Заместитель председателя правительства Архангельской области созвал представителей СМИ ради очередной неуклюжей попытки рассказать о том счастье, которое приплывёт на Русский Север по неиссякаемой реке столичных помоев. В принципе, попытка вышла так себе — говорил зампред неубедительно и всё теми же дежурными фразами. С самого начала он заявил, что ответит на любые вопросы «понятно, прозрачно и максимально откровенно», однако ни того, ни другого, ни третьего не вышло. Больше всего собравшихся интересовала, конечно, тема интервенции на Север — не той, век назад, жертвам которой понаставлено памятников, а другой — большой московской мусорной интервенции, жертвам которой монументов не поставят, ибо всему Русскому Северу памятника ещё не придумали.
«Модная тема» и «нецелевое расходование средств»
Итак, чем же таким чиновник Фоменко пытался максимально откровенно убедить журналистов. Начал он с раздельного сбора, который назвал «модной темой». А между прочим, именно внедрение раздельного сбора — это первый значимый шаг в цивилизованном обращении с отходами. Однако Фоменко уточнил, что «не всё так просто» и распространить на весь город ящики для раздельного сбора — это будет «нецелевым расходованием средств». А посему, дай бог, выберут
какие-нибудь пилотные территории в архангельской глуши, которые будут использовать в качестве пилотных.
Господа соврамши
Тем временем пилотным местная власть в сговоре с ручными депутатами не моргнув глазом, без всякого обсуждения с общественностью сделала весь регион — ему отвели почётное право принять первые миллионы тонн помоев из столицы, за которые Москва отсыплет Поморью финансовых печенек. Правда, как рассказал Фоменко, в договоре о сотрудничестве и взаимодействии между правительствами Москвы и Архангельской области нет ни слова о помойной цене. Фоменко «понятно и прозрачно» начал задвигать о том, что договор Москва подписала просто так, бескорыстно, а мусорные могильники — это совсем другая история. И эта «другая история» началась в откровенной лжи, которую вливали в уши жителям области. Тем не менее, Фоменко предпочёл назвать это иначе — «подачей информации по мере её поступления». Государев человек несколько раз упомянул, как он ездил откровенно разговаривать с жителями Урдомы, которые первые узнали, что под их носом втихую начинается
какая-то грандиозная возня. Тогда, в начале августа, видимо, по мере поступающей информации, Фоменко самозабвенно лепил о
каком-то деревоперерабатывающем производстве и о бог весть чём ещё и божился, что никакого мусорного полигона не будет. Сейчас он отговаривается что, что, мол, правительство не знало о планах инвестора, а тот менял свои идеи инвестирования. Вот только как правительство замутило
какой-то гигантский инвестпроект, в рамках которого на станцию Шиес навезли техники, вырубили лес и даже пытались ввести первые 56 вагонов помоев, но при этом толком не знало о том, в чём это инвестпроект состоит. Похоже, гражданин соврамши даже не особо понимает, насколько нелепо выглядят все эти оправдания. По сути, официально о могильнике заявили лишь после того, как скрывать
что-то уже стало бессмысленно. Да и то заявили о некоем мусороперерабатывающем комплексе, что, как выяснилось позже, тоже было враньём.
Август. Встреча с жителями Урдомы
«Передовые технологии» и логистика для чайников
Теперь Фоменко поручено говорить то же, ради чего местные
интернет-ресурсы как якобы независимые, так и вновь созданные под видом экологических страниц массированно бомбят профессиональные тролли из Москвы. Ради этого Фоменко рассказал, как съездил на мусоросортировочный завод в Люберцах, где восхищался технологиями и нюхал упаковку, в которую будут заворачивать измельчённые прессованные отходы для их дальнейшего захоронения в далёкой северной тайге, — это, собственно, и есть те самые «передовые технологии», о которых рассказывают сказки причастные к могильнику люди. Такую же «передовую технологию», к примеру, использует бомж, давя ногой пивные банки для большей вместимости. Правда, бомж в этом случае куда эффективнее и экологичнее местного правительства — он эти банки не закапывает в лесу, а сдаёт в переработку. Подобную дичь он сказал на днях и девочкам, которые выставили пикет возле здания Госдумы во время прохождения там заседания СПЧ: «Фоменко подошёл и с вызовом и ухмылкой сказал: «Где помойка? Я знаю только, где будет высокотехнологичное производство через два года». У нас возникла перепалка, мы попытались донести до него свои мысли, но не получилось конструктивного диалога. Он и слушать особо не стал, хотя было видно, что он нервничает, не ожидал, что мы так окружим его, — рассказала активистка Антонина Обедина. Возможно, под высокотехнологичным производством Фоменко имел в виду две европейских фирмы, которые планирую рассмотреть возможность своей деятельности на будущей помойке. Они якобы уже застолбили место для превращения его в энергию или на худой конец дым и пепел. Правда, Фоменко признался, что и сам толком не знает, какую именно энергию собираются делать немцы и швейцарцы в сотнях километров от крупных городов, и будут ли они вообще сотрудничать с местным правительством. Видимо, будет рассказывать «по мере поступления информации», но их названия уже вовсю треплют в разных буклетиках и
интернет-постах. А шведы, судя по сказочным роликам в сети, спят и видят, как бы у нас этот мусор перекупить, увезти к себе и превратить в тепло и электричество. Фоменко даже привёл удачный, как, вероятно, ему показалось, пример — завёрнутые таким же образом мусорные брикеты в Швецию отправляет, к примеру, Великобритания. Правда, господин Фоменко, так тесно вращающийся в мусорных кругах, не смог ответить на вполне ожидаемый вопрос, а что ж
Москва-то не соизволит свои отходы, да ещё прессованные и в подарочной упаковке, отправлять в ту же Швецию за деньги? Ответ может крыться на поверхности — английский мусор Швеция не закапывает, а тут же пускает в переработку, а вот с московским, видимо,
что-то не так. Может, дело в сортировке? Жители туманного Альбиона научились его сортировать, а Москве до этого ещё как до Китая пешком. Соответственно, то, что может предложить Москва на этом этапе, Швеции не нужно. Вероятно, по этой причине столице и ещё двум городам федерального значения, Питеру и Севастополю, и отложили мусорную реформу на три года — полигонов там по закону создавать больше нельзя, а сортировать и перерабатывать они так и не научились. То есть на северорусское мусорное кладбище поедет не пойми что. Ещё столичные тролли запустили басни о том, что верхний слой мусорных могильников будет рекультивирован и засажен обратно лесом. При этом в местном правительстве до сих пор поддерживают веру в то, что нищий мусором швед
когда-нибудь приедет и заберёт его в свою экологически чистую страну. Ага. Приедет, вырубит посаженный лес, эксгумирует миллионы тонн похороненных помоев и увезёт — логистика, скажем, весьма неказистая. Если мечтатели в доме с оленем в это и верят, то лишь потому, что, когда закончится
30-летний гарантийный срок на мусорную упаковку и экологическая бомба замедленного действия рванёт в недрах северной тайги, никого из них и их детей здесь уже не будет.
Под крышкой закона
Удивительно, но Фоменко на своей волне попытался заверить, что проект сейчас не реализуется, поскольку он не прошёл 11 согласований. Нагнанная техника, вырубленный лес, огромная испоганенная территория — всё это не проект, а так, шалости.
Кто-то незаконно нарубил леса на миллион,
кто-то на пять — их ищут и они ответят за безобразие, пообещал чиновник. Но
масштабного-то нарушения нет, поскольку проект не прошёл экспертизы и согласования. Сложилось ощущение, что господин чиновник держит людей за дураков. Кстати, о людях. Когда Фоменко напомнили, что пока правительство лихо врало про
какую-то деревообработку, пеллеты и всё такое, именно то, что говорили заподозрившие неладное местные жители, в итоге и оказалось правдой, Фоменко выдал следующее: «Ну, если слушать местных жителей… Я, например, знаю десять случаев, когда их слова не оправдались. Также Фоменко раскрыл ещё один свой козырь — он уверен, что закон о запрете ввоза в Архангельскую область мусора из других регионов, который от депутатов требуют принять тысячи подписавшихся под петициями, не прокатит, поскольку он противоречит федеральному закону № 89. Статья 24.7 ч.3 которого гласит, что региональный оператор может возить помои в другой регион с учетом соглашения, заключенного между субъектами.
Август. Начало работ на станции Шиес
Какая социальная напряжённость?
Что ещё забавного сказал Фоменко? Ну, например, когда ему предложили выйти и разъяснить свою позицию на митинге у Соловецкого камня 2 декабря, он сказал, что пойдёт, будь на то воля губернатора, поскольку ничего не боится и готов отстаивать свои убеждения. А ещё сказал, что «стремится в Урдому», поскольку «все знают пословицу о воде и камне». Судя по всему, Фоменко имел в виду поговорку «Вода камень точит» и надеется взять северян измором, монотонно вдалбливая им в головы мысль об их волшебном будущем на московской помойке. Ну, и наконец, то, что делает Фоменко, да и всех его единомышленников такими бесстрашными — он уверен, что протестующих настолько мало, что шансов
чего-то добиться у них никаких. Насчёт того, что Архангельская область достигла небывалого уровня социальной напряжённости, Фоменко высказался меланхолично: «Мне кажется, социальная напряжённость не увеличивается. Она уже достигла определённой точки, и всё»: «Вы знаете, сколько было народу на митинге в Яренске, сколько в Коми? Я могу вам сказать потом в приватной беседе. А вы говорите, что вся область встала». Причём Фоменко отличает то, что было сказано в частной беседе, от того, что официально. За первое он не отвечает, а поэтому о чём там проговорился
какой-нибудь болтун из правительства или та же зам губернатора, руководитель представительства области при федеральном правительстве госпожа Кутукова, проболтавшаяся в перерыве между эфирами московской радиостанции о том, что завоз помоев — вопрос политический и всё уже решено, — всё это пустое. Господин чиновник так и сказал, что всё, что мы услышали о том, что не боится он протестующих, поскольку эта сила ничто по сравнению с
государственно-депутатской помойной мощью, — всё это лишь наши домыслы. Конечно же, ничего такого он в виду не имел.
Александр МакГрэгор
Фото: Антонина Обеднина, фото в тексте — группа в соцсети «Мы против свалки в Ленском районе»
