Выступление Сергея Нарышкина на Международном круглом столе «Актуальные международно-правовые проблемы XXI века» (Москва, 10 июля 2015 г.)

Добрый день, уважаемые дамы и господа, дорогие коллеги, друзья!

Я искренне рад вас приветствовать в Москве и видеть на заседании круглого стола по теме «Актуальные международно-правовые проблемы XXI века». Сегодня здесь для участия в дискуссии собрались представители более чем 20 стран, это ученые правоведы, это политики, руководители исполнительных, судебных органов власти, общественные деятели, и подавляющее большинство участников дискуссии – это профессиональные юристы.

Это, пожалуй, первый сугубо правовой форум, который инициируется парламентариями. У нас было много причин, чтобы его организовать эту дискуссию, и прежде всего, главная причина состоит в том, чтобы услышать ваше мнение относительно нынешнего состояния международного права, слышать ваши профессиональные оценки, которые, к сожалению, игнорируются целым рядом западных политиков. Во многом из-за этого страдает международный диалог, во много из-за этого возник кризис доверия и слишком долго не решаются проблемы, от которых зависит сама судьба мира.

Я благодарю, что вы откликнулись на предложение совместно оценить сегодняшнее состояние международного права. Оно семь десятилетий помогало уберечь человечество от катастрофы. Но главный вопрос, поставленный уже XXI веком – а останется ли оно – международное право - верным тому пути, который был избран во многом по итогам Второй мировой войны? Этот вопрос можно поставить и в более жёсткой форме: сохранится ли международное право вообще и будет ли ему опорой та самая общность народов, которую мы привыкли называть объединёнными нациями?

Чтобы на это ответить – придётся начать с оценки самой международной ситуации. А она, к сожалению, не даёт слишком много поводов для оптимизма.

Ещё совсем недавно казалось, что международное сообщество твёрдо стоит на пути диалога и мирного разрешения споров. Что принцип суверенного равенства очевиден для всех, а значит, основанная на нём система сдержек и противовесов – самая надёжная за всю историю человечества.

Однако на наших глазах весь мир вновь тянут в прошлое. Выдают свои так называемые санкции за волю всего мирового сообщества. Отнимают значимую часть суверенитета у целых государств – как это, кстати, 8 лет назад произошло со странами-членами Евросоюза, у чьих народов даже не спросили согласия на передачу полномочий в экономике и внешней политике. Причем это произошло в странах, которые называют себя примерами и образцами правового государства. При этом забыли базовый принцип правового государства, что основной источник власти - это народ. Вряд ли заключённый в 2007 году Лиссабонский договор можно считать равноценной заменой отвергнутого европейскими народами проекта Конституции Европейского союза. А Европарламент, урезанный в праве самостоятельно инициировать законы трудно считать реальным парламентом, способным заменить решения национальных ассамблей. И их члены, наши коллеги-парламентарии, депутаты об этом уже открыто говорят. Между тем, это никак не мешает решать за них ключевые вопросы чинам и чиновникам Европейского союза. Людям, по сути, присвоившим себе полномочия парламентских институтов.

Вопросов, ожидающих профессиональной оценки юристов слишком много. Мы видим, что международные структуры, созданные как раз для возможности диалога в острые, кризисные периоды, превратились в инструменты, на которых «играет» бюрократия. Принимаемые там резолюции лишены юридической строгости и меняются вместе с политической конъюнктурой. «Двойные» стандарты отменили стандарт права. Думаю, только поэтому наличие такого числа международных организаций никак не мешает Соединённым Штатам безнаказанно проводить односторонние действия ничего общего не имеющие с правом.

Скажите, с какими международными принципами соотносится признание Соединенными Штатами себя неким «исключительным» государством? Этот термин, исключительный, ведь не просто «фигура речи», а официальная доктрина, не раз звучавшая в речах американских президентов и пентагоновских начальников!

История хорошо знает, какой международный порядок такие признаки напоминают. Это – порядок эпохи колониализма, старая и жесткая имперская модель, где никак не равны ни народы, ни расы, ни государства, ни люди. Не равны юридически. Такие модели во все времена держались не на праве, а на произволе. Не потому ли нынешние международные суды могут выносить абсолютно разные вердикты в схожих ситуациях? А прецеденты, например, косовский, могут быть приняты или не приняты во внимание – в зависимости от позиции известных держав, только им в угоду?

Я уже не говорю о свободе информации, которой сейчас стали манипулировать настолько вольно, что уже все страны Европейского союза могут оказаться в информационной блокаде. И лишь потому, что так решит кучка еэсовских начальников. Не это ли истинный пример незаконных санкций? И не это ли – изоляция? Вернее – самоизоляция Европы! Странно, что это видим только мы, которых так упорно, но безуспешно пытаются изолировать...

Желание заглушить иное мнение не укладываются ни в одни правовые рамки. Ничем разумным невозможно объяснить и ограничение полномочий российской делегации в ПАСЕ, а также запрет участия в заседании ПА ОБСЕ в Хельсинки. Вернее, объяснение тут одно – оппоненты знают, что не смогут убедительно возразить нам, и лишь потому уходят от предметного разговора.

Добавлю, что до сих пор не выполнено решение Ассамблеи ОБСЕ о создании контактной группы по Украине. И не рассматриваются российские инициативы, связанные с осуждением персональных санкций против любых парламентариев. Согласитесь, что эти вопросы тоже к вам, юристам, которые хорошо понимают саму природу депутатского мандата. Ведь никакие регламенты не вправе лишить права голоса или «закрыть рот» избранными своими народами членам ассамблей. В противном случае – становится бессмысленным всякое участие в деятельности этих организаций.

Вы знаете: уже не только в странах Балтии, но и на Украине, стало нормой оправдывать и даже прославлять пособников нацизма. Но общеевропейские структуры закрывают на это глаза. И в итоге – эта опасная «зараза» лишь расширяет свой ареал. По той же причине прибалтийская практика массового безгражданства уже долгие годы рушит безусловный принцип равенства политических прав и разрывает единство правового пространства Европы.

Кто-нибудь из присутствующих может точно предсказать, куда однажды приведёт этот разрыв между правом и моралью, между законом и его издевательским применением? Скажите: почему столь безнравственная правотворческая практика прижилась в странах Запада? Да ещё и навязывается другим в качестве сомнительного эталона.

Ещё одна тревожная тенденция. Если ранее в резолюциях Совбеза ООН натовские страны хотя бы пытались искать юридические лазейки, как это было с Ливией, теперь резолюцию о минских соглашениях просто ставят с ног на голову. Вместо того, чтобы добиться от Киева исполнения взятых обязательств, Запад предъявляет требования к России, которых в минских соглашениях просто и быть не могло, ведь Россия в минских соглашениях выполняет ту же функцию, что и Франция, и Германия.

Уважаемые коллеги! Надеюсь всё же, что из нынешнего кризиса безопасности выход всё-таки есть. Он – на путях нашей общей работы по защите тех норм и обычаев, с которых когда-то начинался широкий диалог о международном праве. Имею в виду и защиту гражданского населения в зонах вооружённых конфликтов, и недопущение запрещённых форм ведения боевых действий, и другие ключевые гуманитарные вопросы.

Но если даже по ним не достичь согласия – то международное право, каким мы его знаем, может уйти в прошлое. Перестанет действовать главный «всеобщий императив», а именно - человеческое отношение к другому человеку, независимо от того, где он живёт, разделяет ли ваши взгляды или нет, является оппонентом или хочет оставаться в стороне.

Я уверен, если именно здесь мы увидим прогресс – появится новая надежда для всех. И хотя многие сейчас хотели бы забыть первопричину нынешнего острого кризиса в Европе, да и в мире, рано или поздно придётся дать чёткую юридическую оценку и вооружённому госперевороту в Киеве, и сожжению десятков людей в Одессе, и гуманитарной катастрофе Донбасса. Наверное, в общей реакции на подобные вопиющие факты и подобные преступления сейчас и решается дальнейшая судьба международного права.