По горным дорогам Афгана…
Осенью 1983-го родители провожали сына в армию. Они не могли и предположить, что он выберет службу в Афганистане, да и он сам вряд ли понимал тогда, какая судьба его ждет…
Родился Александр Алексеевич ХАРЬКОВ (на верхнем снимке) в Гомельской глубинке – в деревне Прудовка Добрушского района – в 1964 году. Там же окончил школу, поступил в строительное училище, а после устроился работать по профессии – сварщиком. Через год пришла пора отдать воинский долг Отчизне, и Александра призвали в армию. Когда на распределении ему задали вопрос: «Крови боишься?» – он уже понимал, что отправится воевать в Афганистан.
– Выбор, конечно, был, – вспоминает старший сержант Александр Харьков. – Но у меня и в мыслях не было, чтоб не согласиться с военкомом. Я, как и все парни нашего времени, рос патриотом, служить в армии было моей целью. Трудностей никогда не боялся, с детства занимался спортом, помогал родителям по хозяйству и всегда мечтал спасать людей, быть пожарным – как отец. Поэтому ответил командиру: «Идти, так идти!». Со мной на распределение попал друг Виктор Цап – вот нас двоих из 150 ребят и отобрали…
Первые два месяца в Абай-базаре под Ташкентом юноши в числе других призывников проходили «карантин», за время которого приобрели навыки телеграфиста, научились стрелять и прошли строевую подготовку. Когда пришла пора распределения, то их отобрали в в/ч ПП 260 – разведывательный батальон – и направили в провинцию Шиндант, неподалеку от ирано-афганской границы. Спустя неделю тренировок и стрелковых учений начались боевые операции.
– Вот тогда стало по-настоящему страшно, – говорит Александр Алексеевич. – Когда поступили разведданные о караване душманов в горах, нас направили в засаду. Помню – дрожь, страх и полное непонимание, что я тут делаю,… а потом стрельба, пули, и никаких мыслей. Хотелось бежать. Это было первое мое задание. Выстрелить в тот раз я так и не смог, за что и получил выговор от старшего по званию.
Служба длилась два года и была отнюдь не легкой. Времени не хватало даже помыться нормально. Многие из ребят автоматы под кроватью хранили на случай боевой тревоги. Каждую операцию (а это порой по 10-15 суток) солдаты преодолевали очень большие расстояния: с вертолета выбросят километров за 40 до нужного места, а дальше – пешком по горам, с тяжелыми рюкзаками на плечах, бывало, что и на высоту 3200 метров ходили. А если в засаду попадали, так вообще несладко приходилось. Такие бои обычно длились долго, пока не придет подмога.
– Помню, был случай, – рассказывает старший сержант. – Наши сидели в засаде, а я – на посту. В 4 утра заметил в горах караван душманов, человек 25. А наших солдат – всего шестеро, из которых опытных – я да водитель. Начался тяжелый бой. Повезло, что не все из банды были вооружены, иначе исход мог бы быть плачевным. А так часть убили, часть взяли в плен, остальные, увидев, что к нам подъезжает подмога, разбежались.
Еще отложилось в памяти Александра Алексеевича, как батальоном ходили в горы вблизи Фарах, где была обнаружена огромная база маджахедов. Шквальным огнем они встретили наших солдат – это задание стало последним в жизни многих из них, вспоминает А. А. Харьков.
Однажды при возвращении из Чагхчарана советским военнослужащим пришлось сделать остановку: отремонтировать несколько машин, включая ту, в которой был Харьков. Прикинули по времени: нужно три дня. На этот срок им и оставили суточный паек. А провозились все восемь – начался настоящий голод. В одну сторону добираться – 200 км, в другую – 250, еду взять негде. Александр Харьков с товарищем пошли на «разведку», нашли пустой кишлак – видно, местные сбежали, и там обнаружили теленка. Принесли, освежевали, а пока готовился обед, в бинокль начали осматривать местность вокруг. И тут – целое стадо баранов. Ребята голодные, говорят: «Пошли, возьмем одного, все равно долго еще тут пробудем». – А я им: «Не к добру это», – как чувствовал что-то, а ребята не послушали – ушли. Приманка то была. Мы их только через два дня нашли… Под кучей колючек… Поиздевались над ними душманы… Одному из мальчишек, по фамилии Рябой, всего три месяца до дембеля оставалось…, – едва сдерживая слезы, вспоминает Александр Алексеевич.
За два года службы молодой солдат Харьков принял участие в более чем 80 боевых операциях. Был награжден орденом «За отвагу» и медалью «От благодарного афганского народа». Сейчас о войне в Афганистане Александр Алексеевич вспоминает сдержанно и лишь иногда на его лице появляется печаль. Эта война отобрала жизнь у его товарищей, с которыми он делил радость и горести, прикрывал от пуль и с которыми мечтал о счастливом будущем…
– В декабре 1985-го я вернулся домой. Радости родителей не было предела, – улыбаясь, говорит старший сержант. – А я ведь почти не изменился, может, немного взрослее стал и серьезнее… И как-то по особенному жизнь стал любить, понимаете? Поначалу мне снилась война. Этот знойный ветер с песком и кровью, холодное высокогорье и каменистые ущелья и навсегда оставшиеся там товарищи…
Но жизнь шла своим чередом. После службы Александр уехал в Гомель работать на стройку, потом – авария на ЧАЭС: пришлось и там поработать…
– Это уже совсем другая история, – говорит А. А. Харьков.
Сейчас он уже лет 20, как живет в Трубчевске. Женат, имеет троих сыновей: два из них – в Белоруссии остались – и дочь, а еще есть внуки.
– Ради них и живем, – говорит счастливый папа и дед.
– Много, кого из своих сослуживцев нашел, – говорит А. А. Харьков. – Некоторых, правда, в живых не застал, но продолжаю искать остальных.
Воины-интернационалисты снова соберутся вместе 15 февраля, чтобы отметить дату вывода советских войск из Афганистана, дату окончания войны, которая навсегда останется в сердцах тех, кто ее вынес и выстрадал.
Т. РЫБАКИНА.
Фото автора.