
Для этого нужно: 
1. Включить компьютер.
2. Вбить в поисковом окне YouTube: «Пробуждение троянского мустанга».
Исполнитель главной роли, музыкальный и литературный редактор – главред еженедельника «Аргументы недели». Счастливого просмотра!