Уже в конце прошлого года у многих моих земляков, которые сумели найти работу в России, начались серьёзные проблемы с переводом денег на родину. Привычные «комиссионные» или поборы на границе – всё это воспринималось как мелочь по сравнению с массовыми отказами в выдаче средств и блокировкой карточек. Наличные рубли везти сюда, на Украину (или, если уже так хочется «нашим» – в Украину), уже почти никто не рисковал. В России же все за рубли покупали обычно не гривны, а доллары, которые, если найдут, вполне могут и отнять без всяких объяснений.

Страшно. За переправку валюты через границу могут и посадить. Приходится откупаться, причём работящий люд уже прекрасно знает расценки таможенников, которые тем выше, чем больше «арестованная» сумма.

Но куда хуже другое – буквально по соседству с теми, у кого есть хоть какие-то источники доходов в России – не только заработки, но и, к примеру, военные пенсии или недвижимость, появились сотни и даже тысячи «стукачей», готовых сообщить об этом «куда надо».

И не только через интернет, но и напрямую – в отделения милиции, налоговые органы, или того хуже – в местное отделение какого-нибудь «Правого сектора» (организация, запрещенная в России – ред.). Там же, понятно, желающих получить премию за «поимку неплательщиков» по нынешним временам хватает.

Словом, ещё до всех этих мер народ начал спасать свои «кровные». Причём весьма активно, что не могло не остаться незамеченным. Нет, избавляться от карточек российских банков никто не спешил – там же, в России, они ещё ой как пригодятся. Зато число клиентов международных платёжных систем, вроде Вестерн Юнион, стало расти просто в геометрической прогрессии.

Понятное дело, что уже тогда все ждали очередных решений сверху. И первый удар киевской власти пришёлся, разумеется, по российскому Сбербанку. Разгром отделений, облитые краской банкоматы, постоянное дежурство у дверей неких «патриотично настроенных граждан», которые выкрикивают в адрес входящих – «продались москалям». Понятное дело, что власть тут ни при чём, у отделений даже выставляют усиленные милицейские посты, да что толку?

Долго объяснять, в чём суть ограничений на работу отделений российских банков на Украине, даже не стоит. Как вопрошали в таких случаях сотню лет назад в российской Думе: «Что это – глупость или измена?»

Похоже, «образ врага», который на нашей земле тщательно пестуется после майдана, приобретает ещё одну весьма пикантную черту: теперь это уже не «ватник», и не обвешанный гранатами полубандит, устроившийся на броне танка, теперь это ещё и элегантно одетый офисный работник, категорически не желающий общаться на мове.

Самому большому и, откровенно говоря, лучше всех работавшему здесь банку не помогло даже то, что его руководитель Герман Греф не уставал напоминать украинцам, что в Крыму и в «горящем» Донбассе его банк не работает.

Интересно, будет ли работать Сбербанк теперь? Впрочем, понятно, что г-н Греф ничуть не опасается украинских санкций – закрыть несколько отделений в «незалежной» стоит не так уж и дорого, зато головной боли будет куда меньше. А вот от Евросоюза и США за работу в Крыму и Донецке с Луганском Сбербанк уж точно получит, что называется, «по полной». Пока же в очередь «на эвакуацию» вслед за Сбербанком выстраиваются Россельхозбанк и ВТБ, Газпромбанк и ВЭБ, Альфа-Банк и ещё с десяток банков с иностранными названиями, но российской юрисдикцией.

Сотни и даже тысячи сотрудников, в большинстве – граждан Украины, лишатся работы. И в России они теперь её вряд ли найдут. Русские же, в очередной раз, к вящему раздражению укропартиотов, отделаются лёгким испугом.

Вы удивитесь, но у нас многие услышали, что сказал по поводу всего этого глава ассоциации российских банков Гарегин Тосунян: «Банки (российские) ничего не потеряют, продавая свои украинские филиалы, так как рисков значительно больше, чем возможностей получения прибыли. А на российских вкладчиках уход российских банков с украинского рынка вообще никак не отразится. Выход с украинского рынка, <…> вопросов вызывать не должен. Коммерческие структуры в первую очередь должны думать о бизнесе. Потеряет от этого только украинский рынок».

Здесь, в Херсоне, все понимают, что вряд ли Россия станет отвечать на украинский вызов симметрично – все давно привыкли, что у вас в Москве никому и в голову не придёт бить по тем, кто вообще ни при чём.

За примерами далеко ходить не надо: когда горел Донбасс, многим многое стало куда понятнее, чем после майданной революции. А вот асимметричный ответ, кажется, уже наметился – работу с тем самым Вестерн Юнион и его аналогами для украинских клиентов в России могут прикрыть напрочь.

И если бы Киев в данном случае просто вёл себя, как та собака на сене, всё можно было бы списать на вполне определённый синдром майданных политиков. Но собака-то ведь ещё и кусает, причём кусает больно, и в первую очередь своих.